Средний запас маны Дамуэля сейчас был равен низшей границе для средних дворян. Учитывая насколько мал он был изначально, это было серьезное улучшение.

— Я не жду от него более серьезных улучшений, — продолжил Бонифаций. — Мальчик достиг своего пика. И зная об этом, ты по прежнему собираешься использовать его как своего рыцаря-стража?

Краем глаза я заметила, как Дамуэль сжал руку в кулак и отрывисто кивнул.

— Его мана не является основным мерилом его ценности. Если бы не Дамуэль, то мои вассалы не были бы так хорошо организованы, как сейчас. Поэтому не важно — сейчас или в будущем, я не собираюсь освобождать его от его обязанностей.

— Я понял. Тогда я продолжу работать над его навыками, — Дамуэль встретил это обещание со стоическим выражением лица, но без обучения от Бонифация его положение было бы еще тяжелее. Его будущий путь будет труден, поэтому я хотела, чтобы он продолжал так же тяжело работать. Он знал слишком много моих секретов. Если однажды судьба повернется так, что ему придется оставить свой пост, то был вполне реальный шанс, что его устранят, чтобы заставить замолчать навсегда. Я не хотела допускать подобного.

— Пожалуйста, не оставляйте без внимания и других рыцарей-учеников. Сейчас их навыки командной работы возросли, но они до сих пор не понимают систему оценки очков вклада, — сказала я, а после рассказала историю о реакции Джудит во время разделки рыбы.

— Вот как, — покивал Бонифаций. Он обвел взглядом всех молодых рыцарей и кровожадно улыбнулся. — Похоже мне нужно изменить подход к их обучению.

***

— Дедушка, а какой была Королевская Академия в то время, когда ты учился там? — спросила я в другой день. Гражданская война привела ко многим изменениям, и Академия сейчас сильно отличалась от той, что была, когда там учился Фердинанд. Мне было интересно, не обнаружу ли я еще больше различий, если сравню со временем обучения Бонифация.

Я поставила в пример старый дневник библиотекарей, который дала мне Соланж, и то какой библиотека выглядит сейчас. А после я попросила Бонифация рассказать несколько историй из его собственного обучения в Академии.

— Академия, да? — задумчиво повторил он. — Лучшее мое воспоминание — это то, как все постоянно бегали вокруг во время игр в диттер — кражу сокровищ.

По словам Бонифация, в то время чиновники начинали массово варить зелья восстановления сразу после того, как узнавали рецепт, а когда они не были заняты приготовлением зелий, они создавали магические инструменты, которые потребуются для игры. Служители были сосредоточены на информационной войне, а некоторые из них даже совершали облеты на своих верховых зверях, чтобы доставлять зелья и магические инструменты рыцарям. Основываясь на моем первом впечатлении о Бонифации, я считала, что он из тех людей, которые бросаются вперед, чтобы первыми нанести удар в битве, но оказалось, что как кандидат в эрцгерцоги, он был сосредоточен на командовании своими “войсками”.

— Но конечно же я старался демонстрировать силу своих кулаков каждый раз, когда появлялась такая возможность, — продолжил Бонифаций. После он рассказал, что дружил с высшими дворянами из Дункельфельгера и ныне павшего Веркстока, и что иногда они все вместе ходили на охоту на фей-зверей. — О, это напомнило мне, что однажды в разгар драки я случайно разрушил одну из святынь на территории Академии.

— Это ужасно! — воскликнула я. — Постой, так одна из двенадцати загадок Академии действительно о тебе?! Та, что о студентах правонарушителях, которые пакостничали в храмах богов на территории Академии?!

— Нет, нет. Такая история никак не может быть обо мне, — тут же начал защищать свое доброе имя дедушка. — Я сломал только одну. И я немедленно сообщил об этом. Так что к настоящему времени она наверняка уже восстановлена. Но о каких 12 загадках Академии ты говоришь? Я никогда не слышал подобного.

Я не ожидала, что вообще посвящу Бонифация в это, но все же я решила рассказать ему одну из двенадцати тайн о которых слышала от Соланж. Мельхиор и Шарлотта с большим интересом слушали этот рассказ.

— Стоп. Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что сейчас она должна быть уже восстановлена? — спросила я. — Ты не проверял этого, дедушка?

— Это не моя вина. Редко когда появляется возможность вернуться в Королевскую Академию после своего выпуска.

Рихарда усмехнулась, пока наливала нам в кружки свежий чай.

— Вы не должны обманывать детей, лорд Бонифаций. Разве вы не посещали конференцию эрцгерцгов каждый раз, когда служили предыдущему аубу в качестве командира рыцарей?

— Рихарда! — неловко воскликнул Бонифаций. Моя старшая служительница была примерно одного возраста с ним, то есть она была достаточно взрослой, чтобы знать о его прошлом и части секретов.

— Тогда я проверю в порядке ли то месте вместо тебя, — сказал я. — Ты помнишь, где это было?

— Хм… Думаю зимой это место скрыто снегом. Его должно быть видно только во время конференции эрцгерцогов, когда снег сходит.

Проще говоря, я вряд ли смогу найти его пока сама учусь в Академии. Жаль. Но пользуясь случаем, я решила сменить тему и спросить Бонифация о запретном архиве.

— Не могу сказать, что это название говорит мне хоть о чем то, — ответил он. — Я всегда посылал в библиотеку своих чиновников и никогда не ходил туда сам.

Бонифаций казался мне человеком, который легко нарушает правила везде, куда бы он не пошел… но похоже он был на удивление обычным кандидатом в эрцгерцоги.

— Лорд Бонифаций, — снова вмешалась Рихарда. — Не будет ли правильнее сказать, что вы вообще редко пользовались библиотекой?

— Рихарда.

Бонифаций угрюмо замолчал. Его надутый вид был, по всеобщему признанию, довольно милым. И те кто видел это, не смог не рассмеяться. Похоже очень сложно говорить о своем прошлом, когда рядом есть кто-то, кто отлично знает о том, что происходило на самом деле и не дает тебе утаить различные детали.

До самого окончания конференции эрцгерцогов мы мирно проводили свои дни. И вот пришло известие о том, что вернулись вассалы эрцгерцогской четы, и теперь готовятся приветствовать своих господ. Я беспокоилась о Фердинанде, так как он так и не вернулся после того, как его вызвали в Академию во второй раз, поэтому я тоже пошла к комнате телепортации для того, чтобы поприветствовать его. Вилфрид, Шарлотта и Мельхиор естественно тоже пришли, взволнованные тем, что наконец то увидят своих родителей.

— Отец! Мама! — воскликнул Мельхиор, слишком взволнованный, чтобы держать себя в руках. Эрцгерцогская чета вернулась. На лице Флоренсии была обычная улыбка, а вот лицо Сильвестра не выражало никаких эмоций. Он выглядел настолько равнодушно, что было трудно представить, что он вообще способен улыбаться.

Поздоровавшись со всеми, я обратилась уже напрямую к Сильвестру.

— Что-то случилось во время конференции?

— Я объясню все во время собрания. Гх… Этот идиот, — ответ Сильвестра был крайне лаконичен и совершенно не информативен. А под конец он и вовсе щелкнул языком и пробормотал еще пару ругательств в адрес неизвестного лица.

— Сильвестр, — одернула мужа Флоренсия. Он вздохнул и заставил себя улыбнуться ради детей, а после призвал нас покинуть зал телепортации.

— Давайте, давайте. Отойдите. Нам нужно освободить место для следующей группы, — приговаривал Сильвестр. И действительно, через несколько мгновений круг снова вспыхнул, и из него вышел… Фердинанд.

— С возвращением, Фердинанд, — произнесла я.

— Верно. Хорошо вернуться назад, — ответил он с самой сияющей фальшивой улыбкой, которую я когда либо видела у него.

— Хартмут, что-то случилось с Фердинандом? — спросила я, как только мы вернулись в мои покои. К сожалению, как оказалось, моему вассалу разрешили участвовать только в переговорах с Дункельфельгером. Сопровождать Фердинанда ему было не позволено.