— А как же, — бармен улыбнулся. — Они вместе и уехали. А, кстати, вон она сидит за крайним столиком у окна. Минут десять, как пришла, Ритой кличут.

— Извините, — Кудрявцев подошел к столику, — у вас свободно, — и взялся за спинку стула.

Девушка подняла голову и смерила его взглядом.

— Садись, — проронила она и отвернулась к окну.

— Хороший вечер, — Алексей взял меню и принялся его рассматривать, как будто собирался что заказывать.

Девушка не ответила.

— А вы не разговорчивы.

— Отстань, — девушка взяла со стола маленькую ручку с водкой и несколькими глотками отправила её себе в рот. — Я сегодня чужая…

— Мне, вообще то, Лика нужна.

— Так и иди к ней, чего ты ко мне то пристал?

Появилась надежда.

— А где она прячется? — заулыбался он. — Договорились здесь сегодня встретиться, я пришел, а она…

— На неё похоже, — согласилась Рита. — Скажет и забудет.

— Дома её нет, на даче тоже, — продолжал гнуть он свое. — Где она может еще быть?

— Ты Стас? — догадалась она.

— Да, — не моргнув, соврал Кудрявцев.

— Тогда твои дела Стасик, хуже некуда, — Рита закурила. — Ищи свою невесту в тридесятом царстве, в тридесятом государстве.

— Где?

— В постели у немца!

«Вот тебе и лучшая подруга,…сдала, не моргнув глазом».

— Где это?

Ну, ты жених, даешь, — рассмеялась девица. — Откуда же я знаю. Я, что там была и свечку держала? Он у меня спрашивает, где его невеста трахается. Твою мать, мужик называется! Волнуешься, что ли, как бы чего в семью не приперла. Не волнуйся, Стас, рога у тебя уже есть, а все остальное…дело времени.

— Я не Стас.

— А кто? — после третей выпитой рюмки Рита подумала, что ослышалась.

— Я её друг и мне надо знать, где она сейчас может находиться.

— Таких друзей, — девица поняла, что её провели, и разозлилась, — таких друзей за хрен, да в музей!

Кудрявцеву потребовалось еще битых пятнадцать минут, что бы втолковать ей, наконец, что ему, собственно, от неё надо. В конце, концов, выяснилось, что до метро они всей компанией ехали в одной машине, а потом Лика и немец вышли, а она со своим пьяным русским поехала дальше. Номер машины она тоже не вспомнила, но зато теперь Кудрявцев знал, до какого метро она доехала. И еще… он узнал имя и фамилию этого самого немца: Эврик Лермонт или Лормент, и что тот работал, где-то на Краснопролетарской улице в районе метро «Новослободская». И это было уже что-то!

— Понимаешь, — сказала она в конце. — У меня сегодня сестра взяла и бросилась под поезд, — сказала и разревелась. — Мы должны были сегодня ехать на пикник, а поехали в морг… А она там лежит в этом морозильнике и улыбается, и нет ей никакого дела до всех нас. И Лика пропала, я тоже ей звонила, ни ответа, ни привета. Такого никогда раньше не было. Понимаешь? Ни черта ты не понимаешь, — Ритка выпила еще одну рюмку водки. — Ты мне можешь сказать, что, вообще, происходит, что, вообще, на этой чертовой земле твориться? А еще я слышала, что сегодня еще кто-то в метро бросился на рельсы. Ты проверь, может это как раз Смирнова и есть? Рита улыбнулась. Шутка ей, похоже, и самой понравилась, Кудрявцеву, правда, не очень. Поняв, что больше ловить здесь нечего офицер молча поднялся, попрощался с девушкой и покинул заведение. Надо было искать таксиста и тащиться на ту самую станцию, где Смирнову видели в последний раз.

Офицер ушел, а её сестра осталась. И так стало даже лучше. Теперь хоть им перестали мешать со своими дурацкими вопросами. Они сидели друг на против друга и смотрели друг другу в глаза. Сестра смеялась и что-то ей рассказывала такое интересное, интересное… И что-то даже, кажется, про метро… А потом сестра встала и ушла…и больше не вернулась. А затем засобиралась и Рита. Рассчиталась за ужин и, попрощавшись с Максом, она взяла такси, и уехала в центр. Там пошатавшись немного по городу, она и спустилась в метро, что бы ехать уже домой.

Эпизод XX

И снова станция «Таганская», только без людей. Нет, люди были, конечно, только, правда, всего двое — парень и девчонка. Ну, и она еще… Три человека. Время позднее, но не настолько, что бы все так опустело? Почти двенадцать ночи, всего то… Парень открыл свой портфель и, подсвечивая себе фонариком, вот гоблин, сосредоточенно роется в своих бумагах, что-то, там выискивая, доставая ненужные и бросая их на пол. Он что-то говорит, но Рита его не слышит, подходит ближе. Наконец, в его руке оказывается то, что он ищет — маленький, всего в несколько страниц карманный путеводитель по Москве. «Заблудился, — смеётся про себя она. — Вот кретин…»

Рита смотрит на табло в конце перрона…или в начале. Поезда уже нет девять минут. Перрон пуст. Кроме неё и этих двоих здесь больше никого нет. «Ну и видок у них, — ухмыляется она. — Могли бы, и помыться, панки чертовы…» Рита отворачивается. Они её больше не интересуют. Смотрит на часы. Время… Пора ехать домой. Но…не хочется. Дома…горе.

— Вот он, — слышит она сзади его обрадованный голос. — Это то, что нам надо. Вот смотри, адреса и телефоны дежурных аптек… Нет, это не то, — она слышит, как шуршат перелистываемые страницы, — а вот условные обозначения на обоях по евростандарту…

— Ты собрался станцию ремонтировать? — скептически замечает на это ему девка, все это время стоявшая рядом и терпеливо дожидающаяся конца его поисков.

«Вот идиоты, — Рита бросает в их сторону быстрый взгляд и тут же отворачивается. Ей до них нет никакого дела. У них все хорошо. Пошли они в жопу…»

— Сейчас найду. Где же эта схема? — парень зашелестел страничками дальше. — А вот, нашел, на последней странице. Я же говорил, что где-то её видел.

— Так радуешься, словно тебе конфетку показали! — хихикает девка. — Зачем тебе эта карта теперь нужна, ты куда-то собрался ехать?

— Хочу узнать, сколько до ближайших станций километров идти по тоннелю, если мы, конечно, сейчас на радиальной не выберемся наверх.

Рита слышит почти все, что они говорят. Она не хочет их слышать, но все равно слышит. Слышит, хотя они и говорят совсем тихо. Тихо! Она вдруг замечает, что в метро очень тихо. Что это? Удивительно. В метро так тихо не бывает, это не библиотека, где люди чихнуть бояться. Здесь люди ничего не бояться. Чего им здесь бояться…если их здесь даже нет. Она оглядывается. Действительно, людей на станции нет, не считая этих двух. Она снова смотрит на часы. Еще не ночь! Куда все подевались? Вдруг ей кажется, что голоса этих двух ей знакомы, но она тут же отметает эту мысль. Среди этих, она снова с издевкой смотрит в их сторону, у неё друзей нет и быть не может. «Психи, — она отворачивается. — Решили топать по шпалам. Обкурились так, что поезд им уже и не нужен…» Она слышит шум прибывающего поезда и делает пару шагов в сторону края платформы. Еще немного и его фарки уже засверкали в темноте, освещая рельсы. «Лицо девки, точно, знакомо, но почему такое грязное…» Она смотрит на табло. Электронные часики показывают двенадцать минут, тринадцать секунд… А эти двое придурков все продолжают веселиться. «Интересно, они, правда, думают, что у них это получиться, прошвырнуться по шпалам, опять по шпалам домой…себе по привычке…». Рита улыбается. В голове звучит знакомая мелодия. «Весь мир со-шел с у-ма-а…» Это уже Тату. Но это уже совсем другая музыка… Дождь. Сетка. Две мокрых девчонки просто хотят жить и… любить. Не мешайте им. Поезд приближается… Уже слышен лязг вагонов… На глаза наворачиваются слезы. Кого больше жаль — их…себя?

— И сколько же нам еще километров осталось намотать на ноги? — девка, явно, не довольна.

«Боже мой, — Рита размазывает слезы руками по лицу, — что же я делаю? Я совсем не хочу… — накрашенные пальчики ног застыли на самом краю платформы. — Мамочка…прости меня!» Ноль часов, ноль-ноль минут… ровно!

— До Курской — две минуты, — продолжает басить Лорман, — до Китай-города — три минуты и до Пролетарской…