Я мысленно еще раз прокручиваю в голове основные факты, чтобы потом, когда будет возможность подумать об этом наедине, попытаться правильно смотать клубок из узловатой и пока что не очень очевидной истории.

Сейчас у меня остался только один вопрос.

И я его задаю.

— И в чем выгода для Олега? Насолить тебе? Разве вы не были лучшими друзьями?

— У Олега нет лучших друзей. Он просто использует людей до тех пор, пока может выжать из них какую-то выгоду. И, кстати, - Сергей жестко ухмыляется, - на твоем месте я бы тоже не сильно обольщался насчет его «большой любви и преданности». Пока ты восстанавливала нервы у викингов, он тут не сидел евнухом.

Мне нужна вся моя выдержка, чтобы не поддаться искушению и не рассмеяться прямо ему в лицо. Громко, от всей души, чтобы он понял - об истиной сущности Олега я узнала еще до того, как открылись глаза у него самого. Возможно, когда-нибудь так и будет. По крайней мере, я беру на заметку этот вариант.

Он не притворяется. Уж если кто и знает все о мастерстве ломать комедию, то только человек, который сам потратил месяцы, чтобы в нем совершенствовался. А у меня на маску «послушной жены» ушло целых два года. Сергей искренне зол, он искренне ненавидит Олега. И, подвернись возможность, с удовольствием ему отомстит.

А как гласит народная мудрость: враг моего врага - мой друг.

Но вскрывать карты сейчас было бы слишком неосмотрительно.

— Я потерял все свои накопления, - говорит Сергей, - если скажу, какая это сумма - ты охренеешь. Так что Олегу было ради чего пачкаться. У меня нет доказательств, только чуйка, что и про мою любовницу Машке стуканул он. Больше некому. - Он внимательно следит за моей реакцией и спрашивает: - Или ты тоже думаешь, что я преувеличиваю?

— Я ничего не думаю. Потому что у любой медали всегда есть вторая сторона, но о ней обычно забывают упомянуть.

Но на самом деле, Сергей понятия не имеет, что как раз я как никто другой готова поверить каждому его слову, потому что живу с этим чудовищем бок о бок и знаю, на что оно способно ради собственной выгоды - иногда материальной, а иногда - моральной.

— Теперь Машка буквально держит меня за яйца, - продолжает сокрушаться Сергей, но эта часть его истории мне уже мало интересна.

Каким бы дерьмом во всей этой ситуации ни был Олег, он точно не подкладывал под него любовницу, так что…

Делаю вид, что только сейчас увидела который час. Хватаю сумку, достаю кошелек, чтобы оставить на столе свою часть обеда, но Сергей решительно отмахивается от моих денег и, насупившись, говорит, что не до такой степени его обобрали, чтобы он был не в состоянии заплатить за кусок мяса для красивой женщины. Я благодарю и извиняюсь, что вынуждена бежать. У меня действительно репетиция в студии, но я уже и так туда опоздала, так что, если не потороплюсь и Олегу взбредет в голову навестить меня там - это очень плохо кончится.

— Я бы многое отдал, чтобы ковырнуть Олегу до самых печенок, - неожиданно говорит Сергей и удерживает меня за руку, когда прохожу мимо него к выходу. Смотрит на меня снизу вверх - и его взгляд с такого ракурса точно как у одичавшего хищника. - Буквально. Потому что как только подвернется шанс вернуть ему то же и той же монетой - я обязательно им воспользуюсь. Уверен, что за несколько лет семейной жизни, какую бы идеальную жену ты не изображала - тебе есть за что его ненавидеть. Возможно, однажды мы можем быть полезны друг другу.

Это уже на намек.

Это предложение в лоб: «Захочешь насолить мужу - я к твоим услугам».

Но это все еще может быть просто проверка.

Поэтому я спокойно освобождаю руку из его хватки и каменным голосом отказываюсь от предложения:

— Понятия не имею, о чем ты. Ваши с Олегом дела - это дела за пределами нашей семьи. Я люблю своего мужа, а он любит меня.

Сергей брезгливо морщится и с подчеркнутым пренебрежением желает мне хорошего дня. Как будто даже ради этих нескольких слов ему пришлось порядком испачкаться в невидимой грязи.

А я поскорее ныряю в машину и хвалю себя за первую маленькую победу. По крайней мере, теперь я знаю, что у Олега есть офшор. И даже если докопаться до него будет очень сложно, это лучше, чем совсем ничего.

Глава пятьдесят шестая: Меркурий

За две недели мне ни на минуту не стало лучше.

Я живу все той же размеренной жизнью, по тому же устаканившемуся графику: работа, тренировки, работа, дом.

Играю с сыном, вожу их с женой на разные мероприятия, в выходные мы всей семьей едем в наш загородный дом.

Но Вера не выходит из моей головы. Даже чтобы покурить.

Пиздец случается сегодня, когда под утро мне снится такой реальный сон с ней, что первые минуты после пробуждения я всерьез верю, что это она лежит рядом, и ее теплое бедро я чувствую под своей ладонью. Все это настолько похоже на правду, что я осатанело вдавливаю пальцы в мягкую плоть и разворачиваю ее на себя, надеясь, что Планетка снова обожжет меня своими зелеными глазищами. Наваливаюсь сверху, жадно целую, буквально выдавливая из ее груди каждую каплю воздуха… и только потом понимаю, что женщина подо мной - не она.

Даже не знаю, как вообще смог «доиграть до конца» этот внезапный утренний порыв. Интимная сторона наших с Валерией отношений далека от подобных «всплесков», потому что между нами с самого начала не было ни любви, ни срасти. Но потом все как-то потихоньку к устаканилось и стало в порядке вещей, что у нас с ней секс пару раз в неделю - для взаимного расслабления и здоровья.

Я не любитель часами торчать в душе, но сегодняшнее утро становится исключением из всех правил. Торчу под ледяными струями минут тридцать, в надежде, что вслед за мышцами одеревенеют и мысли, и покроются льдом образы Веры в голове. Еще слишком живые, чтобы я случайно не назвал жену ее именем. Но Планетка там. Она все равно там, даже когда я начинаю выуживать из памяти тот ужасный день, когда схлопотал осколок - и только чудом остался жив. Избавиться от нее не помогает ничего, ни один гребаный способ.

А когда бреюсь, то вижу ее отражение в зеркале и поворачиваюсь как дурак, чтобы убедиться, что ее там нет.

— Это было очень… неожиданно, - еле слышно говорит Валерия, когда я возвращаюсь в комнату, чтобы быстро одеться на работу.

Жена лежит в постели вся такая же взъерошенная после моего утреннего напора. Жар от ее пылающих щек чувствуется даже в другом конце спальни.

— Тебе не понравилось? - Быстро застегиваю ремень и бросаю взгляд в зеркало, чтобы расправить воротник рубашки.

— Мне? Нет! - торопливо отвечает она и тут же исправляется: - В смысле, да! В смысле, все хорошо! Я просто не ожидала. Не думала, что так может… быть у нас…

Я позорно сбегаю из дома, не дослушав.

В офис приезжаю в прямом смысле слова вздрюченный, но каким-то чудом не устраиваю нагоняй нерадивым сотрудникам. Даже худо-бедно провожу два совещания и отправляюсь на встречу с поставщиком снаряжения, которого долгое время брал измором, потому что компания довольно известная, репутацией дорожит сильнее, чем девственница - невинностью, и работает, соответственно, только с проверенными «именами». Пришлось в буквальном смысле из кожи вон лезть, чтобы получить рекомендации и заручиться поддержкой пары крупных фирм, которые могут поручиться за чистоплотность «Щита». Никто не хочет, чтобы на наемнике, которого найдут дохлым где-нибудь в стране третьего мира, оказался шмот с его лейбой. Даже если мои ребята не наемники - и я тщательно слежу за тем, чтобы все сотрудники не «левачили» разным сомнительными похождениями.

После встречи - на часах уже почти четыре после полудня - забегаю в любимый магазин игрушек Вовки и беру сыну новую порцию фигурок к конструктору. На прошлой неделе мы собирали пиратскую крепость, и я только потом понял, что не хватает пальм, бочек и разного дополнительного декора, который, конечно же, хитрожопые производители продают отдельно. В итоге беру еще одну коробку, внутри которой пожарная станция, пожарная машина, человечки-пожарные и даже работающий маленький гидрант. Из детского магазина забегаю в цветочный - беру Лере букет гвоздик (первая в моей жизни женщина, которая их любит). Утром так резко вылетел из дома, что даже не сказал ей ничего на прощанье. А после нашего утреннего секса, она, как многие женщины, уже могла себе придумать разной фигни.