Так, и что у нас тут? Порядковые номера, географические координаты, степень опасности…

Несколько страниц я пропустил, даже не глядя: мне нужно было одно конкретное место, и я примерно знал, где его следовало искать. Это из интереса к нему Ассоциация когда-то использовала своё влияние, чтобы заложить город Трипл Спайкс, но добывать из него lumen naturae в промышленных масштабах мы так и не смогли, несмотря на всю… глубину источника.

Вот и оно. Степень опасности — «красная», самая высокая. Да уж, шутки ради я бы туда не полез, но до ближайшей «зелёной» точки мне придётся лететь самолётом.

Я вернулся к стеллажам. Папки с подшивками исследований по каждой известной аномалии теснились вдоль стены трёхцветными рядами. Меж красных и зелёных папок зловещими провалами зияли чёрные — «иссякшие».

После того, как наши опыты уничтожили несколько десятков «мест света», ими запрещено было пользоваться без особой санкции. Всенепременно обойду каждого из высших Октинимосов, чтобы получить их подписи перед процедурой.

Постфактум. Когда-нибудь. Если вспомню.

Мой палец остановился на корешке довольно потрёпанной алой папки. Цифры координат полностью совпадали с теми, которые я выписал на случайный клочок бумажки несколько минут назад. Странно, я ожидал, что она будет объёмней.

Привет, красавица. Кажется, ты идёшь со мной. Отказы не принимаются. Надеюсь, тебе понравится в моём портфеле.

Библиотекарша, мисс Тиффани Хален, по-лебяжьи склонила голову над неким увесистым фолиантом, а я уселся на диван в читальном зале. Эта пожилая, но всё ещё прекрасная леди переворачивала тяжёлые, негнущиеся страницы так, будто играла на музыкальном инструменте, и я не мог понять, что больше притягивает мой взгляд: изящные движения её пальцев или обилие медных браслетов на узких запястьях.

Ястребиный лик мисс Хален пугал меня ещё со времён моей неудавшейся Инициации, и я предпочёл бы не нарываться на него лишний раз. К счастью, она не обращала на меня внимания. Подожду минут десять: если кто-нибудь спустится и займёт её, всё станет просто, если же нет — подумаю над другим выходом.

Впрочем, чем скорей я уйду, тем лучше: голова не на месте с самого утра, а ещё никак не сладить с дрожью в руках, которая то пропадает, то усиливается. Утром я даже стаканчик с кофе удержать не мог.

Но мне не пришлось ничего изобретать. Спустя минуты три мимо моего дивана прошла коротко стриженая девушка в свободном пурпурном свитере, а к намеченному моменту по залу разбрелось несколько групп, и одна из них принялась пытать мисс Хален вопросами насчёт неизвестной мне книги. По обрывкам реплик я сделал вывод, что это было частью некоего спора, но суть от меня ускользнула: я прошёл мимо них так быстро, как только позволяли габариты моей маски.

Оказавшись за тяжёлой дверью библиотеки, я набрал в грудь побольше воздуха и выдохнул. Теперь осталось покинуть само здание, но за этим дело не станет, это проще…

Я спустился по лестнице, миновал часы, которые показывали уже без двадцати минут полдень, и очутился в холле. Интересно, насколько общежитие загружено в этот сезон? Октинимосы стараются в нём не жить, они предпочитают дома в городе, чтобы сохранить статус-кво…

— Сегодня продолжаешь медитации, Леви. Твои чувства должны пробудиться, иначе всё будет бессмысленно…

Звук этого голоса словно вбил меня в мраморный пол посреди холла. Я медленно поднял голову и посмотрел на противоположную лестницу, ведущую к спальням практиков.

Да, так и есть. На площадке появилась красотка Нирити, яркий росчерк ядовитой зелени на сдержанном холсте, а следом за ней — Леви, плавная сиреневая тень.

Цокая каблучками по мрамору, юная наставница спустилась в холл. Грациозно вышагнула по мрамору, убрала за ухо непослушную прядку и наткнулась взглядом на меня. Я было вздрогнул, но она, разумеется, ничего не заподозрила, только каблучки зацокали быстрей, а улыбка заблистала ярче.

— Мистер Глорвайт, я так рада вас видеть! Когда вы приехали?

— Вчера, — уверенно соврал я. — Доброго дня. Как поживаете?

— Неплохо, благодарю вас. — Нирити расправила плечики. — Вот, познакомьтесь, моя первая ученица. Я надеюсь вырастить из неё достойного члена нашей Ассоциации.

Леви, по-детски пряча руки за спиной, шагнула вперёд, но головы не подняла. Почему она такая бледная?

— Это мистер Фарер Глорвайт, птенчик.

Фарер Глорвайт, четвёртый Октинимос. Н-да. Час Меркурия — время, когда дуракам везёт. По сути, я мог взять эту папку, положить себе на голову и станцевать танго прямо на столе у мисс Хален — никто мне и слова не скажет.

— Леви Дим, — Леви говорила очень тихо по сравнению с наставницей… и всё же именно в этот момент я почувствовал, как в мою грудную клетку постучались изнутри.

— Рад с вами встретиться. — Я протянул ей руку для пожатия. Она в ответ подала свою — очень робко, с опаской. Какая крошечная у неё всё-таки ладошка…

От соприкосновения наших пальцев она вздрогнула и — наконец-то! — подняла глаза. Они напоминали английские чашечки с душистым чаем.

Погодите-ка… почему она так смотрит? И тогда, на дорожке, и сейчас… Она ведь не видит меня насквозь, правда?

Что ж, если она что-то подозревает, пусть лучше знает точно. Я наклонился и поцеловал её руку.

— Ох, мистер Глорвайт! Галантны, как всегда, — журчаще засмеялась Нирити.

Выпрямиться оказалось трудно. Дрожь в руках усилилась настолько, что я едва не выронил портфель.

Впрочем, ладонь Леви, так и оставшаяся протянутой, тоже чуть заметно вздрагивала. Медленно, будто сомневаясь в реальности происходящего, «птенчик» прижал её к груди и сменил цвет с бледно-землистого на пунцовый, а затем снова вперился в меня своим пытливым, слегка испуганным взглядом.

— Вы всё правильно поняли, мисс Дим, — я ходил по тонкому льду, но бороться с этим сумасшествием было уже поздно, — во мне нет ничего страшного.

Губы Леви дрогнули, и она сделала такой жест, точно хотела зажать себе рот, но удержалась. Выражение её глаз изменилось. Я вдруг понял, что не могу найти для него объяснения… по крайней мере, такого, в которое можно было бы поверить.

— Хорошо, сэр. Я… тоже очень рада с вами встретиться.

Ну, слава Яхве, новый оттенок в голосе! Какая же она скованная в компании этой Нирити, даже переступает так, словно ноги в колодках. Я ведь совсем другое помню…

Стало больно. Я уже видел на её лице грусть, злость и даже гнев, но всё это расстроило бы меня не так сильно, как глухой страх.

— Я надеюсь, вы начали процедуры Пробуждения, уважаемая Нирити? Через какие практики вы её уже провели?

Чёрт, знать бы ещё твою фамилию, мразь.

Но удар попал в цель. Наставница явно смешалась от этого вопроса, и её рука метнулась к горлу, на котором вздрагивало кружевное жабо.

Ну, давай же, сделай это. Сочини ложь, способную убедить четвёртого Октинимоса, дай мне причину думать, что ты занимаешь свой пост не благодаря сексуальной магии.

— У-у меня есть распоряжения от мистера Тансерда, сэр… Он считает, что будет полезно… увеличить время подготовки, и я… начну их через несколько дней, да.

О, fallacem hominum spem!.. (2) Я ждал от тебя большего, дорогуша.

— Хорошо. Я надеюсь оценить результат на Инициации. А сейчас мне пора.

Я кивнул наставнице и улыбнулся Леви. Она продолжала смотреть на меня широко распахнутыми глазами, отчего бубен в моей груди набрал силу. Ох, старина, умеешь ты испортить себе жизнь…

Развернувшись, я направился к выходу. Будет очень неприятно, если я столкнусь с оригиналом моей маски в дверях, а шансы на это повышались с каждой лишней минутой.

И Фарер Глорвайт определённо из тех, кто имеет власть видеть сквозь дар Герцога, если хорошенько присмотрится…

— Сэр…

От звука голоса Леви у меня снова затряслись ладони. Да что ж это такое со мной сегодня…

— Да, мисс Дим? — Я обернулся к ней, постаравшись скрыть свой адский тремор.

— Скажите, вы не могли бы… — Леви сглотнула, к ещё щекам снова прилила пунцовая волна, моментально отхлынув к прежней меловой бледности, — вы не могли бы… дать мне пару уроков?