Невольно подумалось, что женщина, оставившая Вагнер живой, думала так же. Удобных людей становилось все меньше. Их выпиливали из общества с тем же усердием, как и людей, умеющих внушать.

— Паек ограничен, — наконец выдал парень, голос его дрогнул, и это не укрылось от женщины. — А раз паек ограничен, едим то, что дает лес, — закончил он свою мысль.

— Главное, не превышай уровень потребления, — добродушно заметил Кирк, подмигивая. — Иначе придется по возвращении вешать на тебя статью о браконьерстве.

Виктор хмыкнул. Лицо осветила веселая улыбка.

— Без проблем, ты и пришьешь…

Отдыхали, разлегшись по персональным спальным мешкам. Как и в прошлый раз, потратили на это ровно два часа, исключительно в горизонтальном положении и лишний раз не болтая…

* * *

Солнечные лучи пробивались сквозь густые сизые тучи тонкими искрящимися полосками света. Утро было наполнено суетой слуг, секретарей, должностных лиц. Они сновали по кабинетам, изображали работу и делились друг с другом бюрократическими заморочками. Звенели стационарные телефоны. Бесшумно мигали лампочками коммутаторы.

Фердинанд курил, опираясь локтями на тонкое ограждение балюстрады. Он не носил коммутатор, и на часы ему было плевать. Браслеты раздражали. Они оттягивали запястья. И сколь бы легкими они ни были, сколь бы свободно ни болтались, казалось, они жмут чрезвычайно сильно, до немоты суставов и пальцев.

Неприятное ощущение после сна все еще не отпускало. Табак прекрасно снимал нервное напряжение, которое приходило с ночными кошмарами. Но он не мог стереть воспоминания и наводнившие голову мысли. Видит ли кто-то в его империи столь реалистичные поганые сны? Сталкивается ли с ожившим прошлым? Чувствует ли запах смерти, видит ли ее демонический оскал?

Прошлое продолжало дышать в спину и издевательски напоминать о себе.

Секретарь, как всегда, тихонько вышла на балюстраду и остановилась у двери. Голос у нее был чистый и звонкий.

— Господин… — позвала она, — техслужба готова открыть телепорты во всех направлениях. Ждут вашего решения.

Кинув окурок в мусорный бак, Фердинанд вздохнул полной грудью и повернулся. Девушка из общей канцелярии была знакома, она стояла все в том же мешковатом сером костюме, все с той же нелепой прической. Двадцатилетняя пигалица…

— Разрешаю активировать. — наконец выдал он, после того как барышня смутилась под его пристальным взглядом. — Найди Абэ. Как только будет свободен, пусть явится.

— Будет сделано, господин.

* * *

Тарис, перекинув через плечо свою полиэтиленовую котомку, непринужденно сбежал вниз и застыл, вдыхая воздух полной грудью. Он так и щеголял в своих подпаленных штанах и с голым торсом. За его тощим силуэтом виднелась ровная линия пути, ведущая далеко к горизонту. Амарантовые побеги гнулись от нее поломанными стеблями. И ведь вчера этого не было.

Присев на пригорке, как и прошлым вечером, Нана покачала головой, смотря на проложенный им путь. Наверное, минувшей ночью Тарис шел через амарантовое поле, как исполинский паром через океан. Или как танк на массивных гусеницах…

— Словно пневмопушка, — заметил Райго, замирая рядом с ней.

— Как такое вообще возможно? — прошептала она, вскидывая голову и смотря на его. Иссиа молчал, правда, хмурился слегка. Наверняка думал о чем-то еще более пространном. Словно в подтверждение, Тарис обернулся к ним.

— Эй, Райго, только не вздумай ей говорить, как мы к подножию Леополиса спустились, — окрикнул он снизу, а потом махнул в сторону виднеющегося на горизонте города. — Двигаемся!

Райго, к удивлению Наны, послушно захлопнул рот и спрыгнул вниз. Обернулся и снова протянул ей руку.

Поморщившись, Вагнер поднялась на ноги и с ненавистью посмотрела на собственные порядочно испортившиеся туфли. А после нагнулась и с благодарностью оперлась о предложенную ладонь.

— Спасибо!

Прошлое всегда идет по пятам. Его нельзя просто забыть.

Дверь кабинета скрипнула привычно и почти беззвучно. Даже сидя с закрытыми глазами, Фердинанд первый, император Сакской империи, узнал человека, застывшего в полутора метрах от него, прямо перед столом, разделяющим их.

— Доброе утро, мой император. Земля слухами полнится. — В голосе Нандина Абэ, как обычно, сквозила легкая издевка. Фердинанд расслабленно лежал перед ним в своем кресле. Голова была откинула, серые глаза закрыты. На столе исходила паром полная до краев чашка. Густой аромат натурального кофе витал в кабинете, и Абэ невольно поморщился с непривычки. Вокруг чашки были разбросаны фотографии, словно свидетельства чужой несостоятельности.

— Какими? — тихо спросил Фердинанд, не шевелясь. Настроение и у него было паршивым, что не укрылось от начальника Имперского бюро расследований.

— Что вы созываете экстренное собрание префектов, — пояснил Абэ, внимательно рассматривая человека, которым опекался последние пятнадцать лет. Впрочем, опекался только семь из них, дальше Фердинанд ускользнул из его рук, как и его дед, в какой-то момент показав зубы. — Подозреваю, с этой целью искали и меня?

— Нет… — отрезал уже не юный император и наконец открыл свои серые глаза. Тяжелый взгляд скользнул по стоящему перед ним долгожителю. — Скажи мне, Нан, почему ты служишь моей семье уже которое поколение?

Это было неожиданно. Каверзный вопрос венценосного воспитанника перетек в не менее каверзный ответ.

— Осмелюсь уточнить, служу исключительно императору или его наследнику. — Абэ, как обычно, улыбался и слегка щурил раскосые карие глаза.

— Вон оно как… И наследника уже определил? — прошептал он. Фердинанд не просто был недоволен или рефлексировал, он был зол и едва сдерживался. Нандин откровенно забавлялся ситуацией. Как ни странно, злость шла его императору. Однако в чем была причина? Взгляд Нандина опять скользнул по рабочему столу, по разбросанным фотокарточкам. Выхватил изображение брата. Вряд ли причина плохого настроения в нем. Но чем черт не шутит?

— Я не могу читать вас, мой император. Сжальтесь и просто объясните, что вас раздражает.

— Объяснить? — он наконец отлип от своего кресла и подался вперед. Вечно холодное лицо перекосилось от негодования. — Пятнадцать лет назад ты засвидетельствовал смерть всех моих родных и подконтрольных им уродцев. Как ты тогда сказал? Ни деда… ни родителей, ни братьев, ни их семей, ни их охраны. Вся наша многочисленная родня была уничтожена в течение считанных минут.

— Не стоит мне напоминать о столь прискорбном факте нашей биографии, мой император, — предупредил Нандин. Он уже знал, куда клонит Фердинанд. Если его так бесит Райго, так уж и быть… придется заканчивать с ним и выбирать другую приманку.

— Не смеши, тебе неведома скорбь, — прошептал Фердинанд, копируя интонации Нана и поднимая изображение Тариса Лаена. — Никого не напоминает, а?

— Нет, — ответ Абэ был категоричен… А его воспитанник тем временем еще больше распалялся.

— Синие глаза, Нан… Эти синие глаза ходят за мной следом полжизни, — продолжал гнуть свое Фердинанд. Поднимаясь и наваливаясь руками на стол. — Я хочу его крови. Он должен исчезнуть.

— Любой каприз, мой император, — Нан был непробиваем. Он мог поверить во что угодно, только не в то, что кто-то из погибших братьев жив. — Могу зарезать его как поросенка у вас на глазах. — И, чуть сощурившись, добавил: — Но этот парень вам не родственник…

— Тогда почему твой клон ввязался в это дело?

Абэ промолчал. Здесь ему крыть было нечем.

В дверь постучали, и в кабинет тихо проскользнул личный секретарь:

— Все порталы активированы, господин. Ваши распоряжения? — поинтересовалась женщина средних лет, застыв в дверях. От нее не укрылось напряжение, повисшее между обоими мужчинами. Да и злость императора слишком явно отражалась на его лице.

— Прекрасно, — прошептал Фердинанд и снова взглянул Нандину в глаза. Фотокарточка упала на стол. — Как поросенка. Здесь… иных способов не приемлю.