Я на мгновение опешила, а потом решила, что раз так, то можно и окончательно обнаглеть, и с милой улыбкой попросила:
— Вы в самом деле необыкновенно любезны, но, честно говоря, у меня пока большие трудности с пониманием письменного керторианского. Может быть, вы мне прочтете?..
Он неожиданно очень тепло улыбнулся в ответ и кивнул:
— Ну уж это меня не затруднит, — после чего вновь повернул текст к себе и хмыкнул: — «Уважаемый барон», «как поживаете» и прочую чушь, думаю, опустим. А вот это да, это серьезно. — Его светлость мгновение помолчал, а затем хорошо поставленным голосом бесстрастно прочел:
«Считаю необходимым сообщить вам следующее: из достоверных источников мне стало известно, что сегодня состоялся тайный Совет Академии, на котором обсуждались вопросы, связанные с герцогиней Галлего, ее появлением на Кертории и возможными последствиями этого. Содержание прошедшего заседания мне выяснить не удалось, а решение было принято только одно: Ректор Сарр намеревается предписать герцогине явиться в столицу. После чего Совет соберется вновь для вынесения окончательного вердикта.
Думаю, барон, вы понимаете, что скрывается за подобным решением — обе известные вам стороны долго выискивали повод для обострения конфликта, и сейчас он у них появился, причем такой, мимо которого невозможно пройти.
Теперь, я надеюсь, вы согласитесь со мной в том, что для всех тех, кто не желает превращения нашей страны в ристалище, наступает пора действовать. В этой связи мне хотелось бы узнать ваше мнение относительно того, что можем предпринять все мы и вы лично.
С уважением и в ожидании скорейшего ответа,
герцог Далтон Горн».
— И что вы ему ответите?
— Что разделяю его беспокойство, но предпринимать ничего не буду, поскольку предпринимать мне нечего. — Барон довольно криво ухмыльнулся, но затем серьезно добавил: — Могу еще написать, что ему стоило бы самому встретиться с вами и побеседовать. Если желаете.
— Желаю, — без энтузиазма согласилась я и честно описала свои ощущения: — Очень мне это не нравится.
— Если смотреть с вашей точки зрения, то вы еще крайне мягко выразились, — порадовал меня он, и я на всякий случай уточнила:
— Отказаться от приглашения Ректора Сарра я, видимо, не могу.
— Ни в коем случае. Это то же самое, что приглашение Короля. Не принять его означает прямой бунт.
— Значит, придется ехать. Для начала — домой.
Барон утвердительно кивнул, но, прежде чем я успела встать и приступить к процедуре прощания, с едва заметной ноткой нерешительности сказал:
— Позволю себе дать вам один совет. Боюсь, на первый взгляд он покажется столь же очевидным и бесполезным, как «будьте настороже», «никому не доверяйте» и тому подобное, но тем не менее — постарайтесь покинуть столицу как можно быстрее.
Глава 6
Следующие пять с половиной дней выдались на редкость спокойными. Отъезд из замка Лаганов и возвращение домой вообще ничем омрачены не были, а за трое суток, проведенных в своем замке, я получила лишь два послания и долгожданное обновление гардероба. Подробно на последнем пока останавливаться не будем, но я высоко оценила искусство керторианских портных и отсутствие у них комплексов типа «у нас такое не носят». С перепиской все, разумеется, обстояло хуже, поскольку первое письмо, уже дожидавшееся моего прибытия, и впрямь было от «Ректора Академии магических искусств графа Анга Сарра». Это был сухой, совершенно официальный документ, именно предписывавший мне явиться в столицу на Совет Академии, который должен был состояться такого-то числа (спустя восемь дней с момента получения). Без объяснения причин, уточнения предмета разбирательства и прочей лирики. Извольте быть, и точка. А посему единственное, что я обсуждала потом с капитаном Райганом, было время отбытия, и мы на сей раз единодушно сошлись во мнениях, что приезжать в столицу впритык к Совету будет неверно. Необходимость освоиться и хоть как-то разведать обстановку, с моей точки зрения, перевешивала опасность самого пребывания в сердце столь негостеприимной ко мне Кертории, а чем руководствовался капитан — не знаю. Но не спорил, и ладно, — мы решили выехать так, чтобы добраться до цели с двухдневным запасом.
Второе пришедшее мне письмо было от барона Лагана и тоже носило сухо-информативный характер. Дескать, он связался с герцогом Горном, и тот не проявил большой заинтересованности во встрече со мной, но и не исключил такой возможности — все равно мой визит в столицу неизбежен, там и посмотрим… В последнем абзаце, правда, барон позволил себе несколько слов личного характера, в частности витиевато выразил надежду, что я таки с честью выйду из создавшегося чрезвычайно сложного положения, и под конец завернул фразу, смысл которой от меня ускользнул. «Когда вам кажется, будто вас окружают одни противники и поддержки ждать неоткуда, это обманчиво, ибо всегда найдётся кто-нибудь, кто относится к вашим врагам хуже, чем к вам» — эдакая типичная керторианская загадка, совсем не в стиле барона Лагана-старшего. Но, видимо, писать что-либо открытым текстом здесь было не только не принято, но и попросту небезопасно.
Попытки понять, на что или на кого намекал барон, занимали много моего довольно свободного времени, и во время завтрака непосредственно перед отъездом в столицу я в качестве разминки для извилин опять анализировала эту фразу.
Поэтому, когда в столовой возник капитан Рагайн, с не слишком радостным видом сообщивший:
— В замок прибыл лорд Крат Танварт, и он желает вас видеть, — я меланхолично кивнула и подумала: «Вот как раз персонаж нашего маленького спектакля, который мог бы относиться ко мне лучше, чем к моим противникам». Не самая плохая мысль, стоит взять на заметку…
В общем, при появлении лорда Крата я встала из-за стола, приветствовала его легким поклоном и сокрушенно улыбнулась:
— Доброе утро, лорд Крат! Рада вас видеть, но, к большому сожалению, не смогу уделить вам достаточно времени — я сейчас отбываю в столицу, куда, как вам, вероятно, уже известно, меня призывают принять участие в Совете Академии.
Лорд Крат молчал добрых минуты полторы, и я с уверенностью могу занести это в актив своему прогрессу в области языка и работе портных. Во всяком случае, он с заметным удивлением разглядывал попеременно то мое лицо (оно было приведено в максимально возможный порядок с учетом неразвитости местной парфюмерно-косметической промышленности), то новый, по стилю похожий на здешние мужские, брючный костюм самого модного в этом сезоне черного цвета, но заговорил затем как ни в чем не бывало:
— Доброе утро, герцогиня! Вы прекрасно выглядите сегодня. И да, я, безусловно, знаю, что вы отбываете в столицу. Собственно, я приехать предложить вам свою компанию на время путешествия. Если вы не возражаете, конечно.
«Вот и славно, нисколько не возражаю!» Я не то что этого не сказала, но постаралась вообще никоим образом не выдать свои чувства, а напротив, слегка нахмурилась.
— Простите, а откуда вам известно, что я выезжаю именно сегодня утром?
— Наверняка я этого не знал. Просто на вашем месте выглядит разумным поступить именно таким образом. — Он пожал плечами и слегка улыбнулся. — Но главное — я сам собирался отправиться сегодня.
— Вы тоже решили поехать в столицу?
— Да, — очень серьезно сказал он. — В эти дни многие решили ее посетить. Очень многие. И я в том числе.
— Могу понять. Многих. А вы? Мне казалось, что вы не интересуетесь политикой…
Он отвел глаза и философским тоном заметил:
— То, что вы не интересуетесь политикой, не значит, что она не интересуется вами. Или не заинтересуется в ближайшее время.
Я промолчала, пытаясь дать понять, что афоризмы, пусть даже и достаточно изящные, меня не устраивают, и он как будто это принял, ибо эдак по-дружески добавил:
— Помимо прочего, мне хотелось бы своими глазами увидеть то, что произойдет. Не рядовые для Кертории намечаются события.
