— Перешли сообщение Нандину Абэ. И закрой свои хвосты к концу недели. Это предупреждение.

* * *

Тридцать девятая зашла в кабинет Нандина Абэ, как обычно, без предупреждения. Стопка бумаг, принесенных ею, привычно опустилась на край дубового стола. Рядом с ними, разместился блок записывающих устройств.

— Сводка, — одним словом изрек начальник тайной полиции, даже не подняв головы.

— Общая Сводка, — тут же начала девушка, — сейчас три часа дня, место расположения — Живой континент, город — Сельва. Концентрация озона без изменений, на тридцать процентов ниже нормы. Температура внешней среды — двадцать градусов, влажность — пятьдесят семь процентов. Радиоактивный фон — ноль целых восемь десятых микрозиверт в час. Состояние холодильных установок отменное, кривая вымирания без изменений. Кривая восстановления экосистемы западного региона без изменений. Кривая потребления возобновляемых ресурсов без изменений… Кривая…

Нандин наконец поднял голову и недобро взглянул на секретаря:

— Каждый раз одно и то же… — процедил он.

Девушка даже не смутилась. Её взгляд был пуст, как обычно это бывает в первую неделю после синхронизации. Период адаптации пройдёт, и разум красотки наконец привыкнет к потоку поступающей информации. Сейчас же приходилось мириться с тем, что есть.

— Вопрос неясен, уточните, пожалуйста, — голос, лишённый эмоций, прозвучал, как всегда, ровно.

— Сядь, тридцать девятая, и пиши, — Нандин кивнул на стул, а когда секретарь выполнила его указание, молча вручил ей чистый лист бумаги и ручку.

Откинувшись на спинку кресла, Абэ начал диктовать:

— Пиши, тридцать девятая. Общая сводка для Нандина Абэ. Первое, уровень агрессии в порядке уменьшения, только касательно мест возникновения. Второе, уровень незначительных нарушений, третье… Местоположение Фердинанда, четвёртое — моё местоположение…

Телефонный звонок прервал его речь звонкой трелью.

— Да, — Нандин включил связь, не глядя, и тут же напрягся, услышав голос своего бывшего подопечного.

— Зайди, Нандин, и прихвати тридцать девятую. — Фердинанд был раздражен и, похоже, едва сдерживался.

Нет предела человеческим желаниям, как нет свободы без ограничений. Где два желания сталкиваются и создают противоборство — там начинается конфликт и пролегает граница между двумя жизнями. Вседозволенность не свобода, это попытка идти по чужой территории и пить из чужого колодца, не более.

Сказание о прошлом

Время публикации неизвестно

Старый подъёмник отвратительно скрипел. Чем-то он напоминал инвалидную коляску мастера Ирраиля: такой же ветхий, видавший лучшие времена.

Голиаф не поехал с ними. Он остался внизу и провожал взглядом единственного глаза, покуда не затекла мощная шея. Вито и сам не мог перестать смотреть на него. Ему казалось, Голиаф не взглядом, а лазером прожигает и вот-вот спалит дотла. Скорость увеличивалась, и ветер обдал щеки резким порывом. Юноша пошатнулся.

— Не смотри вниз, — посоветовал мастер Ирраиль, удержав его от падения, — голова закружится.

— Простите? — растерянно переспросил Вито, переводя взгляд на мастера. Старик убрал руку и поудобнее устроился в своей коляске. Нахмурился, думая, как объяснить доступнее.

— Чрезмерная стимуляция зрительного нерва с одновременной стремительной сменой положения тела в пространстве чреваты неприятными последствиями, Вито, — наконец ответил он, поняв, что понятно не получится. — К примеру, временным отключением вестибулярного аппарата, слабостью нервных сигналов в конечностях.

— Я не понимаю… — Вито растерянно захлопал ресницами. Старик тяжело вздохнул. Перестарался.

— Ты же ощущаешь это, — он взглянул парню в глаза, — как трясутся твои колени и чувствительность покидает стопы. Слабость как результат выброса в твою кровь кортизола.

— Мне это ни о чём не говорит, — растерянно прошептал Вито, а потом задрал голову.

Искрящийся лампочками тоннель уходил горизонтально вверх, сквозь десятки жилых уровней. Края этажей плыли от движения воздуха, пыли, проходящих мимо людей и тварей, роботов всех возможных размеров.

Ирраиль раздосадовано покачал головой. Взглядом он скользил по проносящимся мимо этажам, по сменяющимся друг за другом жилым кварталам, ровным желтоватым коридорам. По бесконечному потоку представителей рабочего класса.

Чем выше неслась платформа, тем аккуратнее казался десятый город Леополиской префектуры. Путь в тридцать этажей закончился быстро. А дальше их ждала пересадка.

Они сменяли подъёмники несколько раз, пока не добрались до самого верха.

Ирония, единственный официальный пневмопуть из Ио в Леополис был в противоположном крыле от базирования банды Биби. Ирраиль подозревал, что Биби вряд ли брезгует пользоваться этим видом транспорта: удобство и скорость последнего никто не отменял. К тому же был ещё один немаловажный момент — в отличие от электрокаров и персональных авто, пневмопуть был бесплатным и сверхскоростным.

Имелась и ложка дегтя, как и любой государственный транспорт, он был оснащен видеонаблюдением. По правде говоря, Ирраиль надеялся, что Биби успел здесь засветиться, а еще лучше привлечь внимание, как это вскоре сделает Вито Лаен. Ирраиль не сомневался, что так и будет. В конце концов он специально создал этого мальчика по принципу красной тряпки для быка.

Вход на вокзал был оснащен детектором. Устройство никак не отреагировало на Ирраиля. А вот перед Вито, как и ожидалось, опустился силовой барьер, напрочь отрезав парня от внешних звуков. По дрожащей поверхности скользнуло лицо штатного оператора.

— Приветствую вас, Вито Лаен. На связи оператор межрегионального бюро внутренних передвижений, номер две тысячи триста сорок семь. Объясните цель вашего перемещения, пожалуйста.

— Леополис, прогулка вместе с мастером Ирраилем, — неуверенно ответил Вито, находя взглядом старика. Его создатель застыл невдалеке от Вито и, казалось, задремал в своем инвалидном кресле.

— Согласно межрегиональной инструкции о внутренних перемещениях ставлю вас в известность о небезопасности посещения поверхности. — Ничуть не удивился ответу оператор. — Во избежание нежелательных последствий, рекомендуем по прибытии на место назначения пройти обследование в учреждении охраны здоровья населения и получить программу по поддержанию вашего организма в корректной для существования форме.

— Хорошо, — кивнул Вито, по сути, ничего не разобрав из вышесказанного, уж слишком быстро говорил этот оператор.

— Подпишите уведомление, поставьте отпечаток на соглашение… Примите инструкцию, пожалуйста. Верните бумаги в приемный лоток, пожалуйста…

Вито растерянно подписывал все, что выплевывала стена ему в руки, и послушно складывал в образовавшуюся слева в стене нишу. Документы появлялись одни за другими и так же быстро исчезали.

Когда барьер отключился, парень был взбудоражен, сердце его колотилось, а голова шумела. Мастер, в свою очередь, успел вздремнуть, у прохода даже образовалась небольшая очередь. Больше барьер никого не останавливал.

— Бюрократия, — изрёк Ирраиль и многозначительно взглянул на своего подопечного, — запомни это слово, Вито, и свяжи с этим моментом.

— Бюрократия охраняет здоровье? — решил уточнить парень, рассматривая единственную квитанцию, которую ему сказали беречь.

Вопрос вогнал старого мастера в уныние. Этому ребенку предстояло ещё очень многое выучить, на что он надеялся, создавая его, тем более делая мишенью для Фердинанда? Чем в итоге обернется эта поездка в Леополис? Впрочем, своему творению он не мог рассказать об этих тревогах. Либо не поймет, либо поймет и испугается, а там и до потери контроля над ситуацией недалеко.

— Нет, парень, бюрократия его съедает, — подумав, ответил старик. — Это обоюдный процесс и не всегда приятный.

Вито в который раз за этот день задумался, пытаясь анализировать все произошедшее. Ему беседа с оператором не казалась вредной для здоровья. Наоборот, из разговора он понял, что определенную опасность несет эта поездка.