Или не будут психически здоровы. А может, вообще, окажутся не жизнеспособны… Быть ГМО отвратно. Но отстрадав сейчас, можно дать детям то, чего гомо сапиенсы были лишены.

Лаен поднялся на ноги и на миг скрылся за деревьями. А после выволок на поляну объёмный сверток из клеёнки. Присев на корточки, он вытащил из него полуторалитровую пластиковую бутылку с водой и начал пить.

Сказать, что Иссиа удивился, — это ничего не сказать. Он завис, разглядывая настоящий раритет в руках Тариса. Пластик был тонкий, помятый и мутный от царапин. С одной стороны даже почерневший и сморщившийся. Но он был цельный и с крышкой. Да на черном рынке такая баклага стоила целое состояние.

— Не отдам, — сощурился Тарис, наконец отлипнув от бутылки, и протянул ее напарнику. — Но пить можешь.

Когда он нашел ее? Да и что делал всю ночь? Вряд ли спал.

— Не переживай, положенное время отдохнул…

— Странно, — Райго все же взял протянутую баклажку в руки и отпил. — Ты пробиваешься в чужие головы играючи, но сам мысленно не можешь и слова сказать. Читать тебя сложно, но легко управлять. А вот Нана — открытая книга и слышит меня, только когда я этого хочу.

Он задумчиво покрутил бутылку в руках, разглядывая донышко, похожее на цветок. Потом снова взглянул Тарису в глаза.

— Что из тебя делали в Кальтэное? Ошейник ведь заводской.

— А я не знаю, — улыбнулся белобрысый. — По официальной версии, пожарника. Это есть в моем личном деле.

— А по неофициальной? — это уже спросила Нана. Она вернулась и застыла за его спиной, привалившись плечом к дереву. Тарис знал, что ее ноги все еще болят. Теперь он это чувствовал, как и она, крайне отчетливо. Прям до издевательства. Если бы Нана хотела, она наверняка смогла бы пытать его своими ощущениями.

— Воспитательницы знали, что меня, полуживого, подобрал какой-то пацан на одной из свалок. Он меня и сдал в органы…А дальше никто не парился. Провели анализы, вывели уровень модификаций и надели ошейник, — он многозначительно поддел пальцем металлический обруч у себя на шее.

— И сколько тебе было?

— Говорят, пять, — Лаен уставился куда-то в сторону, словно вспоминая, — но, может, и больше.

— То есть… ты можешь оказаться просто свободным потомком, как Райго? — удивилась Вагнер. — Не генно-модифицированным?

— Или из инкубатора, — пожал плечами Тарис, забирая у Иссиа бутылку и завинчивая крышку. — Или нелепым экспериментом очередного лишенного лицензии безымянного мастера.

— Тогда в городе работал только один мастер, — прошептал Иссиа и сразу заставил себя подумать о чем-то другом.

— Это неважно, давайте завтракать… — свернул разговор Лаен и, поднявшись, склонился над уже изрядно прокоптившимся мясом. — А ты, — он прищурился, взглянув на Иссиа. — Если не хочешь чего-то говорить, то даже не думай об этом… раздражает.

Повисшее между ними молчание сгладила Нана.

— Откуда вещи? — поинтересовалась она, осторожно приближаясь к костру и морщась при каждом шаге.

— Ходил к городу, пока вы спали. — пожал плечами Лаен и снял тушу с импровизированного шампура. Отломав ногу, насадил на подготовленный заранее прут и протянул Нане. — Ешь…

— Спасибо… — улыбнулась девушка, с благодарностью принимая протянутое ей угощение. — Тебя могло завалить… Это ведь опасно.

— Не завалило… — второй кусок он выделил помрачневшему Иссия.

— А одежды там не было? Или кроссовок? — не унималась Нана, вгрызаясь зубами в мясо. — Слушай, давай пойдем туда опять, а вдруг шкаф найдем?

— Зачем шкаф? — удивился Райго, принимаясь за еду. Мясо было жёстким. Но выбирать не приходилось.

— Ну как… Тариса одеть надо… — замялась девушка, — мне переобуться.

— Расслабься, Нана, — Иссиа хихикнул, — предки были помешаны на консервации, но вряд ли они пытались сохранить шмотки…

— Хорошо, поищем шкаф и магазин, и трехсотлетний торговый центр… — согласился Тарис, читая сумбурные девичьи мысли, потоком наводнившие его голову. — И обувь без каблуков…

Что ему было сейчас до знаний мрачного Иссиа, если Нана раскрывала перед ним целый девичий мир?

* * *

Солнце взошло недавно. Старый искусственный лес радовал ровными рядами посадок. Лиственницы перемежались с соснами. Сосны с елями. Ели с пихтами. Лиственных попросту не было. Но странным было не это, а чистота леса. Лэйн не замечала больных деревьев и в который раз думала, что это, скорее всего, еще один признак генных модификаций.

Место, где приземлился Тарис, нашли еще несколько часов назад и теперь продвигались вперед, ориентируясь по следам, оставленным ребятами. Судя по последним, выжили все трое. Кое-кто даже не сломал каблуков. Поразительное везение.

У кого-то была тяжелая поступь. Глубокие вмятины намекали на то, что человек обладал огромным весом. Однако никого тяжелого среди сбежавшей троицы не было. Потому Марта склонялась к мысли, что вмятины все же не от веса, а от прилагаемой силы. Скорее всего, странные глубокие следы принадлежали Тарису Лаену.

— Сюда… — указал Виктор, возглавляющий их цепочку. Команда вереницей следовала за ним. Замыкал отряд Кирк, самый старший из них, массивный мужчина лет сорока от роду. Команду подбирали не только быструю, но и сильную, ориентируясь на данные, зафиксированные в личном деле Тариса Лаена. Почему этого не сделали перед передачей ребят Димитрию, Марта объяснить толком не могла. Сказалась неготовность к побегу как таковому. Обычно никто не убегал. Да и преступники были проще.

Марта двигалась в середине цепочки между двух тощих врачей. Женщин, кроме нее, в их поисковой команде не было. Впрочем, пол не учитывался при подборе. Главное было нагнать и выстоять в противостоянии с Лаеном, если он будет жив. По этой же причине людей было не трое, а десятеро.

Этой ночью, когда они остановились на отдых, Марта успела прощупать каждого из временных напарников. Теперь она хорошо знала, с чьими мозгами поиграть можно, а к кому лучше не лезть. Виктор все еще оставался ее предпочтением. И проверку от внушения запросто проходил, и слушал ее беспрекословно. Остальные явно были сильнее в этом плане. Даже врачи.

— Они довольно долго не меняют скорости, — заметил Кирк, когда они остановились и сделали привал. Глаза у этого ГМО были карие, темные волосы коротко острижены. Лицо, как и большинства ему подобных, доведенное до идеала, четко очерченное и красивое, без изъянов и шрамов. Мастера Кальтэноя знали свое дело.

Кирк разложил на земле карту и теперь пристально ее изучал. Прикладывал к ней то палец, то мелкую складную металлическую линейку. Хмурился и подсчитывал.

Кто-то развел костер, кто-то распечатал свой паек. Виктор отправился на охоту. Сказал, что хочет мяса. Марта лишь пожала плечами и склонилась над разложенной картой.

Компас лег сверху. Кирк, подровнял под ним карту. Простым графитовым карандашом отметил пройденный путь и местоположение. Приблизительный разрыв между ними и беглецами был существенен.

— Даже если так, все равно они сделают привал. С ними обычная девчонка на каблуках. Это вчера она шла… Сегодня будет ползти, если вообще сможет идти. Они будут вынуждены ждать ее.

— А могут бросить, — заметил кто-то из врачей.

И это был еще один повод поспешить. Могли бросить, могли убить. Много чего могли сделать такого, что казалось невозможным в стенах Леополиса.

В старом искусственном хвойном лесу на Марту накатывало странное ощущение, ее мучила то ли ностальгия, то ли ненужные аналогии с прошлым. Казалось, нет больше Леополиса. Есть только лес. Бесконечная чаща, продуцирующая озон. Неисчерпаемый источник воздуха и озонового шара.

И разгромленные города, полные пепла…

Запах жареного мяса издевательски ударил по ноздрям.

Виктор, как и вчера ночью, вертел на ветке тонко нарезанные полоски мяса какого-то неопознанного зверька. Остальные разбрелись меж деревьев, готовя спальные мешки.

— Слушай… — Марта смутилась, поймав на себе взгляд его по-кошачьи жёлтых глаз. — А почему ты паек не ешь? Это же проще, чем… — Она сглотнула, пытаясь подобрать нужное слово. Модифицированный молчал, не отрывая взгляда от мяса. Нос прямой, губы четко очерчены. Не такой, как Кирк, и все же аналогично красив. С Виктором она познакомилась давно и, чего душой кривить, предпочитала работать только с ним. Удобен. Наверное, если бы он не был столь удобным в своем восприятии, она бы давно что-то с ним закрутила.