Людовик XVI с женой были задержаны и отправлены под конвоем в Париж, а иностранные войска так и не были направлены соседями-монархами во Францию и не смогли прийти вовремя на помощь низложенному королю. А то, чего опасался Людовик XVI, всё-таки произошло: 10 августа 1792 года около 20 000 повстанцев окружили королевский дворец и штурмом взяли его. Верные присяге и долгу, несколько тысяч швейцарских гвардейцев пытались оказать сопротивление, но были все перебиты штурмующими. Французский король отрёкся от престола, но это его уже спасти не могло: Людовик XVI и его семья были арестованы и ожидали суда.
Весь в кровоточащих ранах, но чудом уцелевший в той бойне у дворца Тюильри, Питер Цельтнер под покровом ночи еле добрался до знакомого дома на улице Сен-Анн. Он долго пытался достучаться, но ему никто не открыл дверь. И только ранним утром служанка мадам Анны-Катрин нашла его без сознания от потери крови у дверей особняка. Убедившись, что на улице в такой ранний час никого нет, она с помощью дворецкого Шарля затащила бесчувственное тело швейцарца внутрь помещения. Поэтому в доме на улице Сен-Анн в эти тревожные дни революционных потрясений было особенно тихо.
При хорошем уходе и благодаря своему могучему здоровью Питер Цельтнер быстро пошёл на поправку. Уже через месяц с чужим паспортом, купленным за большие деньги, он пересёк французскую границу и вскоре оказался в родной Швейцарии в своей семье в Салюрне.
XII
аршава, как и Париж, бурлила в волнах политических страстей. Тарговицкая конфедерация, поддержанная армиями России, Пруссии и Австрии, вышла победителем. В то же время король Станислав Август Понятовский, не сумев сплотить вокруг себя нацию и оказать должного сопротивления оккупантам, перешёл на сторону сильных. В глазах патриотов Речи Посполитой он выглядел предателем родины, человеком-куклой, которой играют ради забавы властители мира, перебрасывая её друг другу по мере необходимости. Многие из тех, кто по первому зову родины встал в ряды её защитников, после окончания военных действий и второго раздела Речи Посполитой навсегда, как им казалось тогда, покинули её. Некоторые из них всё же не потеряли надежду, что придёт то время, когда появится лидер нации, который сумеет собрать всех патриотов, чтобы с оружием в руках вернуть родине независимость и былое величие.
Однако нельзя судить строго последнего польского короля Станислава Августа Понятовского. Чтобы ответить на вопрос, почему он так поступил, лучше всего поставить себя на его место.
Станислав Август Понятовский примерил на себя польскую корону не ради праздной жизни. Будучи литовским вельможей и принадлежа к древнему роду литовских аристократов, он и так чувствовал себя неплохо при дворах различных европейских монархов. Но судьба подбросила ему шанс стать королём. На что он надеялся и на что рассчитывал, когда на семейном совете рода Станислав Понятовский решился нести эту ношу?
После Августа III ему досталась страна с пустой казной, неуправляемым сеймом, с постоянными угрозами со стороны шляхты создать новую коп федерацию и развязать гражданскую войну в Речи Посполитой. Постоянная угроза России, Пруссии и Австрии ввести войска на территорию страны ли шали короля всякой перспективы что-либо изменить в сложившейся ситуации.
Будучи просвещённым человеком, он понимал, что его родина, вся система государственного устройства нуждается в реформации, а любые реформы дорого стоят. Какова же будет цена таким преобразованиям, будущий король если не знал, то предполагал. И всё-таки он решился и принял на себя всю ответственность за будущее Речи Посполитой! И сразу случилось то, что и должно было случиться по его предположению, — была создана Барская конфедерация, в стране началась гражданская война, повлёкшая первый раздел Польши и её разорение.
Получив опыт правления, польский монарх сумел не только поднять экономику страны, увеличить её народонаселение, реформировать образование и структуры государственного устройства и управления. Используя свой богатый опыт на дипломатическом поприще и создания придворных интриг, ему удалось «усыпить» бдительность своей покровительницы российской императрицы Екатерины II, а также австрийского и прусского королей. Они довольствовались новыми территориями, присоединёнными к их государствам за счёт раздела Речи Посполитой, и считали польского короля послушной куклой в своих руках.
За прошедшие мирные годы в Речи Посполитой выросло новое поколение со своим новым отношением к жизни, с новым мировоззрением, подпитываемым идеями Руссо, Вольтера, Монтескьё и других прогрессивных мыслителей того времени. Но идея свободы и независимости всегда оставалась в умах патриотов Речи Посполитой. Менялось только их отношение к способам и методам воплощения в жизнь этой идеи.
Наконец закончилась «генеральная репетиция» подготовки Речи Посполитой к преобразованиям, на которой было оглашено основное содержание «спектакля». Четырёхлетний сейм 3 мая 1791 года без согласования с Россией утвердил и принял Конституцию Речи Посполитой (первую в Европе и вторую после Соединённых Штатов). По содержанию этого демократического документа Станислав Август Понятовский оставался монархом, но с ограничением власти. И это его вполне устраивало. Он без всякого принуждения с чистой совестью принёс присягу конституции, которую сам и редактировал. Ведь абсолютной власти он-то и не добивался. Его целью было создание единого мощного государства с развитой экономикой, готового не только к реформам, но и к защите прав на эти реформы. Именно для защиты такого государства и его права на существование Четырёхлетний сейм принял решение о создании стотысячной армии. Депутаты этого исторического сейма прекрасно понимали, что эту «вольность» им не простят. И в этом они были совершенно правы.
Армия Речи Посполитой не была ещё готова к сопротивлению армиям трёх европейских держав. К сожалению, сам Станислав Август Понятовский не смог стать тем лидером нации, который повёл бы за собой не только шляхту, но и весь народ. А именно без поддержки народных масс война 1792 года не приняла всенародный характер. Народ уже привык, что по его земле год от года передвигаются полчища войск различных государств. Магнаты страны также вели между собой военные действия, вытаптывая и выжигая пшеничные поля, и поэтому простые люди в своём сознании не разделяли ни Понятовских, ни Чарторыских, ни Екатерину, ни Фридриха... Лишь бы не забирали на войну мужчин, лишь бы жёны не становились вдовами, а дети сиротами.
Кроме этого, Речь Посполитая не смогла, как планировала, поставить под ружьё стотысячную армию, а среди командующих армиями, разбросанными на огромной территории, не было единства в тактике и стратегии ведения военных действий. А тут ещё Тарговидкая конфедерация.
Перед польским королём встал извечный вопрос: «Что делать?». Станислав Август Понятовский видел, что эта война пошла не так, как он рассчитывал, присягая в костёле Святого Яна. Армия Юзефа Понятовского отступала к Варшаве под натиском русских войск. С севера страны также не присылали торжествующих сообщений о победах польского оружия, а три вражеские армии уже маршировали по дорогам Польши и Литвы. Успешное сопротивление дивизии Костюшко русской армии под Дубенкой хоть на время и подняло моральный дух польских солдат, но всё равно не повлияло на истинное положение вооружённых сил Речи Посполитой. Можно было, конечно, продолжать войну «до победного конца», но только чья это будет победа и какой будет конец? Тарговицкая конфедерация могла развязать новую гражданскую войну, которая ввергла бы страну в новое обнищание, экономическую разруху и хаос. А начинать всё заново, как это было после 1772 года, у Станислава Понятовского не было ни времени, ни сил. Да и вряд ли бы он остался у власти, если бы не перешёл на сторону лидеров Тарговицкой конфедерации.
