Гарри, продолжая всё так же медленно двигаться вперёд, скосил глаза и увидел Чарли Уизли, отчего сразу почувствовал себя более уверенно: Чарли рядом, если что, он придёт на выручку!

Словно отвечая мыслям юноши, Уизли поднял руку, в которой держал палочку, и сделал несколько пассов. Гарри не заметил луча заклинания, поэтому решил, что колдовства не было. Наверное, Чарли тренируется, подумал он.

После этого момента Поттеру в голову не приходило ни единой связной мысли, потому что хвосторога внезапно взбесилась. Она каким-то образом почуяла, где именно находится Чемпион, и рванулась в его сторону так сильно, что её цепь натянулась и завибрировала, создавая впечатление, что она вот-вот вырвется из крепления.

Гарри не успел ничего предпринять, как драконица распахнула пасть и из неё вырвался длинный язык пламени. Он полностью охватил Гарри и спалил бы дотла, если бы не ещё один артефакт семейства Блэк. На его левом бицепсе, плотно его облегая, был надет широкий и плоский браслет из металла гоблинской работы. Он позволял три раза выдержать открытое пламя дракона, и один раз уже был использован. Гермиона выяснила, что, к сожалению, этот мощный магический оберег был одноразовым и его свойства после использования утрачивались.

Гарри, едва избежав гибели, бросился на землю и перекатился подальше от нового всполоха огня, а затем вскочил и со всех ног побежал к драконьей кладке, где среди серых яиц виднелось одно золотое. Теперь, когда драконица заметила Чемпиона, красться больше не было смысла. Но хвосторога двинулась туда же по более узкой дуге, перекрывая Гарри подход. Поттер сначала остановился как вкопанный, а потом побежал назад, чтобы попытаться обойти изрыгающего пламя монстра с другой стороны. Как бы ему ни хотелось вернуться в палатку, признав поражение, он не мог этого сделать. По заключенному контракту, подробности которого он обсудил с Гермионой и Драко уже миллион раз, он мог не справиться с выполнением задания, но обязан был пытаться изо всех сил.

Но хвосторога не испытывала трудностей с обнаружением быстро движущихся объектов. Она с невероятной легкостью для такого огромного существа сменила направление и, компенсируя ограничения, налагаемые на неё цепью, взлетела и сверху опалила бегущего парня. Браслет не подвёл, но теперь оставался всего лишь один раз, когда он мог помочь своему владельцу.

* * *

Женщина-аврор увела Драко, и Гермиона осталась одна. Начался долгожданный первый этап Турнира. Сменявшие друг друга Чемпионы проявляли чудеса героизма, выполняя задание — заполучить яйцо. Хотя все они смогли выдержать испытание, не обошлось без травм, о серьёзности которых было трудно судить со зрительской скамьи. Когда последний из участников, Виктор Крам, покинул арену, Гермиона почувствовала, что задыхается от волнения: сейчас должен был выйти Гарри.

Поводов волноваться за Поттера и так было много, и вдобавок к ним самка хвостороги, не в пример подготовленным для предыдущих участников драконам, была возбуждена ещё тогда, когда арена была пуста. Гермиона ожидала, что к драконице выйдет специалист, чтобы успокоить её, но этого так и не произошло. Вместо драконолога на выходе из туннеля, соединяющего арену с палаткой Чемпионов, показался Поттер.

Гарри действовал именно так, как было запланировано — проявлял осторожность, максимально используя выбранные для него амулеты. На это, к сожалению, не помогло. Едва он приблизился к драконице, она каким-то непостижимым образом его учуяла и словно взбесилась. За несколько минут, которые Гарри пробыл на арене, его жизнь уже несколько раз подверглась опасности, а средства, призванные помочь ему избежать смерти, были ограничены и быстро иссякали.

Гермиона стискивала руки, борясь с желанием вскочить и с палочкой наготове бежать Гарри на выручку. В один из особенно опасных моментов она, не помня себя, даже поднялась со своего места, но чья-то рука мягко усадила её обратно.

— Луна! — воскликнула Гермиона с облегчением, заметив рейвенкловку, садящуюся рядом. — Как хорошо, что ты здесь! Я думала, что сойду с ума от беспокойства за Гарри. Я понимаю, что в этом и заключается задача Чемпиона — подвергаться опасности, но ничего не могу с собой поделать. Хорошо, что хоть Драко ничего не угрожает.

Луна, всегда такая меланхолично-спокойная, вдруг всхлипнула.

— Я очень боюсь за Драко. Ему угрожает смертельная опасность, — сказала она. — Прямо сейчас.

— Как? Но он же…

Гермиона подавила желание спросить Лавгуд, какие у той были основания так говорить. За непродолжительное время знакомства с ней гриффиндорка чётко поняла одну вещь: Луна не знала, она чувствовала. И это предчувствие порой оказывалось куда достовернее, чем точные расчёты самой Грейнджер.

— Нам надо кому-нибудь рассказать! Наверняка профессор Снейп… — с жаром начала Гермиона.

— Я ему уже всё рассказала, — печально улыбаясь, поведала Луна. И, предвосхищая вопрос шатенки, уже готовый сорваться с её губ, сказала: — Он сразу же мне поверил, потому что сам ожидал чего-то подобного. И другие профессора меня слышали. Смотри, они вон там!

Гермиона посмотрела в сторону, указанную Луной, и увидела Снейпа, стоявшего у ограждения. Профессор напряжённо следил за происходящим на арене, держа наготове волшебную палочку. К нему по проходу быстро приближалась профессор Макгонагалл, а за ней, чуть отстав, семенил Флитвик. Его нарядный камзол был расстёгнут, а он сам вытирал потный лоб своим щёгольским шейным платком.

Глядя на трёх сильнейших преподавателей Хогвартса, Луна сказала:

— Гермиона, не волнуйся! И я тоже не буду, они наверняка смогут спасти Драко и Гарри!

* * *

— Как вы думаете, Филиус, — обратился Снейп к подошедшему Флитвику, — если придётся, вы сможете отменить своё заклинание?

Мастер чар, которому хватило всего мгновенье, чтобы оценить обстановку на арене, сразу же понял, что коллега имел в виду.

— Я бы с радостью снял купол, если этот дракон не успокоится, но, боюсь, что так просто сделать это не получится. Альбус попросил меня не только покрыть арену непроницаемым колпаком, но и заколдовать предмет, чтобы управлять этими чарами мог только он сам. Я и подумать не мог, что во время выполнения задания у кого-то из Чемпионов будет настолько опасная ситуация, как у мистера Поттера сейчас. Альбус был, как всегда, убедителен, он говорил о том, что не доверяет Каркарову, а наличие дополнительной защиты не позволит недоброжелателям так просто взломать заклинание. Вот я и заколдовал чернильницу, которую отдал Альбусу, и только он сейчас может повлиять на то, что происходит внизу на арене.

— Опять Альбус вмешался! — с негодованием проговорила Минерва. — Я не понимаю, почему он берёт на себя такую ответственность! Ведь этого же не требовалось правилами проведения?

Под требовательным взглядом профессора Трансфигурации оба мужчины почувствовали себя неуютно. Между тем хвосторога вновь полыхнула пламенем, а кажущийся по сравнению с ней особенно хрупким мальчик каким-то чудом снова спасся.

Флитвик посмотрел на Снейпа, и в его взгляде явственно читался вопрос: «Говорить?»

Северус задумался на секунду. Почему бы и нет? Теперь у него нет долгов перед Дамблдором, Гарри — больше не крестраж. Ничего не помешает зельевару рассказать о маниакальных планах Альбуса сначала закалить своего героя, а потом…

— Подозреваю, Минерва, что Поттеру приготовлено именно то, что мы видим, и это не случайно. Когда он был на втором курсе, Альбус специально дал ему возможность победить василиска, невзирая на жертвы среди учеников. Филиус свидетель, мы вместе с ним помогали Альбусу осуществить его планы.

— Но почему? — Минерва искренне не понимала.

Полугоблин, который вероятно, ещё с того времени чувствовал себя не в своей тарелке от того, что пошёл у Дамблдора на поводу, принял этот вопрос на свой счёт: