— Я не могу тратить ману прямо сейчас, учитывая, что мне нужно сопровождать Ангелику на церемонии выпуска, — объяснил Экхарт.

— Значит, мне придется подождать?

— Нет, — ответил Фердинанд, возясь с инструментом. — Это не обязательно должна быть мана Экхарта, ты можешь воспроизвести изображение своей собственной. Пока же просто влей свою ману в этот фейкамень.

Похоже, что нужно было кое-что подготовить, прежде чем я смогу использовать магический инструмент. Пока он работал над этим, группы выпускников начали уходить на церемонию. Сопровождающие родом из других герцогств, встретятся со своими эскортируемыми в комнатах для чаепитий.

— Ангелика, поздравляю с окончанием учебы.

— Леди Розмайн, только благодаря вам я вообще выпускаюсь из Академии. Я хочу выразить вам свою благодарность. Большое вам спасибо, — сказала Ангелика, склонив голову и опустившись передо мной на колени. Её родители и Лизелетта сделали то же самое.

— Весь наш дом выражает вам свою благодарность, леди Розмайн. Именно благодаря вашим усилиям и помощи других Ангелика может участвовать в выпускной церемонии, — сказали они. Похоже, родители Ангелики были очень тронуты тем, что она доучилась до выпуска, так как они мысленно приготовились к её исключению за неуспеваемость.

— Экхарт, позаботься о том, чтобы должным образом сопровождать Ангелику и исполнить свой долг. Я верю, что ты знаешь, что делать, дорогой брат.

Он взъерошил мне волосы, затем взял Ангелику за руку, и они вдвоем отправились в путь.

Другие выпускники пошли вслед за ними, и как только стражи и эрцгерцогская пара ушли, остались только студенты, не имеющие отношения к выпускной церемонии.

— Фердинанд, инструмент готов? — Спросила я, вернувшись в гостинную. Он кивнул в ответ. Несколько ближайших студентов с любопытством разглядывали магический инструмент, так как раньше они ничего подобного не видели.

— Запись отображается на этой доске, поэтому расположи её так, чтобы тебе было удобно. Затем начинай вливать свою ману, — объяснил он. Упомянутая доска была гладкой на вид, из металла, размером с лист бумаги формата А4, которая при попадании на нее прямого светового потока переливалась всеми цветами радуги. Это было похоже на гильдейскую карточку, которая у меня была.

Я нетерпеливо начала вливать свою ману в инструмент, и на металлической доске стала воспроизводиться запись. Собравшаяся толпа студентов издавала благоговейные оханья и аханья.

— Это танец с мечом, — сказал один из них. — Невероятно. Я никогда раньше не видел такого магического инструмента.

— Покажи мне тоже, Розмайн, — сказал Вилфрид, придвигаясь ближе, чтобы лучше рассмотреть. Он и все наши вассалы сгрудились за моей спиной.

Честно говоря, качество видео было довольно плохим — был цвет, но не было звука, а разрешение оставляло желать лучшего. И все же я была рада увидеть два танца, которые пропустила.

— Это Стенлюк? — Спросила я.

— Угу. Ангелика исполняла танец с мечом со Стенлюком. Она выпускала искры маны при каждом взмахе, пока лезвие не засияло синим целиком. Это было самое захватывающее зрелище на свете, — сказала мне Джудит со счастливой улыбкой, её любовь и уважение к Ангелике сочились из каждого слова. Похоже, даже в Королевской академии не так уж много людей владели манаклинками. Как для их выращивания, так и для их использования требовалась довольно много маны, поэтому ими не владел ни один из аристократов средней знатности.

В танце мечей участвовали и другие рыцари женского пола, но Ангелика явно выделялась среди них. Зрелище юной красавицы, свободно манипулирующей светящимся клинком, было так захватывающе, что трудно было отвести взгляд.

— Это было великолепно, — сказала я с тоскливым вздохом, как только танец закончился, но запись посвящения началась сразу же после. Похоже, что Экхарт хотел сэкономить как можно больше маны, поэтому у меня не было времени на раздумья.

Эглантина начала кружение веры изящными движениями рук. Я могла слышать музыку в своей голове, учитывая, что я сама практиковала такое же кружение, и начала подпевать, наблюдая, как к ней в танце присоединяется Анастасий. Должно быть, он отнесся к занятиям танцами довольно серьезно, так как теперь они действительно выглядели гармонично.

Ого. Принц Анастасий теперь гораздо лучше танцует.

Я считала, что неловкости будет не избежать, если между теми, кто исполняет роли Короля и Королевы богов, будет явный разрыв в мастерстве танца, поэтому я была очень рада видеть, что Анастасий усердно работал, чтобы соответствовать таланту партнерши. Они тепло улыбались друг другу, когда их взгляды встречались. Это было такое трогательное зрелище, что мне захотелось благословить их прямо отсюда.

Хорошо, я благословлю их обоих. Пусть они будут и дальше способны так счастливо улыбаться.

— Розмайн! Убери руки с фей камня! — Раздался крик.

— Что? — Я подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как к нам подбегает Фердинанд. В выражении его лица была удивительная напряженность, когда он схватил мои запястья и поднял их над моей головой. В то же мгновение из моего кольца вырвался свет благословения.

— О чем ты вообще думала? — Спросил он.

— Э-э… Я просто подумала, что было бы хорошо, если бы счастье принца Анастасия и леди Эглантины длилось вечно. И, и я решила благословить их.

Мое благословение, исчезло в направлении зала. Я могла себе представить, как внезапно из ниоткуда на пару в середине церемонии выпуска падает свет благословения. Наверно, это вызовет сильный переполох.

— Фердинанд… можно ли вернуть благословения?

— Конечно нет, дура.

— Будет ли из-за подобного прервана церемония?

— Я не знаю, но притворяйся что ты не при чем, кто бы тебя ни спрашивал. Все присутствующие сейчас понимают, что об этом благословении не следует упоминать. Тебя постигнет участь хуже смерти, если об этом узнают посторонние.

Смертельно серьезное выражение лица Фердинанда ясно давало понять, что его угроза ни в коем случае не была шуткой. Студенты, до этого мало общавшиеся с ним, задрожали и

энергично закивали в знак понимания.

— Подумать только, тебе удается создать проблемы, даже находясь, по сути, под домашним арестом. Боже мой… — Фердинанд потер виски и глубоко вздохнул.

Простите, Верховный жрец… Я не нарочно…

— Мы вернулись. Что произошло важного, пока нас не было? — Спросил Сильвестр, когда они с Флоренсией вошли в общежитие. Выпускная церемония только что закончилась.

Выпускники все еще были в зале; им не хотелось расставаться со своими друзьями, и многие были заняты тем, что знакомили их со своими родителями. По крайней мере, такое объяснение я получила от измученного Сильвестра. Я тяжко сглотнула. Мое благословение, без сомнения, имело какие-то последствия, и он хорошо знал, кто был виновником произошедшего.

Фердинанд шагнул вперед со своим обычным бесстрастным выражением лица.

— Ничего не произошло, Ауб Эренфест. — Его тело частично укрыло меня от Сильвестра, и я воспользовалась возможностью чтобы полностью спрятаться за ним.

— Кстати, как прошла выпускная церемония? Случилось что-нибудь примечательное?

— …Да. Я тебе все расскажу. Пойдем в мою комнату. И ты тоже, Розмайн.

— Я очень благодарна за приглашение, но, как скромная молодая девушка, мне, к сожалению, не дозволено подниматься на второй этаж, где живут мальчики.

Бровь Сильвестра дернулась от гнева при моей неуклюжей попытке уклониться от предстоящей беседы.

— Это приказ, — проворчал он. Флоренсия, стоявшая рядом с ним, мягко улыбнулась и попыталась заверить меня, что все будет хорошо, так как она тоже будет присутствовать там. Эх, не стоит надеяться отвертеться от еще одного допроса.

Сильвестр повернулся, взмахнув плащом, чтобы направиться в свою комнату. Я опустила плечи и последовала за ним. Нашим вассалам было не разрешено зайти в покои эрцгерцога вместе с нами, а это означало, что там были только эрцгерцогская пара, Фердинанд и я. Карстедт и Экхарт стояли на страже у двери.