– Согласен. – Шимасу было страшно до дрожи в коленях. Но после того как Риана проявила такую неожиданную заботу о жизни обычных людей, он просто не имел морального права отказаться. – И когда планируете отправиться?

– Чем раньше, тем лучше. Меньше будет чудовищ – легче пробьемся на Инис Ахройд. Я лишь немного отдохну и тем временем напишу отчет для своих родовых хроник. В случае, если мы не выберемся из Тындаяра, сестры должны узнать правду о происхождении драконов.

– А вы им еще ничего не сообщили?

– Нет. Я ничего не сказала ни о мече, ни о плаще, ни о диннеши, ни о демонах с чудовищами. Просто написала, что из-за глупой случайности корабль сгорел, пока мы осматривали Гнездо.

– Но почему?

– Поверьте, профессор, не из-за присущей мне скромности. Если бы я хоть словом обмолвилась о том, что здесь произошло на самом деле, мне бы до сих пор не дали покоя. Со всех сторон забрасывали бы вопросами и советами. А пользы от них никакой…

Чтобы быстрее справиться, Риана попросила Шимаса изложить на бумаге историю двенадцати диннеши, в древние времена превратившихся в драконов, а сама написала о посещении Тындаяра и о том, как им удалось найти меч и плащ. К своему рассказу она добавила два схематических, но довольно искусных рисунка, изображающих их встречу с диннеши. Риана любила рисовать и обладала незаурядным художественным талантом; но, к сожалению, была слишком ленивой и неорганизованной, чтобы развивать его, терпеливо овладевая сложными приемами магической живописи, а довольствовалась тем, что создавала чарами простенькие черно-белые картинки, которые затем переносила на бумагу.

Под конец она написала следующие строки:

– И это все? – удивился Шимас, когда она отправила последнюю запись. – Не собираетесь даже объяснять свои настоящие мотивы?

– Кто захочет, тот поймет, – ответила Риана, спрятав исписанные листы в сумку на поясе. – А если никто не поймет, пусть считают меня просто безответственной. Но не думаю, что так случится. Прежде всего потому, что мы победим. Ведь иначе какой смысл в моем мече и вашем плаще?

Позвав Колвина, Риана сказала, что они снова отправляются в Тындаяр, и дала ему разрешение использовать магию против всех, кроме нее самой и Шимаса. В ответ Колвин пылко заверил, что всеми силами будет бороться против врагов своей госпожи и ее товарища.

– Если демоны не глупы, – обратилась ведьма к Шимасу, – то создали свободное пространство, чтобы при попытке перейти в Тындаяр мы попали в окружение. А если им хватило дурости сгрудиться под нами, тем лучше – нас просто отнесет в сторону. В любом случае бейте без раздумий.

– Я так и собираюсь делать, – ответил Шимас, всеми силами стараясь не показать своего страха. Он подозревал, что Риана боится не меньше, чем он, но умело скрывает свои чувства.

Они втроем стали спинами друг к другу, и Колвин плотно окутал их узором из черных чар. В этот раз ему было гораздо труднее, потому что драконий плащ отталкивал Темную Энергию, однако он справился. Левым плечом Шимас почувствовал, как Риана задрожала от омерзения.

– Профессор, – произнесла она, – общаясь с вами, я стала лучше понимать колдунов.

– А я, – в ответ сказал он, – немного изменил свое мнение о ведьмах.

– Надеюсь, не в худшую сторону… Ну Колвин, давай!

В следующую секунду они оказались в Тындаяре, и сияние ведьмовской Искры разорвало тьму подземного мира. Их враги оказались умными и создали круг диаметром шагов десять. Такая диспозиция не позволяла видеть, что происходит в Драконьем Гнезде, поэтому посреди круга, очевидно, стоял наблюдатель, который, заметив, что Колвин использует чары перехода, поспешно освободил место. Только так Шимас мог объяснить, почему в момент их появления к тесному кольцу демонов и чудовищ поспешно пятился человек с бледным вытянутым лицом и спутанными черными волосами.

Шимас мигом узнал в этом человеке Киннана аб Мадога, преподавателя с кафедры медицины, чьи семинары посещал в студенческие годы. Его очень разозлила мысль, что среди кованхарской профессуры оказался еще один чертов черный, и он без малейших колебаний направил свой первый удар в предателя.

Ослепленный и дезориентированный внезапной вспышкой света, профессор аб Мадог не успел отреагировать и с прожженной грудью плюхнулся под ноги высоченному и грузному демону, возле которого стоял другой черный колдун, тоже знакомый Шимасу, – Фейлан аб Мередид. В отличие от своего коллеги, он нисколько не растерялся и попытался поразить Шимаса весьма искусным черным заклятием. Почти одновременно с этим полетело и несколько мощных, но бесхитростных импульсов Темной Энергии от демонов. Шимас отбил все удары с такой же легкостью, с которой теперь летал, и у него даже сложилось впечатление, что их можно было спокойно пропустить: плащ бы сам с ними справился. Окрыленный этой мысью, он что было силы атаковал Фейлана, однако тот продемонстрировал отличную реакцию и изобретательность – вместо того чтобы создавать магический щит, сбил чарами с ног грузного демона и прикрылся его телом. Падая, демон не смог защитить себя и был серьезно ранен, а Шимас не стал терять такого удобного случая и нанес еще серию сильных ударов, окончательно добивших его. Когда же демоническая плоть рассыпалась, профессора аб Мередида уже и след простыл.

А за спиной Шимаса беспрерывно трещали молнии, наполняя воздух характерным металлическим запахом. И в хищном реве чудовищ, которых оказалось меньше, чем он опасался, все отчетливее слышалось паническое скуление. Шимас сообразил, что черный профессор убежал не от него. Он бросился наутек, напуганный могуществом ведьмы с мечом…

Эйрин постепенно обессилевала. Она давно потеряла счет убитым тварям, однако от этого их не становилось меньше. Она полностью утратила чувство времени и не имела ни малейшего представления, сколько прошло с тех пор, как очутилась в этом жутком месте, со всех сторон окруженная демонами и чудовищами. Не знала, наступил ли уже вечер, или только приближаются ранние зимние сумерки – а может быть, над Тир Минеганом царит глубокая ночь. Если последнее, то сестры наверняка хватились ее и сейчас ищут по всему Абервену. Но даже выяснив правду, ничего не смогут поделать. У них нет ни одного усмиренного черного с доступом в Тындаяр, и они ни за что не попадут сюда, не станут плечом к плечу с ней против адских тварей.

Очнувшись после коварного удара Глыниш, Эйрин сразу поняла, что колдунья забросила ее в Тындаяр. И понимала зачем – из-за пророчества, якобы присланного школьной подругой, хотя на самом деле оно принадлежало самой Глыниш. Листок с текстом этого пророчества, уже изрядно истоптанный, лежал у Эйрин под ногами и служил своеобразным ориентиром – меткой, указывающей на приблизительное расположение Абервена и позволяющей ей сохранить хотя бы иллюзорное чувство пространства. Она отчаянно держалась этого листа, не позволяя чудовищам оттеснить себя невесть куда, а если ей доводилось отступать, то при первой же возможности она с боем возвращалась назад.

«Я тебя убью, Глыниш! – уже в который раз подумала Эйрин, испепелив очередное чудовище, а заодно поразив молнией ближайшего демона, который от этого удара шмякнулся на землю, но не издох, а быстренько отполз под прикрытие огромной твари с острыми рогами и усеянной несколькими рядами зубов пастью. Тем временем другой демон натравил на Эйрин сразу двух чудовищ, и ей пришлось сосредоточиться на них. – Обязательно найду и убью. Как только выберусь отсюда…»