Клэр удивленно взглянула на мужчину. И ведь правда, фото зернистое. Не размытое, не «нечеткое», а именно зернистое, словно сложено из микроскопических точек. Как же она могла забыть? И ведь не зря ей постоянно вспоминалась та ненормальная со смартфоном возле «Интернационаля».

— Швецов, а чем твое семейство занималось в прошлом? — вопрос соответствовал ситуации. Возможно, именно ответ на него прольет свет на убийство.

— Мои были ГМО, — выдал главврач. — Потомственные врачи. Погибли почти одновременно из-за превентивных систем, — без капли смущения объяснил он…

— Сочувствую, — выдохнул Димитрий.

— В бездну ваше сочувствие, — поморщился врач, а потом наклонился к альбому и перелистнул несколько страниц. — Вы вот здесь гляньте. Вроде другой человек, но специфическая форма ушей говорит о том, что это одна и та же личность. Просто видоизмененное лицо.

Клэр все равно не могла вспомнить этого человека, зато узнала стоящего рядом с ним… Вездесущий Абэ, мать его за ногу. Он сидел у нее в печенках.

Клэр устало массировала виски. Совещание затягивалось. Дневная норма кофе была выпита. Время обеда давно прошло, и часы показывали четыре.

Димитрий почти не принимал в нем участия. Просто слушал на правах советника, имея полный доступ к государственным тайнам. Кэйт Свон задавал каверзные вопросы. Алек Швецов увиливал. Мидлтон постоянно морщился и поглядывал на часы. Его день, как успел заметить советник, подчинялся исключительно четкому графику и несоблюдение последнего ввергало полковника в тоску. Хозяйка кабинета, Клэр дэ Руж, привычно хмурила черные брови. Ее темная кожа периодически розовела и покрывалась пятнами не то от злости, не то от раздражения.

— Я вас услышала, — наконец изрекла она. — Швецов, вы свободны.

Стоило главврачу уйти, как дэ Руж обратилась уже к Мидлтону:

— Отправь доверенное лицо в архивы. Нужна любая информация о Швецове, его семье, родословной. Подготовь документы для суда. Нужен ордер на обыск его имущества… — тихо перечисляла она, не обращая внимания ни на Кэйта, ни на Димитрия, которые враз обратились в слух. Полковник слушал внимательно, не отводя взгляда. Клэр продолжала: — Также подготовь детальный отчет и копию альбома для имперского бюро расследований. Времени тебе даю до утра…

— Будет сделано, — кивнул начальник городского департамента полиции и, не дожидаясь позволения, быстро удалился.

— Теперь вы, господа, — она обвела оставшихся мужчин тяжелым взглядом, собираясь с мыслями. — Димитрий… что вам сказала столица?

— Что вы посвятите в детали вопроса, — хмуро ответил он, не чураясь демонстрировать свое плохое настроение. Дэ Руж усмехнулась:

— Прекрасно…

А потом вытащила из кармана второе письмо, врученное ей Нандином Абэ.

— Это моя часть. Ознакомьтесь, — протянула она ему документ и взглянула на Кэйта. — Я так понимаю, что сведений от поисковой группы нет?

— Полная тишина… — покачал головой бывший следователь.

Димитрий же смотрел на конверт. Тот все еще не был распечатан. На сургуче красовался оттиск имперской канцелярии: змей, пожирающий свой хвост. В адресатах только имя долгожительницы. Похоже, префект намеревалась быть с ним предельно честной. Внутренние обиды за ее резкие слова там, возле пространственного перехода, угасли сами собой. Советник уверенно взломал печать и вскрыл конверт. Три желтоватых тонких листа из вторсырья были сшиты и пронумерованы. На каждом стоял гриф: «Только для внутреннего использования». То есть без разглашения посторонним лицам. С обратной стороны сшитого документа опять сургуч и печать с датой.

Димитрий читал документ внимательно и чувствовал, как его прошибает холодный пот. Клэр продолжала говорить с Своном, не мешая ему осознавать всю тяжесть надвигающихся на них социальных реформ.

С ума ли сошел император Сакской империи? Или, может, спятили префекты? Или это результат тотального телепатического контроля, как с Кэйтом Своном два дня назад? Его унижение ничто по сравнению с тем, что предлагалось воплотить в жизнь сейчас. Продавать людей как мясо? Роботов? Овощи? Уравнять генно-модифицированных граждан с генно-модифицированными растениями? Неужели империя действительно хотела отобрать право выбора и те жалкие крохи свободы, которые еще были у ГМО?

Димитрий давно прочитал написанное и теперь оторопело взирал на императорскую подпись. Казалось, его голова сейчас взорвется от обуревавшей его мысли. Мозг свернется, вскипит, вытечет сквозь уши и ноздри.

— Отдайте письмо Кэйту, пожалуйста, — велела Клэр, обратив на него внимание. Сейчас взгляд ее необычайно темных глаз был, как никогда, строг и тяжел. Словно в нем сосредоточился весь груз той непомерной ответственности, что легла на ее не по-женски крепкие плечи.

— Я… не могу… — прошептал он, нервно облизывая свои губы. А потом растерянно вскрикнул. — Это противоестественно!

— Не обсуждается, — строго отрезала Клэр, а потом взглянула на Свона. Быть безжалостной, вот чего сейчас от нее требовал ненормальный эксперимент. Быть черствой, готовой идти напролом, сквозь уже устоявшиеся нормы морали.

— Прежде чем это прочтешь, ты должен пообещать сохранять предельное спокойствие, — предупредила она. — Это важно.

Мужчина кивнул, а после молча забрал бумаги из дрожащих рук советника Димитрия. Пальцы его левой руки скользнули по ошейнику, а лицо помрачнело… Взгляд уверено бежал по строчкам, а лицо даже не шевелилось. Неподражаемый контроль…

— Какова настоящая цель эксперимента? — наконец поинтересовался он, быстро отпечатав страницы в своем сознании. — Написанное здесь откровенно притянуто за уши.

Забрав у него документ, Клэр молча положила его под пресс-папье.

— Расскажи мне сам, Кэйт, какова реальная причина и последствия. Можешь письменно, можешь вслух… Уложиться надо до утра.

* * *

Кровь бросалась в глаза. Бурые брызги были на стенах и на мхе… Знакомые следы от пуль очень хорошо ложились на услышанные ранее звуки.

Тел не наблюдалось. Зато были хорошо заметны множественные человеческие отпечатки. Их группа из десяти человек блуждала среди этих следов, отмечала их силу, глубину и понимала, произошло здесь что-то совсем не естественное. Странный бой, алогичный… и, похоже, аморальный.

— Виктор… — обратилась Марта к командиру группы, — видимо, мы опоздали.

— Вы знаете, что это было? — напрямую спросил он. Если кто-то и понимал, то только долгожитель. В их случае — адъютант префекта.

— Автоматная очередь, — пояснила Марта Лэйн и, увидев недоумение в глазах гемовца, уточнила: — Огнестрельное оружие.

— Разве оно не запрещено? — удивился один из тройки врачей. А сам коснулся пальцем подсохшего пятна. Зрачки его на миг расширились: специфические искусственные рецепторы выводили в мозг мужчины свою уникальную информацию. — Похоже, это кровь Иссиа Райго. Наблюдаю его код…

— Здесь тоже он, — заметил второй врач, проанализировав пятно неподалеку.

— И я хочу встроенный анализатор генома, — вздохнул Виктор. Марта фыркнула.

— Ребячество. Нужно осмотреться и зафиксировать все на камеры.

— Это не наше дело, — возразил Кирк, — следы уводят дальше.

— Ты прав, мы должны найти беглецов, несмотря ни на что, — осторожно начала Марта и взглянула Виктору в глаза, — но мы должны хотя бы зафиксировать и понять, кого ранили еще…

«Ну же, Виктор… послушай меня…» — мысленно взывала она.

— Адъютант Лэйн права, нужно изучить место преступления, — послушно возразил Виктор, взглянув на Кирка.

— Оставь часть… Двух будет достаточно, — не сдавался гемовец.

Пока они спорили, команда растянулась по древней улице. Кто-то уже изучал этажи, а кто-то нашел гильзы.

Мелкий муравей тем временем бежал по улице, собирая криво лежащие камешки. Заметив посторонний предмет, едва прикрытый мхом, робот быстро начал его отковыривать своими острыми, словно иглы, лапками.

Последовала вспышка — и взрывная волна прекратила споры одним махом. Слизнула горячим языком пятна, которые так легко анализировали врачи, уничтожила оттиски обуви, которые могли провести по следам к штабу преступника … коснулась она и леополиских ГМО, которых никто из боевиков не желал видеть в качестве преследователей…