Еще следует отметить быстроту, с которой мы двигались. Керторианским пантерам, и в частности моему Герту, казалось, были абсолютно безразличны качество, ширина и прочие параметры дорожного покрытия — они самостоятельно огибали препятствия, избегали ям и колдобин и шли настолько ровным и плавным галопом, что при желании можно было и вздремнуть. Я, правда, не рискнула, хотя подобное времяпрепровождение могла только приветствовать, ибо нормально общаться, двигаясь в таком темпе, было совершенно нереально, а удовольствие от самого процесса перемещения верхом на пантере на третьем-четвертом часу безнадежно поблекло на фоне намеков от мышц разных частей тела, что им эти скачки надоели и поэтому завтра они будут болеть…

Лорд Крат в первые часы нашего путешествия выказывал истинно керторианскую сдержанность и соизволил впервые обратиться ко мне, когда уже начало темнеть. Причем с изменением освещения сей факт никак не был связан — когда мы форсировали очередную неширокую речку по крепкому, но очень древнему мосту, он просто проинформировал меня, что мы покинули пределы герцогства Галлего и теперь находимся в графстве Барнет, о котором сегодня уже упоминалось. Услышав обращенную ко мне человеческую… тьфу, керторианскую речь, я настолько обрадовалась, что даже собралась спросить, не означает ли это необходимости отныне проявлять особую осторожность, или же имелось в виду нечто иное. Но пока я выстраивала в голове столь сложную фразу, Крат спокойно уехал вперед.

Ну и ладно, пожалуйста, и я еще с часик продолжала покорно следовать за ним в сгущающемся сумраке, но когда солнце окончательно скрылось за горизонтом и его место заняли очередные две луны — на сей раз Аксилон и Эльсинор, щедро залившие землю мертвенно-бледным светом (а мы, между прочим, двигались вдоль опушки изрядно дремучего на вид леса), — мое терпение подошло к концу. Но я опять не успела выступить, поскольку решила дождаться-таки, пока мы доберемся до очередного перекрестка, а там — на стыке с трактом, шириной и цивильностью уступавшим лишь тому, по которому мы двигались изначально, — лорд Крат соизволил остановиться сам и, обернувшись ко мне, необычайно глубокомысленно заметил:

— Нам надо обсудить наши планы, герцогиня.

— Не рановато ли?

— Прежде не имело смысла, поскольку нам все равно нужно было попасть в эту точку. — Жалко, что выражение его лица было уже не видно, а по ровному тону ничего не определишь. — Теперь же есть несколько вариантов. Первый — это Арихерст, небольшой городок в получасе езды к северу по этой дороге, где мы можем поесть и переночевать.

Он взял малопонятную паузу, поэтому пришлось подтолкнуть:

— Но?

— Но мы не можем замаскироваться и сразу привлечем к себе ненужное внимание. Поэтому, если охота на вас идет всерьез и враги озаботились отправить разведчиков на предполагаемые обходные маршруты, нас немедленно обнаружат.

— Ясно. Еще варианты?

— Мы можем продолжать движение. Разумеется, пробираться ночью по лесам выйдет слишком медленно да к тому же и небезопасно, но в миле к югу от этой дороги отходит еще одна, идущая по направлению к столице. До рассвета мы можем ехать по ней.

— А наши звери выдержат подобное испытание?

— Да, пантеры очень выносливы, они могут двигаться без остановок по двое суток кряду.

— То есть теоретически они могут продержаться до самой столицы?

— На пределе. Но к середине завтрашнего дня будут уже очень измотаны.

— Так же как и мы.

Он скромно промолчал, обойдясь без бравурных заявлений типа: «Не знаю, как вам, а мне такое раз плюнуть!..»

— Что еще вы можете предложить?

— Последний вариант — заночевать в лесу.

Я успешно подавила первый импульс: «Да ни за что на свете!» и заметила достаточно спокойно:

— Выглядит не слишком привлекательно.

— Да, условия для отдыха не лучшие. Плюс ко всему придется обойтись без ужина, поскольку ничего съестного мы с собой не захватили. Однако в смысле безопасности и тактических преимуществ — в результате мы определенно сможем достичь цели в один прием — данный вариант кажется наиболее приемлемым.

— Предположим, без ужина я обойдусь… А как вы предполагаете все это организовать?

Ни на особую толковость, ни на конструктивность этот вопрос, конечно, не претендовал — так, тривиальная затяжка времени. Но лорд Крат очередной раз показал, что прекрасно умеет с этим бороться:

— Может быть, будет лучше, если я просто покажу?

— Хм. Ну, показывайте.

Лорд Крат развернул свою пантеру и со словами:

— Надо вернуться немного назад, я недавно видел подходящее место, — отправился обратно по тропинке, а я смогла по достоинству оценить его маневр.

Изложить варианты, кратко и энергично раскритиковать нежелательные, а затем неназойливо пропихнуть тот, который изначально считал наиболее предпочтительным, — все это очень грамотно. Особое любопытство на данном этапе представлял один момент — чему именно лорд Крат отдавал предпочтение? Или даже так — руководствовался ли он и в самом деле стратегическими соображениями, либо же идея провести со мной ночь в лесу нравилась ему чем-то еще?

Разумеется, сразу ответа я не получила, хотя уверенность, с которой мой проводник занялся обустройством ночлега, опять-таки наводила на мысль о предварительной подготовке. Хотя не исключено, что он просто все это многократно проделывал… Тем более сама по себе процедура была незатейливой: проехав с полмили назад по тропе, лорд Крат свернул в лес и, сильно туда не углубляясь, остановился у группы из трех хвойных деревьев, очень напоминавших земные пихты. Там он расседлал свою пантеру и моего Герта, по ходу сообщив, что в лесу те сами о себе прекрасно позаботятся, после чего обиходил нас, а именно: нарезал охотничьим ножом лапника, изготовив из него подобие двух лежанок, и развел небольшой костерок при помощи отнюдь не магических приспособлений, во времена оны называвшихся, по-моему, трут и кресало…

Таким образом, где-то как раз в полночь я обнаружила себя сидящей в лесу у костра вместе с красивым и обаятельным мужчиной, что в принципе вполне соответствовало моим былым романтическим представлениям о далекой и загадочной стране Кертории. И почему-то счастливой при этом я себя не ощущала — напротив, хотелось есть, мерзла спина, а каждый громкий треск или шорох, периодически раздававшиеся из леса, заставляли меня вздрагивать. В общем, все это могло послужить весомым аргументом в пользу небесспорного в целом тезиса о том, что по-настоящему хорошие мечты — это те, которые заведомо никогда не могут сбыться.

Надо признать, Крат очень точно прочувствовал (или прочитал) ход моих мыслей, ибо первой фразой, произнесенной им после того, как мы расположились, стала:

— Я вижу, герцогиня, что на лоне природы вам несколько неуютно.

— Спорить было бы смешно.

— Мне кажется, это неправильно. Я далеко не самый горячий на Кертории поклонник дикой природы, тем не менее считаю верной мысль о том, что все мы — часть этой природы, а не нечто привнесенное извне, и поэтому нам не следует от нее отгораживаться.

«Тоже мне, юный натуралист», — фыркнула я про себя и, не удержавшись, съязвила:

— Знаете, никогда не ставила перед собой цель пореже бывать на свежем воздухе. Просто за последние двенадцать лет в моей жизни не нашлось места прогулкам по лесам и горам.

— Хм. Разве не мы сами определяем, какой будет наша жизнь и чему есть в ней место?

— Возможно, для керторианской аристократии это так. Очень хочется верить, хотя глаза и уши порой утверждают обратное. — Он не выказал желания отреагировать на шпильку, и я продолжила: — Для большинства же представителей человеческой цивилизации это неверно. По ряду причин, в которые сейчас не хотелось бы вдаваться. Хотя справедливости ради стоит признать, что лично я в это подавляющее большинство не вхожу.

— О чем я, собственно, и говорил. Иными словами, вы деятельны, необычайно целеустремленны и совершенно не романтичны.

«Ого!», «Спасибо за блестящий анализ» и «К сожалению, я куда более романтична, чем вам показалось» — я все же оставила при себе, хотя и почти против воли улыбнулась. Причину этой улыбки Крат угадать, конечно, не мог, а посему без всяких намеков на ложную скромность прямо поинтересовался: