Метрополия, пользуясь разобщённостью колоний и экономической зависимостью от Англии, всячески препятствовала образованию в них единого рынка. Такое положение очень устраивало английскую буржуазию, но крайне не устраивало молодую американскую. В сознании молодого поколения американцев уже были посеяны ростки теории естественного права Мильтона, Вольтера и Монтескьё. Преклонение перед английской короной, основанное на вере в божественное происхождение королевской власти, было вытеснено новым прогрессивным мышлением.

Противостояние колоний и метрополии нарастало. Борьба американских колонистов за независимость начиналась с небольших недоразумений и разногласий, периодически возникавших между ними и английской администрацией. Довольно часто подобные разногласия заканчивались вооружёнными стычками с английскими солдатами. Похожие сюжеты боёв местного значения происходили на территории всех тринадцати колоний, как будто были написаны одним и тем же сценаристом.

Наконец, мыльный пузырь такого противостояния местного населения англичанам лопнул во время знаменитого «Бостонского чаепития». Основой первого крупного выступления колонистов стал конфликт между английскими чиновниками и американскими контрабандистами. Первые с выгодой для английских торговцев регулировали налог на ввозимый в Америку чай Ост-Индской компанией, а вторые ни во что не ставили интересы англичан и продавали чай по своей, более низкой цене.

В один из летних дней в бостонский порт вошли три корабля Ост-Индской компании «Дартмут», «Элеанор» и «Бобр», на борту которых находился товар из далёкой Индии. Узнав об этом, лидер бостонских заговорщиков «Сынов свободы» Сэм Адамс на средства контрабандистов организовал многотысячную демонстрацию протеста. Одни участники демонстрации, возмущённые высокими налогами, выкрикивали обидные слова в сторону англичан, другие — требовали равных с ними прав но выборам своих представителей в парламент.

Хорошо организованное «народное возмущение» напугало английских купцов не на шутку. В этой огромной массе людей они увидели новую силу, которая до этого времени себя так активно не прокалила. Однако губернатор штата Массачусетс Хатчинсон оказался упрямым чиновником и верным исполнителем воли английского короля. Он решил не допускать никаких послаблений смутьянам и предпринять против них решительные меры. При этом губернатор не нашёл ничего лучшего, как отменить и штате свободу собраний, а бостонский порт и вовсе по его распоряжению был временно закрыт.

Колонисты, а больше всего контрабандисты чаем, получавшие солидный доход от перепродажи индийского продукта и содержавшие на свои деньги всё бостонское революционное подполье, были искренне возмущены таким «ущемлением их прав и свобод». В ночь на 17 декабря 1773 года толпа бостонцев, переодетых в индейские костюмы, потрясая томагавками, захватили всё вышеупомянутые три корабля и выбросили за борт прямо в океанские волны сорок пять тонн дешёвого чая. Вместе с ним в воде оказались и английские солдаты, которые были приставлены охранять этот драгоценный груз. А так как весь чай затонул не сразу, бостонцы ещё долго выходили в море на маленьких лодках, чтобы пополнить свои запасы индийским продуктом и подготовиться к долгому чаепитию во время длинных зимних вечеров.

В ответ на такую наглость колонистов и в цепях наведения должного порядка в метрополии британские власти перевели своих солдат в категорию «неприкасаемых», которые стали неподсудны местным судам. При этом английские гарнизоны, расположенные во всех английских колониях, получили полную свободу действий. А такой документ, как «Акт о постое», изданный английской администрацией метрополии, обязывал колонистов располагать в своих домах на постой и содержание английских бравых солдат без всякой денежной компенсации.

Подобную реакцию и «наглость», но уже представителей английской короны, колонисты стерпеть не смогли. Противостояние нарастало с ростом случаев их открытых выступлений, которые носили уже чётко организованный характер. Англичане, в свою очередь, всё меньше ощущали себя в качестве хозяев американских территорий. Наконец пришло время, когда колонисты окончательно решили забрать власть в свои руки и создали временные революционные правительства колоний — Провинциальные конгрессы. Когда же количество подобных временных правительств составило число, равное чёртовой дюжине, было принято верное решение, и они объединились в Континентальный конгресс. По сути дела, без согласия английской короны был создан новый государственный орган, в котором были представлены депутаты от всех тринадцати английских колоний. В итоге в метрополии установилось двоевластие, которое не могло в таком виде существовать длительное время. И это время «Ч» наступило в 1775 году[21].

Чтобы предупреждать агрессивные действия английской армии против повстанческих отрядов ополченцев, за короткий промежуток времени колонистами были созданы отряды быстрого реагирования «минитмены». Со временем они переросли в серьёзные боеспособные формирования, постоянно совершавшие нападения на регулярные английские войска. Британские солдаты были бессильны просив этих вооружённых отрядов, которые могли в кратчайшие сроки собраться в условленном месте, напасть на какой-нибудь английский отряд, обстрелять его, а затем «раствориться» среди местного населения в такое же короткое время. Ведению боевых действий в таких условиях ни английских солдат, ни их командиров никто не обучал, и они начали терпеть одно поражение за другим. Но это была ещё не война, а лишь её прелюдия.

II

нглийский король Георг III был возмущён открытым вооружённым противостоянием колонистов английским войскам. О Континентальном конгрессе он вообще высказался в весьма нелестных выражениях. Для наведения порядка и приведения колонистов в прежнее состояние подчинения законам Британии английский монарх послал в Америку подкрепление в виде дополнительного военного контингента. Это решение стало катализатором в развитии дальнейших событий, которые, в конце концов, привели Англию к потере колоний с огромной территорией.

В ответ на это решение английского короля 15 мая 1776 года Континентальный конгресс принимает резолюцию о преобразовании североамериканских колоний в независимые от метрополии штаты-республики. Республиканец Генри Ли уже 7 июня 1776 года на заседании Конгресса вносит «резолюцию независимости», на основе которой 4 июля этого же знаменательного года была составлена и принята Декларация независимости. А до этого исторического для всех Соединённых Штатов дня ещё 14 июня 1776 года II Континентальный конгресс принял постановление о создании регулярной армии и уже на следующий день избрал и утвердил её главнокомандующего.

Такое решение Конгресса оказалось как нельзя удачным: 44-летний богатый плантатор Джордж Вашингтон уже имел опыт участия в военных действиях¹. Как политик он прекрасно понимал важность момента и своевременность постановки вопроса о государственности и независимости колоний. Как плантатор Вашингтон предвидел, какую выгоду из этого получат деловые люди из числа коренных (исключая, конечно, индейцев) жителей всех штатов. Уже в первый год активного противостояния Англии и колонистов будущий главнокомандующий понял бесплодность попыток примирения с метрополией. Демонстративно облачившись в военную форму, Вашингтон появлялся на собраниях Континентального конгресса и ожидал своего часа. И этот час наступил.

После окончания заседания многие выходившие из зала депутаты подходили к своему коллеге от штата Виргиния Джорджу Вашингтону с поздравлениями. Но некоторые из них, собравшись в небольшие группы, стояли в стороне и обсуждали способности и возможности только что избранного главнокомандующего. Кто-то открыто выражал ему свои наилучшие пожелания, а кто-то мысленно сочувствовал ему. Ведь Вашингтону предстояло создать первую в истории Соединённых Штатов армию, которая в ближайшее время должна выступить против английских регулярных вооружённых сил. А это не так просто сделать, когда до этого времени твоим главным занятием в жизни была организация труда чернокожих рабов на своих плантациях.