— Потому что я запрограммирован на ряд действий, — нехотя процедил Райго.

— У него автоматически запустятся алгоритмы, который он должен будет исполнить и, пока не исполнит, мыслить не сможет, — пояснил Тарис, рассматривая девушку.

— Это отвратительно…

— Это реальность, с которой живет большая часть клонов в империи, — уже пояснил Маркус. — Клон — это все равно что поставленная на поток био-машина с определенной нужной функцией. К примеру, личная охрана Фердинанда Соболевски состоит только из клонов. И пока это было доступно лишь на уровне госструктур и организаций для покрытия нехватки трудового ресурса, все было терпимо. Но сейчас они хотят дать это право частным лицам, а это уже создает дисбаланс в правах. По сути, порождает право на рабовладение.

— И какая же функция у тебя, Райго Иссиа? — Айша теперь с интересом смотрела на черноволосого парня, которого на полном серьезе собиралась убить топором еще полчаса назад.

— Охранная. — Взгляд Райго скользнул по братьям Соболевски — Создан на базе генома Нандина Абэ для охраны одного из членов имперской семьи. Могу заниматься попутно чем угодно, но главной функции это не меняет.

— А у нас что, здесь кто-то из имперской семьи? — удивленно вскинула брови девушка.

— Двое, дочка, — хмыкнул Ганн, кивая на Маркуса и Тариса, — прямо говоря, родные братья императора Сакской империи Фердинанда.

Повисло молчание. Айша смотрела перед собой, переваривая услышанное и пытаясь уместить информацию в голове, определить для себя отношение к происходящему. Маркус Биби был для нее примером. Тарис Лаен и Райго Иссиа — объектами для оттачивания личных навыков, материалом для постройки собственной лестницы к достижению идеального мира.

Они не вязались ни между собой, ни с Фердинандом.

— Что-то мне этот союз перестает нравиться, — буркнула она. Ее услышали все, но это отнюдь не смущало девушку. Ее волновали другие вопросы. Знала ли Нана, когда спасала ГМО, что это родной брат Маркуса, знала ли, что он связан с Фердинандом? Да и вообще, почему она не умерла от того укола? Ведь… был укол…

— Твоя задача — разработать план передвижения, провести отряд наших бойцов в Леополис и определить самые подходящие точки наблюдения, а не разглагольствовать на тему, нравится или нет, — перебил ее Ганн. — Ладно, займемся делом, в конце концов время не терпит. Айша, неси карту. Райго, подходи ближе. Хочешь или нет, ты участник.

— Вы хоть локацию обрисуйте, — обиделась Айша, начиная рыться на полках ближайшего шкафа. Карта нашлась быстро и вскоре была разложена на столе, — а то, как сказал Тарис, выглядит, как пойди туда, не знаю куда…

* * *

— Где Абэ?! По чьей милости сороковая спала на полу его кабинета? — Фердинанд влетел в секретариат абсолютно без настроения. Ворот рубашки был расстегнут, распущенный галстук болтался на шее. Рукава собраны выше локтей. За ним, словно робот, чеканила шаг секретарь номер сорок. Взгляд у Наны Вагнер был отсутствующий, лицо бесстрастное, словно команду «сон» она выполняла, несмотря на вертикальное положение и непрекращающееся движение ног.

— Мой император, мы не смогли отследить господина Абэ. Его телепортационная установка исчезла с радара. Коммутатор не отвечает.

— Гадство, — прошипел Фердинанд, — отчет по состоянию пятого блока готов?

Вопрос молодого императора был встречен повышенным напряжением.

— Только предварительный, — невозмутимо ответила тридцать восьмая, на ходу передавая ему бумаги.

— Причина? — Фердинанд жадно вчитался в переданные ему бумаги, не глядя, обогнул пару столов и влетел в следующий кабинет, быстро осмотрелся и поманил работников пальцем. — Ты, ты и ты — за мной, ты — подготовь данные по температурным показателям в каждом из нижних городов, мне нужны детальные графики по каждой из зон… — А потом, не прощаясь, вышел в коридор. За ним потянулась вереница сдернутых с места секретарей. Каждый со своими бумагами и проблемами, думающий о только ему известном процессе.

— Проверка усложнена недавним обвалом в Десятом городе, — тридцать восьмая потеснила сороковую плечом и теперь пыталась впопыхах обрисовать проблему. — Не могут добраться до некоторых мест. Леополис уже выслал технику для расчистки. Аллот взял на себя управление солнечными отражателями. Префект Руф готовит прогноз по солнечной активности на следующие сутки. Есть вероятность, что солнечных отражателей не хватит для полной защиты посевов.

— Плохо… — Фердинанд недовольно поджал губы, вчитываясь в отчёт с предварительной оценкой состояния блока. Кабинет встретил его привычной обстановкой. Присев за свой рабочий стол, он разложил документы и принялся за работу. Секретари обступили его, готовясь отвечать. — У меня полтора часа, девушки. Мне нужен прямой путь в Леополис на одиннадцать часов дня. К часу организуйте открытие стационарных телепортов в остальные полисы. Соберите рабочие группы от префектур в зале совещаний. Наличие в составе профильных специалистов обязательно. Задание — рассчитать возможный урон для экосистемы, в том числе по потерям среди числа невидоизмененного населения… — Оторвавшись наконец от бумаг, он обвел секретарей тяжелым, полным энергии взглядом и как припечатал: — К трем план работы должен быть готов и принят к исполнению.

* * *

Утро в поднебесном городе Леополис выдалось необычайно теплым. Прохожие сбросили плащи и куртки, привычные для этого времени суток. Все спешили кто куда, в обычном темпе.

Начальник имперского бюро расследований взирал на их утреннюю суету сквозь окно больничной палаты леополисской больницы и ждал.

За спиной мерно работала система жизнеобеспечения. За прозрачными стенками лечебной капсулы можно было разглядеть опутанное тонкими трубками тело бывшего следователя леополисского департамента полиции. Выглядел Кэйт Свон плохо. И все же Нандин Абэ ждал его пробуждения. Ему нужна была информация о произошедшем. Надо было узнать, что Свон подумает, а что озвучит, и оценить.

Индикаторы контролера вышли из красной зоны, выдав тонкий неприятный писк. Нандин неспешно обернулся. Скользнул взглядом по колбе и уловил слабое движение внутри. Свон его не видел. Озадаченно коснулся ладонью дыхательной маски, а потом смазанной заживляющим гелем раны в собственном животе. Очертил пальцами тонкие трубки системы, по которых бежала его же кровь. Наконец, сжав ладонью свой ошейник, Свон застыл, задумался. Мысли его были страшными…

— Любовь… глупость и смерть, как следствие… — тихо вымолвил Абэ, комментируя увиденное и привлекая тем самым внимание к себе… Кэйт вздрогнул и резко взглянул на незамеченного им наблюдателя.

И закрылся… полностью стерев все свои размышления на корню. Нандин в ответ лишь усмехнулся. Неожиданный во всех смыслах следователь Кэйт Свон мог стать изюминкой, недостающим звеном в его личных рабочих кадрах. Или же остаться занозой в заднице, как сейчас.

— Говорите, — вот и все, что услышал Кэйт, стоило ему встретиться взглядом с Нандином Абэ… Ни наводящих вопросов, ни предысторий.

Прошедшие события превратились в речь слишком просто. А замеченные нюансы не менее легко ложились в систему закономерностей. Абэ не перебивал. Но при этом даже мысли не возникло отмолчаться.

— Больше мне нечего сказать, — наконец выдал Свон, закончив свое повествование.

Нандин Абэ хмурился, продолжая стоять возле окна. Свон рассказал почти все, о чем подумал, когда проснулся. Однако все еще оставались непонятные моменты, нелогичные, как ни крути.

— Вы не рассказали, почему ожидали от компаньонки Соболевски ментальных способностей. Мне нужна реальная причина. И, поверьте на слово, делать еще одну отсылку к субъектам, замешанным в похищении подозреваемых и убийстве главврача леополисской больницы, не стоит. — Нандин даже не взглянул на него, продолжая смотреть в окно. — Сейчас качественное решение общей проблемы и ваш профессионализм важнее, чем беспокойство о собственной шкуре. Говорите.