Взвесив все «за» и «против», я сделал ей предложение.

С моей стороны – абсолютно деловое, удобное, разумное. Мне нужна хорошая женщина рядом, Волчонку нужна мать, что тут думать?

Валерия согласилась. Согласилась, отлично понимая, что я ее не любил тогда и не смогу полюбить сейчас. Даже если бы хотел - не смог бы.

Потому что в моей груди любить больше нечем.

Глава сорок шестая: Венера

— Вероника Александровна! Олег Викторович приехал!

Горничная, которая помогает присматривать за домом, залетает в гостиную на таких сумасшедших скоростях, что едва успевает затормозить перед кофейным столиком. Еще немного - и она снесла бы, как это уже было в прошлый раз.

Я молча жду и даже не предпринимаю попыток открыть рот, пока она выдыхает и приводит в порядок растрепанную прическу. Становится ровно, как положено, поправляет складки форменного платья и стряхивает с темной ткани невидимые пылинки.

— Олег Викторович приехал, - повторяет уже спокойнее, но блеск в глазах выдает ее с головой.

Как будто чтобы понять, что ее трахает мой муж, недостаточно просто пару раз застукать ее помятой и взъерошенной, как курицу, выходящей из комнаты, где минуту назад был Олег. Уверена, если бы мне взбрело в голову пошарить по ее карманам, я нашла бы там и деньги, и какие-то «милые безделушки». Олег очень любит сорить деньгами, и еще больше - впечатлять наивных пустоголовых дур своей щедростью.

— Спасибо, Алина.

Она немного оторопело хлопает глазами, кивает и быстро уходит. Дурашка до сих пор не может привыкнуть, что не все женщины в этом мире готовы молиться на Олега. Хотя, справедливости ради, таких в нашем окружении действительно нет. Дьявольское фальшивое обаяние Олега действует даже на суровых потомком викингов, вне зависимости от пола и возраста. Он каким-то образом умудряется втираться им в доверие даже через языковый барьер. Несмотря на все многочисленные таланты моего мужа, норвежский язык дается ему настолько тяжело, что он предпочитает разговаривать на английском с теми, кто его понимает на том же уровне.

Я, в отличие от него, местный язык освоила очень быстро, и сейчас, спустя все эти месяцы, ловлю себя на том, что иногда начинаю даже думать на норвежском. Например сейчас, когда встаю и медленно опускаю ступни в туфли на высоких тонких каблуках.

«Чертов hestkuk», - говорю в своей голове. Это означает что-то типа «конский петух», хотя местные говорят, что на самом деле речь совсем о другом органе, куда более «нецензурном».

Сделав пару примерочных шагов, распрямляю плечи, бросаю мимолетный взгляд в зеркало, чтобы убедиться, что Олега встречу правильная_Я. Несколько дней назад он позвонил и сообщил, что приедет с хорошими новостями, так что я заранее сходила в салон красоты, купила еще одно платье из новой коллекции французских дизайнеров и потратилась на белоснежную соболиную шубу. Нужно же соответствовать образу транжиры и расчетливой бабы.

Я отлично выгляжу. И даже подстриженные короче обычного волосы в свежем цвете «платиновый блонд» не делают меня более бледной, хотя каждый раз, когда я прихожу в салон, мастер причитает, что с моей белой кожей очень опасно осветлять еще и волосы.

Моя улыбка максимально приветливая, шаги плавные и расслабленные.

Иногда я вдруг понимаю, что перестаю узнавать ту женщину, чье отражение в зеркале вижу каждый день. И это не может не радовать.

Я успеваю выйти на крыльцо как раз когда Олег выходит из машины. Здесь у меня есть свой водитель и автомобиль, потому что муж до сих пор запрещает мне учиться водить машину. Кстати, курсы вождения я закончила еще в прошлом году - ходила на них в перерывах между языковой школой и посещением балетной студии.

Олег, как всегда, притащил пошлый безразмерный веник. В тот день, когда он явится без пафоса, я начну подозревать неладное. Но сейчас, когда горничная и кухарка за моей спиной синхронно сладко вздыхают, я делаю примерно тоже самое - корчу безграничное счастье и буквально распахиваю объятия ему навстречу.

Это не Я.

Это та женщина, которой суждено придушить этого гада, поэтому ей можно абсолютно все - в том числе корчить счастливую жену.

— Ты была великолепна! - Олег буквально сгребает меня в объятия и кружит, даже не замечая, что цветы больно впиваются мне в поясницу. - Я поверить не мог! Невероятно!

Неделю назад я впервые станцевала главную партию в постановке «Снежная королева».

Станцевала безупречно.

Идеально.

Настолько, что сразу после постановки мой импресарио буквально сошел с ума, пытаясь принимать посыпавшиеся со всех сторон предложения. Это был далеко не первый мой выход на сцену, но первый, на котором Олег не смог присутствовать. Было доже немного странно вдруг понимать, что он не сидит в первом ряду, скупив все соседние места, чтобы никто не затмевал его образ гордого мужа.

— Ты совершенство! - растекается в комплиментах муж и демонстративно меня целует, нарочно крепко прижимая мой затылок.

Я ничего не чувствую.

Сначала было противно. Потом стало все равно. Но уже давным-давно просто никак.

Когда Олег, наконец, отстраняется и дает знак покружиться, я послушно делаю именно это - отхожу на пару шагов и делаю пару несложных па, даже на каблуках. Нарочно поглаживаю роскошный белоснежный мех новой шубы и как бы невзначай прикасаюсь к его плечу той рукой, на которой ношу часы с бриллиантами. Это лучший способ сразу убить двух зайцев - почесать его воспаленное эго и заодно слиться с отведенной мне ролью «дорогой содержанки».

— Моя маленькая девочка, - Олег шепчет это таким голосом, что очередная порция женских вздохов за спиной меня даже не удивляет.

Здесь, в маленьком городке далеко от столицы, меня считаю кем-то вроде «особенной европейской женщины», потому что только я здесь ношу дорогие шубы и драгоценности без повода. И мои приятельницы по книжному клубу (который я тоже посещаю) всерьез спрашивали, не занимается ли мой муж чем-то незаконным, потому что дом, который купил Олег, оказывается, был одним из самых дорогих в округе. И даже местный мэр живет куда скромнее.

— У меня для тебя подарок, - загадочно говорит Олег и за руку тянет в дом.

Я успеваю заметить, как горничная вспыхивает красным, когда он проходит мимо, и как стремительно она бледнеет, потому что Олег не удостаивает ее даже мимолетным взглядом. Когда-то прежней мне было бы искренне ее жаль, но сейчас уже наплевать. По большому счету, на что она вообще рассчитывала, когда заводила шашни с мужем женщины, на которую работает? Если бы мне не было так глубоко плевать на похождения Олега, я давно бы вышвырнула девчонку за порог. Но в этом нет необходимости - Олег прекрасно справиться с этим и без моей помощи. Потому что это уже четверная горничная за два года и, хоть я не ловила предыдущих за руку, их возраст и внешние данные давали основания думать, что и они оказывали хозяину «дополнительные услуги».

Олег заходит в гостиную, усаживает меня на диван и несколько минут роется в своей дорожной сумке. Могу поспорить, что у него там очередной конверт. Да, так и есть. Купил новую квартиру? Это будет уже четвертая по счету. Или опять поменял машину?

— Вот. - Он протягивает мне шершавый картонный проспект формата А5. - Ну, открывай!

Он так нервничает и так взвинчен. Нет, вряд ли речь идет о покупке очередного предмета роскоши - мой муж уже давно разучился получать удовольствие от всего этого.

Я верчу «подарок» в руках, нахожу край и вынимаю сложенные вдвое листы.

Пробегаю взглядом по строчкам.

Это контракт.

Контракт с Центральной оперой.

— Ничего себе, - говорю так, чтобы в моем голосе была необходимая порция энтузиазма.

Я знала, что рано или поздно Олег из кожи вон вылезет, лишь бы вернуть меня на родную сцену. Именно этого он от меня и добивался, именно об этом был наш новый «договор». Я снова встала на ноги, прошла через ад, чтобы сделать первое па на пуантах, а потом был долгий и упорный путь вверх. Медленнее, чем хотелось бы моему личному монстру, но намного быстрее, чем советовали врачи. Точнее говоря, все они в один голос твердили, что мне нельзя снова танцевать, потому что малейшая травма может стоить мне возможности ходить. Не могла же я сказать этим абсолютно нормальным людям, ради чего так над собой издеваюсь.