— Откуда мне знать, — Лемм пожал плечами. — Отец точно понял, он как и я может видеть энергетические каналы глубже, а в Академии… может, из профессоров кто тоже рассмотрел. У вас аура немного не такая как у обычных магов, вернее не так, она просто больше и она чистая, как у только-только инициированных магов, пока они еще не выбрали направление, правда, все это видно только на очень глубоком слое. Обычные маги такого не видят. Твоя аура похожа на ауру Криса, но он еще не инициирован, а ты уже состоявшийся маг. Это единственное отличие. Считается, что вот уже несколько сотен лет универсалов не рождается, вернее, они попросту не развиваются как должно, поскольку разделение магии является обычным делом.

— Замечательно, — процедила я сквозь зубы, вспоминая, что чистота ауры совсем даже не единственное отличие. Вернее, не совсем чистота, поскольку моя аура точно изгажена потусторонним влиянием. Если мне не изменяет память и те крохи сведений, что сохранились в моей голове со времен учебы, верны, то универсалы не зря так называются и вовсе не из-за того, что с одинаковым успехом могут овладеть всеми направлениями магии (хотя тут тоже вопрос: некромантию-то мне так и не удалось покорить, и бытовая магия не на должном уровне, но тут я виновата сама. Энергия смерти мне всегда претила, а учиться бытовым заклинаниям просто не хватало времени и мне хватило лишь общеобразовательного курса, обязательный для всех. Артефакторикой вот вообще никогда не увлекалась, как и той же менталистикой, так что тут тоже не все однозначно). — И чем это мне грозит?

— Да ничем, — Лемм пожал плечами. — Это ничего не значит, за исключением того, что ты можешь спокойно развивать владение всеми направлениями магии. Но ты выбрала боевую магию и демонологию, к остальным видам не особо стремилась и никто ничего не заподозрил. Да это не играет никакой роли, Айрин! Ты сильный маг, твоя искра сияет ярче, чем у всех, известных мне магов, у тебя значительно увеличился резерв за последние годы.

— Но Эван знал о том, что у меня Истинный дар! Значит это все не просто так! И он точно также знал о том, что такая же способность у Криса и хотел использовать его как сосуд для демона, а меня в качестве живой батарейки для ритуала!

Лемм ошарашено смотрел на меня.

— Н-но… он не мог узнать… даже ты сама не знала.

— Значит, как-то смог. И значит, этот универсальный дар что-то значит и надо выяснить, что именно.

— Эван не мог выжить, Айрин. Там просто было невозможно выжить, и даже если у него был еще один портал, то использовать его в условиях полного отсутствия магии, он просто не мог. Эван погиб.

— Но его поводырь жив! И ему нужна я. Или уже Крис.

Лемм нахмурился, подумал немного, затем мотнул головой.

— Вот, смотри, — он подошел к столу и резким движением вытащил из черного обгоревшего нечто, лист пожелтевшей, обугленной со всех сторон бумаги. — Я сразу не обратил на это внимания, но теперь…

Брокк вернулся к моему креслу и протянул листок. А я вдруг опознала то самое, странное и отвратительное. Шкатулка Сианоров! Как она смогла сохраниться?

Наверное, у меня были весьма красноречиво вытаращенные глаза, потому что Лемм пояснил:

— Ее взрывом выбросило на поверхность, но магическое пламя все же сделало свое дело и внутри мало что сохранилось. Вернее, сохранилось вот только это письмо, и то только потому, что лежало в плотном конверте и на самом дне. Все остальные бумаги превратились в пепел и восстановить, что там, нельзя даже с помощью магии.

Я уважительно покосилась в сторону стола, еще раз окинула обгоревший артефакт взглядом и только потом осторожно взяла в руки протягиваемую мне бумажку.

Это было письмо. На хорошей дорогой бумаге. Возможно, по верху даже шли вензеля, но сейчас рассмотреть что-либо было невозможно.

«Дорогой мой ученик!» — начиналось письмо, и я вздрогнула, прочитав эту строку. Сердце как-то тревожно сжалось, пропустило удар, а затем забилось, словно ничего не произошло.

«Мне жаль, что ты решил навсегда похоронить себя в такой дыре. Ты же знаешь, что такие способности, как у тебя — редкость и они должны служить высшей цели, а никак не на благо кучки малообразованных людишек из забытого богами городишки. Я все еще тешу себя надеждой, что ты образумишься и вернешься в Райену, и мы снова приступим к экспериментам. Ты не поверишь, но совсем недавно я, наконец-то, отважился запустить в жизнь проект, над которым мы с тобой работали до той катастрофы, которая отобрала у тебя твою магию, а у меня — лучшего ученика и последователя. И пусть эксперимент провалился, и я не смог получить и сотой доли того, на что рассчитывал, теперь мне точно известно, в чем мы с тобой ошибались… … …

Дальше шли большие куски обгоревшей бумаги, из которых можно было понять только отдельные слова, среди которых я отчетливо выделила только «Истинный дар», «Ученик», «Эксперимент».

Кстати про Истинный дар повторялось неоднократно.

Заканчивалось послание опять выражением искренней надежды, что неизвестный ученик наконец-то одумается и вернется к своему учителю. К сожалению, изрядные куски текста было не разобрать.

«Я знаю, дорогой мой, что твоя жажда знаний не ушла вместе с магией, потому высылаю тебе один небезынтересный труд … соединения нескольких видов … печатей. Автором этой же работы … Райенской Академии … я тебе уже писал.

До скорой встречи, дорогой мой, все же верю, что совсем скоро ты присоединишься ко мне, и мы закончим то, что начали.»

Подписи то ли не было, то ли ее уничтожило огнем.

Я закончила читать и какое-то время просто сидела молча, старательно осознавая прочитанное. Мне и раньше казалось, что ноги растут из Академии, и уверенность эта окрепла после странных, запутанных откровений Эвана. Это же письмо Сэму, а сомнений в том, что данное послание было адресовано моему заместителю, не возникало, подтвердило мои догадки. Корни всех событий надо искать в Академии.

— Мы едем в Райену!

— Нам надо в Райену!

Говорить с Леммом мы начали одновременно и, судя по тому, что думали снова в одном направлении, у Брокка подозрения были схожие с моими.

— Я рад, что ты понимаешь необходимость переезда, — тихо произнес Лемм, присаживаясь напротив меня. — И я надеюсь, что мое предложение о замужестве, ты тоже рассмотришь и… примешь. Теперь дело не только в нас или наших чувствах, Айрин. Дело в Крисе и…

Я усмехнулась и качнула головой.

— Не дави на меня, знаешь же, что ни к чему хорошему это не приведет. Я пока не решила насчет твоего предложения. Не уверена, что титул герцога и семейное состояние Брокков стоит того, чтобы лезть в логово к демону. Твоя семья вряд ли примет нас с распростертыми объятиями.

— Отец не скажет и слова, да он и сам понимает, что магия рода перейдет Крису, а поскольку и среди королевской семейки теперь есть наследник крови Древних, от такого способа усилить наши позиции не окажется.

— А мать? — я приподняла одну бровь, с улыбкой глядя на Лемма. — Леди Брокк и шесть лет назад не особо рада была видеть меня в качестве твоей невесты, а сейчас…

— С ней у тебя проблем не возникнет, — загадочно улыбнулся Лемм, поднимаясь и отбирая у меня письмо неизвестного учителя своему ученику.

— Почему это?

— А вот это я могу раскрыть своей супруге, но не могу рассказать тебе, — усмехнулся Лемм. — Прости, дорогая, семейная тайна на то и семейная тайна, что хранится исключительно внутри семьи. Так что?

— Я подумаю, — хмуро буркнула в ответ и тоже поднялась.

Отговорка меня не устроила совершенно. Что это за семейные тайны такие, о которых нельзя рассказать?

Райена встретила нас проливным дождем и затором на дороге. Затяжное путешествие, которое вот-вот грозило подойти к концу, растянулось еще на неопределенное время и меня это злило неимоверно. Однако приходилось сдерживаться, бросая негодующие взгляды в окно, поскольку рядом сидел Крис, и он был в восторге. Эта поездка стала первым настоящим путешествием в его короткой жизни, и малыш был счастлив, вдохновлен и возбужден настолько, что я боялась, как бы он не заболел от наплыва эмоций и впечатлений.