— Несомненно, — подтвердил Малфой.

— Я понимаю, что мне бы следовало остаться и помочь вам, но, к сожалению, не могу, — вздохнула Гризельда. Она больше не веселилась, а выглядела уставшей и огорчённой. — Но это не значит, что я не на вашей стороне. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы коварные планы Альбуса Дамблдора не осуществились.

— Есть кое-что, мадам Марчбэнкс, что вы можете сделать перед отъездом, ничем не рискуя.

Гризельда внимательно выслушала просьбу и, не колеблясь ни секунды, согласилась. Она с сожалением отказалась пообедать, сославшись на нехватку времени, — видимо, понимала, что теряет, — Кричер был бесподобен.

— Передавайте привет лорду Пруэтту! — сказала Гризельда на прощанье и подмигнула. Не успели парни спросить, что она имела в виду, как старая ведьма шагнула в камин.

* * *

К обеду неожиданно спустился Северус. Драко был неимоверно рад, что крёстному настолько легче, что он может составить им с Гарри компанию.

— Драко, ты уже решил, как вести себя в понедельник в Хогвартсе? — спросил Снейп.

— Мы с Гарри пока это не обсуждали — к нам приходила гостья.

Малфою пришлось рассказать Снейпу, что Гризельда Марчбэнкс догадалась практически обо всем, хотя они ничем себя не выдали. Малфой прибавил, что он уверен, что этой ведьме можно доверять. Сообщил он и о своих выводах о том, что новый лорд Пруэтт — это Перси Уизли.

— Полагаю, что вы правы. Мадам Марчбэнкс — действительно уважаемая волшебница, — Северус, хотя и был немного недоволен тем, что юноша так прокололся, но, видимо, его самочувствие ещё не позволяло зельевару полностью увернутся к прежнему стилю ведения разговора — разносу.

— Что ж, значит пора решить, что вы скажете завтра в школе. Полагаю, Альбусу пока лучше не сообщать, что я жив.

— Я сообщу, что ты в магической коме и за тобой ухаживает Кричер, — поразмыслив немного, сказал Драко. — Тебе придется пока посидеть на Гриммо, хотя это, наверное, к лучшему — тебе ещё надо поправиться как следует.

— Когда ты собираешься вернуть мне мою палочку? — напомнил Снейп.

— Я думаю, что мне самому не следует там появляться, по крайней мере, до следующего заседания. Как бы меня не заставили давать официальные показания по поводу твоего самочувствия. — Драко снова задумался. Решение пришло быстро. — Я знаю! Персиваль! Вот кто нам поможет!

Ему стоит отправить Персивалю письмо в просьбой о том, чтобы он посодействовал в поисках оставленных в зале заседания вещей. Кто бы мог подумать! Лорд Пруэтт! Ведь то, что это Перси, не вызывало сомнений. Наверняка Гризельда узнала об этом из того же источника — от своей подруги, которая вполне могла получить очередное письмо от своих «друзей» — гоблинов.

— Гарри, — обратился к Поттеру Северус. Он выглядел несколько смущенным. — Я полагаю, нам пора обсудить мое спасение. Я готов…

— Нет-нет, профессор, что вы! — Гарри в страхе, что с ним сейчас заговорят о магическом долге, осмелился перебить его. Он запустил ладонь в волосы, пытаясь придумать другую тему, на которую он мог бы перейти без ущерба приличиям. — Э-э-э…

Отчаявшись что-либо придумать, Гарри с надеждой посмотрел на партнёра, но тот только улыбался. Драко не сомневался, что они ещё вернутся к этому разговору, но не сейчас, когда перед ними стояла масса нерешенных проблем.

— Это было совсем не трудно, — выдавил, наконец, Гарри. — Любой бы поступил так же… Ну, я имею ввиду, хотел бы исцелить…

— Да? — скептически спросил Снейп. С выздоровлением к нему постепенно возвращалась и его обычная манера речи. — Любой, говорите? Тёмный лорд, например? Кстати, с чего это он вдруг решил, что может сам жить вечно, когда его далёкий предок ясно написал на своем змеином языке, что так можно лишь возвращать жизнь другому? Вы ведь уверены в формулировке, Гарри?

Поттер с готовностью кивнул. Эта тема была лучше.

— Крёстный, а ты знал о крестражах? — заговорил Драко. Он решил, что лучше дать Снейпу больше информации. — Я вот совсем недавно выяснил, из дневника одного из Блэков. Хочешь, я тебе покажу его?

Драко позвал Кричера, который через минуту вручил Северусу требуемый предмет. Снейп, полистав его, фыркнул:

— Я и раньше знал, что такое крестраж. По молодости, по глупости я интересовался подобным. Но мне попались сведения, которые содержали обобщенную информацию. Там не говорилось, что источником знаний о крестражах в Британии послужили эти записи потомка Салазара Слизерина. Непонятно, как он мог так неточно перевести труды предка. Или парселтанг допускает подобную вольность?

Гарри, которому и был адресован этот вопрос, решительно ответил:

— Нет, конечно! Наверное, этот потомок не был змееустом, иначе бы он не написал такую глупость, из-за которой Волдеморт окончательно свихнулся. Наверное, чтобы скрыть это, он и напридумывал всякого.

— Или это был лжепотомок, — съязвил Драко.

— Напридумывал всякой ерунды пострашнее, в духе того, что ожидают от великого и ужасного Салазара, — кивнув, согласился с Поттером Северус. — Какая ирония судьбы! Салазар Слизерин и думать не мог, что его потомок догадается поместить часть своей живой бессмертной души в предмет!

Снейп пролистал несколько страниц, но не нашёл того, что искал. Он спросил:

— Драко, а в твоей библиотеке есть ещё упоминания о крестражах и о тех, кто пытался ими воспользоваться? Нам надо собрать как можно больше данных о крестражах Волдеморта, боюсь что теми, о которых мы знаем, он не ограничился.

— Я, конечно, ещё не искал в библиотеке, возможно там что-то и есть. Под известными крестражами ты имеешь в виду тот, из которого отец возродил Лорда и тот, который сохранил Кричер?

— Что?! — воскликнул Снейп.

Малфою пришлось объяснять, как к верному домовику попал медальон Регулуса и почему он всё ещё на Гриммо. Крёстный был вне себя:

— Драко Люциус Малфой! Чего ещё я не знаю? Может быть, вы прячете здесь ещё один крестраж?

— Я больше не крестраж! — в нешуточном испуге воскликнул Поттер.

Северус опасно прищурился и посмотрел, естественно, на Драко. Но сказать он, к счастью, ничего не успел, потому что появился Кричер со словами:

— Вам письмо, хозяин Драко!

Драко развернул послание и быстро пробежал глазами по строчкам.

— Это от Перси, — сказал он. — Он спрашивает о твоем здоровье, Северус, и хочет принести твои вещи и палочку. Это очень кстати, верно? Я как раз собирался ему написать, а тут он сам предложил. Сообщу ему, пусть приходит.

Малфой приказал Кричеру принести перо и пергамент, надеясь, что когда письмо будет готово, Снейп уже не будет метать молнии. Если бы он не боялся оставить Гарри наедине с разгневанным профессором, то позорно сбежал бы в свой кабинет.

Однако, после того, как Драко отослал приглашение лорду Пруэтту, Северус был всё так же зол.

— Итак, мне кто-нибудь объяснит, что всё это значит? Мистер Поттер, как это вы теперь не крестраж? — спросил он, выделяя голосом слово «теперь».

Поттер, хотя это была совсем не его вина, втянул голову и умоляюще посмотрел на партнёра. Рассказать Снейпу о том, что случилось с Гарри после применения Эквиллибриума, кроме магического истощения, о котором Снейп и так прекрасно знал, сподручней было именно ему. Но Малфой не сделал этого совсем не по злому умыслу, просто навалилось много всего. Но Северус, прежде и не предполагавший, что крестражем может быть живой человек, думал иначе.

Когда Драко закончил рассказывать, Снейп некоторое время буравил обоих юношей неодобрительным взглядом, а потом сказал:

— Я удивлен, что вы, мистер Поттер, остались в живых после подобного. Хотя чему я удивляюсь? Вы не только не умерли от магического истощения и не стали сквибом, когда использовали этот дракклов артефакт, вы ещё и упокоили Лорда в младенческом возрасте. А вот Альбус…

— Ты думаешь, что он знает, что Гарри — крестраж? — с замиранием сердца спросил Драко. — Не может этого быть!