Так Гиб Хальдензеле пытался проявить ко мне отношение как к тому из кандидатов в эрцгерцоги, кто вероятнее всего будет следующим аубом. Отказавшись сесть первой, а затем попросив больше уделять внимание Вилфриду, я ясно дала понять, что у меня нет желания стать правящей эрцгерцогиней, даже при сильной поддержке со стороны гибов.

Охохо. Я вижу, я вижу. Вот что все это значило.

Я кивнула, наконец-то поняв ситуацию, после чего Шарлотта бросила на меня взгляд наполненный противоречивыми чувствами.

— Похоже, сестра, тебе не обойтись в будущем без моей помощи в подобных ситуациях, твои навыки светского общения ужасно слабы. Я полагаю, что это мой сестринский долг, — сказала она.

Две сестры, Лизелетта и Ангелика, работали над вышиванием усерднее, чем кто-либо другой, и на лицах у них обоих было выражение непоколебимой сосредоточенности. Лизелетта любила шмилей и находила бесконечно приятным шить одежду для Шварц и Вайс, в то время как Ангелика хотела вышить такие же круги на своем собственном плаще, как только закончит с порученной ей работой. Хотя у них были разные мотивы, их навыки вышивания действительно были достойны восхищенного внимания.

— Лизелетта, Ангелика, — прокомментировала я, — я вижу, вы обе очень искусны в вышивании.

— Ох. Спасибо. Но вы, безусловно, сами не лишены мастерства, леди Розмайн. Хоть вам оно не очень то и нравится, но ваша вышивка тоже должна быть очень хороша, — со смешком ответила Лизелетта, ни на мгновение не прекращая вышивать. Было не так много знатных женщин, которые не умели вышивать, так как все они были вынуждены регулярно практиковаться в этом во время подготовки к замужней жизни. По этой причине было вполне естественно, что женщина, которая планировала стать первой женой эрцгерцога, должна была быть, по крайней мере, весьма прилично подготовленной в этом аспекте.

— Леонора, ты будешь вышивать весь этот магический круг?

— Верно. Это редкая возможность, к тому же я хочу заучить этот узор. Не часто выпадает возможность увидеть такой сложный магический круг вблизи, — ответила она, продолжая вышивать.

Брунгильда рассмеялась с довольным блеском в своих янтарных глазах. — Оооо… А кому ты собираешься подарить этот магический круг? — спросила она. — Или ты уже пообещала кому то вышить для него плащ?

В одно мгновение все, кроме Ангелики, прекратили шитье, сосредоточив свое внимание на Леоноре. Их выражения нетерпеливого предвкушения сильно напомнили мне некоторых девушек, которых я знала еще на Земле. Похоже, что девушки любят поговорить о романтике на любой планете.

— Это, ну… — Леонора опустила глаза и немного неуверенно улыбнулась. — Если возможно, я хотела бы иметь возможность вышить этот круг на плаще одного человека, но похоже, у него на уме кое кто другой…

Леонора была красивой, умной и аристократкой высокого статуса; я была уверена, что она сможет завоевать чью-либо привязанность, если проявит достаточно старания. Но, как показал случай с Дамуэлем и Бригиттой, в этом мире одной любви недостаточно для успешной развязки. Я не могла сейчас сказать ничего безответственного, так как я все еще не до конца понимала благородные браки, поэтому я решила вообще не говорить ничего, что могло бы поспособствовать или навредить ее роману, и вместо этого сосредоточилась на том, чтобы получить ответы на свои вопросы.

— Вышивание чьего — то плаща несет какое-то скрытое значение? — Спросила я.

— Да. Единственные, кто может вышить ваш плащ, — это вы, ваши родители и ваш супруг. Если в семье нет живой матери, то сестры одной крови могут вышивать накидки друг другу, но такое происходит довольно редко.

Женщинам знатного происхождения, по-видимому, было принято признаваться в своих чувствах, вышивая что-то вроде носового платка и отдавая его тому человеку, к которому она испытывала романтический интерес. Это было все равно что предоставление доказательств ваших навыков в вышивании магических кругов, а обращение с предложением вышить им плащ или накидку — проявление любви, так как правом на подобную вышивку обладала только жена.

Мне тут же вспомнилась сцена из Историй Королевской академии авторства Эльвиры, где парень в кульминационный момент сказал что-то вроде: — Я хочу, чтобы ты вышила мой плащ. Это что, он предлагал девушке выйти замуж? Ох, теперь то я понимаю… В этот момент сердце читательницы должно было затрепетать. Любовные романы, конечно, трудно читать.

— Вы уже помолвлены, леди Розмайн. Вам нужно оттачивать свои навыки для лорда Вилфрида. Кто знает, когда он может попросить вас вышить на его плаще магический круг?

— Леди Розмайн, без сомнения, вышила бы для него просто невероятный круг. Я не могу дождаться, чтобы увидеть ее работу.

Нет, нет и нет! У вас слишком завышенные ожидания!

— Ты тоже, кажется, вышиваешь с большим воодушевлением, Джудит. У тебя в твоем сердце тоже есть кто-то особенный?

— О, нет. Я просто беру пример с Ангелики и хочу такой круг на своей накидке. Я средняя дворянка с меньшим количеством маны, чем у других девушек моего положения, поэтому я так сосредоточена на своем усилении. Я также хочу вырастить манаклинок как у Ангелики, — заявила Джудит, кивая с такой твердой решимостью, что ее конский хвост даже подпрыгнул.

Она даже скопировала прическу Ангелики — или, по крайней мере, ее предыдущую прическу, учитывая, что с совершеннолетия та начала заплетать волосы в косу и собирать их в пучок.

— Я не могу порекомендовать использовать мою сестру в качестве источника вдохновения. Вместо этого ты должна найти свои собственные сильные стороны и сосредоточиться на их развитии, — сказала Лизелетта. Сама Ангелика тут же кивнула в знак согласия. Ее таланты были результатом того, что она полностью сосредоточилась на своих сильных сторонах, пренебрегая всем в чем она не была достаточно сильна, полностью отказываясь развивать их.

— Джудит, почему ты так восхищаешься Ангеликой? — Спросила я.

— Она использует манаклинок, который был выращен с использованием маны леди Розмайн, она была выбрана для танца мечей Королевской академии, ее взял в личные ученицы лорд Бонифаций, и она помолвлена с лордом Экхартом. Было бы странно не восхищаться ею! — Воскликнула Джудит. В ее голосе мне послышались нотки отчаяния, поэтому я прекратила вышивать и посмотрела на нее.

— Ты с большой страстью превозносишь достоинства Ангелики, но мне послышалась странная нервозность и тревога в твоем голосе. По какой же причине ты испытываешь подобное чувство? — Спросила я. Мое замечание заставило бывшую на ее лице улыбку застыть, и она почти сразу же опустила взгляд на свои руки.

— Это… Конечно, я встревожена; я словно единственная средняя дворянка в окружении высших аристократов. И что еще хуже, у Ангелики теперь столько же маны, сколько у высшей аристократки, и теперь даже у Дамуэля, рыцаря-низшего дворянина, больше маны, чем у меня. Кроме того, я была оставлена одна в Королевской академии, и я почти что не исполняла свой долг по вашей охране…

Хотя Джудит и Ангелика обе были средними дворянками, между их объемами маны была огромная разница. Кроме того, как старшая сестра, у которой много младших братьев и сестер, хоть Джудит и очень хорошо выполняла свою работу и заслужила этим признание, проблема была в том, что у нее было меньше маны, чем у любого из моих других рыцарей-стражей. Я полагала, что она догонит Дамуэля, когда станет постарше, но этого, по-видимому, ей было недостаточно.

— Несмотря на то, что он рыцарь- низший дворянин, Дамуэль пользуется вашим доверием еще с тех пор, как вы жили в храме. Вы даже научили его своему методу сжатия маны раньше всех, не так ли? У него теперь столько же маны, сколько у среднего дворянина, к тому же вы с Ангеликой обе доверяете ему больше, чем кому-либо еще.

— Дамуэль действительно оказывает очень большую помощь когда я хочу полностью сосредоточится на выполнении своего долга рыцаря стража, — сказала Ангелика с довольной улыбкой. Я сразу поняла, о чем это она — ей не надо ни о чем думать, оставляя выполнение всех дополнительных заданий которые требуют знаний и работы серым веществом на парня. Вот только Джудит не уловила этого скрытого послания; ее фиалковые глаза сияли новообретенной решимостью, и она резко встала с крепко сжатыми кулаками.