Это нельзя было просто так оставить.

Коммутатор на его руке послушно установил связь с полковником.

— Шеф… я отлучусь ненадолго.

— Будь на связи, — решил Мидлтон. — Ты можешь понадобиться…

В голосе чувствовалась непривычная озадаченность. И Кэйт прекрасно понимал почему. Абсолютная неготовность к происшествиям такого рода. Отсутствие практики, незнание инструкций, упразднение многих функций на государственном уровне за ненадобностью… Грубо говоря, Департамент полиции не может выполнять свои функции, когда дело доходит до спланированного убийства.

Они привыкли к мелким нарушениям, клептоманам… дракам с лёгкими царапинами и зачастую уже прошедшими через медкапсулу жертвами. К несанкционированным раскопкам и нелегальным имплантам. К контрабанде, перепродаже просроченных продуктов, консервантов. В конце концов, к борьбе с сезонными поджогами травы, вырубкой деревьев, разведением костров в черте города для шашлычка. К браконьерству, нелицензионному фермерству. Перечислять можно было до посинения… Там не было убийств, побегов, прыжков в пропасть. Максимум попытка убийства без смертельного исхода… В ста процентах случаев нападавшим оказывался сорвавшийся ГМО. Ошейник срабатывал всегда. Жертва отделывалась испугом и совместимыми с жизнью ранениями.

Кэйт видел смерть, не раз. Обычно она выглядела как развороченная выжженная шея, болтающаяся на ошмётках ткани голова. Модифицированных не было жалко, несмотря даже на то, что он сам мог оказаться на их месте. Свон считал себя достаточно уравновешенным и дальновидным, чтобы не попадать в такую ситуацию.

Нырнув рукой в шкаф и накинув на плечи куртку, следователь выбежал на улицу и быстро определил, куда скрылась перепуганная префект с незнакомцем.

Его зоркие глаза быстро нашли отдаляющуюся пару, и уже в который раз Кэйт Свон отметил скованность префекта. Он бы сейчас многое отдал за то, чтобы послушать их разговор, или хотя бы проследить за губами. Расстояние же играло не на руку. А ноги, в отличие от ног сбежавшего Тариса Лаена, не могли развивать настолько дикую скорость. И всё же Кэйт побежал — так, как мог, и насколько хватало его дыхания.

Пара становилась ближе, но и опасение, что его заметят, росло. Парк, в который они стремились, был весьма кстати, и Кэйт, свернув на соседнюю улицу, поспешил в его сторону, намереваясь если не обогнать, то хотя бы незаметно их настичь.

Когда через двадцать минут беседку осветило вспышкой телепорта, а Клэр осталась одна, Свон пришел в замешательство.

Разговор засел в его голове до единого слова, а оставленный незнакомцем имплантат был спрятан в её сумку.

Клэр дэ Руж продолжала сидеть и смотреть на неё, обхватив тонкими пальцами. Светлые ладони контрастировали с тёмной внешней поверхностью кистей. Если подумать, он давно не видел такой кожи. Люди смешались, светлее, темнее… но вот таких чётких, как незнакомец или дэ Руж, не осталось.

Она была настолько погружена в себя, что даже не заметила того, как Свон вырисовался рядом.

— Он долгожитель? — тихо поинтересовался Кэйт. Клэр вздрогнула и вскинула на него чёрные глаза. Не испугалась.

— Нандин Абэ, начальник Имперского бюро расследований, — не сразу ответила она, а после закинула ремень своей лаковой сумки на плечо. — Есть ещё вопросы?

— А вы ответите? — он смотрел на неё спокойно и уверенно, спрятав руки в карманы. Ирокез смешно подёргивался на ветру, а на лице не дергался ни единый мускул.

— Вопросов нет… — сощурилась она и двинулась к выходу из парка. — Поисковую группу собрали?

— Собирают, — Свон поспешил следом. — Случай нетипичный. Нужна команда ГМО, а их долго анализируют и проверяют на устойчивость к внушению.

— Я услышала… Придёшь в мой офис, я дам тебе пакет документов, передашь Мидлтону и снова поступишь в моё личное распоряжение…

— Простите? — Кэйт растерянно остановился.

Клэр усмехнулась и повернулась к нему.

— А что тебя смущает? Ты же хочешь быть в центре событий? Побудешь моей правой рукой.

Никогда не знаешь, сколько в округе браконьеров.

Что-то было общее в образах мужчин, сидящих друг напротив друга за небольшим круглым столом для чаепитий. То ли выражение лиц, то ли жесткость, проскальзывающая во взглядах. Впрочем, наблюдателей в комнате не было, если не учитывать замершую у входа секретаршу, настолько привыкшую к подобным встречам, что ее можно было назвать скорее отсутствующей, нежели присутствующей.

Оба человека были одеты согласно дресс-коду в темные костюмы, накрахмаленные светлые рубашки, неяркие галстуки и начищенные до зеркального блеска туфли на шнуровках.

Ветер врывался в просторную светлую комнату, развевал легкие белоснежные занавеси, делая общую картину слишком воздушной и контрастной.

Отставив опустевшую чашку на стол, Нандин Абэ, а одним из описываемых субъектов был именно он, вальяжно откинулся на спинку деревянного, выкрашенного в белый, кресла. Его взгляд скользнул по увлеченно читающему газету Фердинанду.

Время близилось к обеду. И, как ни странно, многое уже успело произойти.

— Мой император… что в этой газетенке есть такое, чего не знает внутренняя разведка?

— Не надоело спрашивать? — ничуть не удивился каверзному вопросу Фердинанд и задумчиво перевернул широченную страницу.

— Вы ни разу не ответили…

Он наконец поднял взгляд на своего личного помощника и по совместительству начальника имперского бюро расследований. Газета тут же была отложена в сторону. Секретарь беззвучно поставила перед ним маленькую фарфоровою чашечку, благоухающую настоявшимся кофе. Поднеся ее к губам и медленно сделав глоток, единый властитель Сакской империи наконец соизволил обратиться к Абэ.

— Однако рука у префекта Леополиса довольно крепкая, — сменил он тему, делая еще один глоток и наслаждаясь неповторимым вкусом. Как истинный ценитель он радовался, что в дворцовых лабораториях удалось заново воссоздать живое кофейное зерно. И как ревностный обыватель с собственническими наклонностями все еще не был уверен, стоит ли возвращать сей дивный напиток в массы после столетий забытья. Они вроде прекрасно обходятся просроченным сублиматом…

— Я бы сказал иначе, мой император, — возразил Нандин, — просто не нашлось рьяного газетчика, рискнувшего посетить ее город хотя бы на десять минут.

А возможно, последних разворачивали еще на подступах к Леополису. Расположение у него было удачным, как у крепости. Когда дэ Руж решила остепениться, она лично выбрала место для своих владений и в носу имела мнение кого-либо. Впрочем, предыдущие императоры ей благоволили. Наверное, не за просто так. Потому ее желание было исполнено. Леополис раскинулся на вершине первой подходящей для этой цели гряды. О чем не было известно рядовому обывателю, так это о частичной искусственности этой вершины.

Фердинанд, об особенностях внутреннего устройства «скал», скорее всего, не знал. И Нандин не видел причин вообще затрагивать эту тему.

— Это о многом говорит…

Газета исчезла так же резко, как перед этим появилась кофейная чашка.

Взгляд императора скользнул по помощнику, выхватывая помятости на костюме, едва заметные пыльные пятна. С виду мягкое и ухоженное лицо имело признаки недосыпа. Да, последние месяцы Нандину явно не хватало времени на себя. Но он точно в этом не признается. Таков этот человек.

— Рассказывай, — наконец позволил властитель и отставил пустую чашку на стол. Голограмма в тот же миг была отключена, и пространство вокруг них пришло в движение, преображаясь. Чайный столик вытянулся, обрел массивность. Занавеси исчезли, уступив место металлическим шкафам. Комната отдыха, как по мановению волшебной палочки, превратилась в кабинет. Секретарь, стоявшая у входа, вежливо поклонилась и тихо удалилась, прикрыв за собой массивную дверь.

— Что ж… — Абэ не любил ходить вокруг да около. — В этот раз они подстроили убийство преподавателя военного факультета Леополиской академии. Как и в предыдущих случаях, никаких видимых связей. Однако… — на столе сразу появилась пачка с фотографиями и несколько информационных накопителей, — они прокололись с исполнителями, по всем параметрам.