Райская слушала, время от времени отворачивая голову, чтобы взглянуть на пестрые тени двора, на развернувшуюся наконец вовсю осень.

Евгению было странно возвращаться сюда, где все начиналось. Он решил прийти перед самым закрытием, чтобы избежать толп туристов. Человек, продавший ему билет, спросил, не нужен ли ему гид. Кротов отказался.

Направляясь к святилищу, он думал о перестановках в Управлении: Фирсов занял место генерала Гречихина, умершего перед Рождеством, а Эркенов стал замначальника отдела по экономическим преступлениям в Алуште. Райская осталась в центральном УВД Симферополя, тихо работая вместе с Кротовым вот уже почти восемь месяцев.

С вершины святилища открывается вид на все Карабийское нагорье. Это невероятное место, которое примиряет вас с миром. Евгений сделал несколько глубоких вдохов и продолжил идти, окруженный воспоминаниями.

Когда он дошел до священного колодца, у Евгения закружилась голова. Он наклонился и коснулся камней, на которых была убита Диана. На свету были еще видны остатки свернувшейся крови. Туда он положил тигровую лилию, которую принес ей.

Кротов огляделся вокруг себя. Он был один.

— Мы в долгу перед тобой, Диана. Все мы, — сказал он, поднимаясь на ноги.

Отдел нераскрытых преступлений временно приостановил свою деятельность: старые дела снова отправились пылиться в архивную комнату, и Евгений не думал, что они когда-нибудь будут раскрыты. Его перевели в отдел по расследованию убийств. Он так и не понял, что это — повышение или очередное наказание. Но он твердо решил остаться в Крыму. Здесь он родился во второй раз, и начал чувствовать себя здесь как дома.

Когда Евгений дошел до машины, переполненный удивительным чувством легкости от того, что эта ужасная история навсегда осталась позади, он почувствовал вибрацию своего мобильного телефона. Увидев номер, он улыбнулся.

— Значит, труба снова зовет?

— Неужели ты думал, что избавился от меня? — ответила Райская.

— Я надеялся, да.

— Где ты сейчас находишься?

Кротов оглянулся и сказал:

— Ты все равно не поверишь.