Нана зажалась в угол и теперь настороженно косилась на парня. Внутри же у неё разгоралось необъяснимое томление. Дыхание сбилось.

— Тарис… Этому нет объяснения…

— Есть, — спокойно ответил он, наблюдая за ней.

— Я не помню, это какой-то фотомонтаж? Зачем это… Отвратительно.

Лаен сощурился, он мог ещё стерпеть версию о фотомонтаже, но явно не об отвратительности произошедшего. Потому просто склонился и чмокнул её в щеку. Нана вспыхнула пуще прежнего.

— Тарис Лаен, будь серьёзен!

— Я предельно серьезен, Нана, — выдохнул он. — Фотографии правда. Объясню позже, хочу просто полежать.

И на самом деле лёг головой ей на колени.

— Тарис… Ты горишь.

— Я снова истратил семь минут… Прости.

Нана тяжело вздохнула и погладила его волосы. Горячие всполохи её не пугали. Пугало другое, неизвестность и на удивление знакомое притяжение. Даты на фотокарточках говорили о многих месяцах их общей близости. Но ни капли воспоминаний. Вот такая странная правда.

— Тебе придётся мне много рассказать, Тарис Лаен, — прошептала она, пока Тарис привычно впадал в глубокий и спокойный сон…