= Малпаарс.=

Сигнал эхом разнесся по окопам, и люди в них зашевелились. Один из магов начал читать заклинание. Земля в окопе вздыбилась, выталкивая Бирана и тех, кто стоял с рядом ним, на дорогу.

— Защищайте пленных! — Закричал он, удивив этим своих соратников.

Он еще не забыл, как несколько оборотов назад, их с принцем вызволили из плена, и сейчас хотел помочь тем, кто оказался в таком же положении, что и они тогда. Его боевые товарищи, как и он, ринулись вперед, сметая с дороги всех, кто стоял у них на пути. С другой стороны дороги, таким же образом действовал еще один отряд.

Все происходило в точности, как в тот день, когда их с принцем спасли от рабства. По сигналу разведчиков, они выскочили из засады, и началась кровавая бойня. Правда, в отличие от того раза, сегодня он не был скован цепями, а возглавлял группу воинов, закованных в латный доспех.

Раздался свист кнута, и он услышал крики пленников. Не сдержавшись, бросился вперед, на помощь гибнущим людям.

Еще один свист и что-то ударило его по спине, но он, не обратив на это внимания, продолжил двигаться. Кипя праведным гневом, обезглавил человека, который успел убить двух безоружных пленников. Что-то обвилось вокруг его перчатки и Бирана потянуло в сторону. Инстинктивно взмахнув мечом, он обрубил обвившийся вокруг запястья кнут.

— Бегите! — Закричал группе пленников, скованных между собой цепью. Осмотревшись, заметил еще одного надсмотрщика, так же орудующего кнутом.

Отбившись от кого-то мечом, схватил надсмотрщика за руку. Тот попытался вырваться, но Биран, наплевав на рыцарский кодекс, ударил его ногой в пах. Мужчина согнулся и упал на колени. Взмахнув мечом, он безжалостно рассек работорговцу голову, после чего бросился к следующему надсмотрщику.

У него было только две задачи — спасти как можно больше пленников и выжить самому. С людьми, которых он видел перед собой, не стоило играть по правилам — любые кодексы в борьбе с ними, были помехой.

Подбежав к еще одному надсмотрщику, охранявшему пленников, он взмахнул мечом, но прежде, чем его клинок смог коснуться податливой плоти, снова раздался свист, и вокруг рукояти его оружия, обмотался хлыст. Сильный рывок и клинок вылетел у него из рук. В пылу схватки, он не заметил подкравшегося к нему сбоку врага.

Стоявший перед ним мужчина вытащил из ножен на поясе длинный кинжал и прыгнул на него. Он попытался отклониться, но не устоял и упал на спину. Работорговец попытался ударить его в сочленение брони, но он отбил его удар рукой. Судя по тому, что эти люди смогли не только сбить его с ног, но и разоружить, они не были простыми любителями. Видимо, им не раз приходилось сражаться с закованными в броню противниками. Но к счастью, он тоже был далеко не прост.

Когда один из его противников снова попытался нанести удар, рука Бирана метнулась вперед и врезалась работорговцу в челюсть. Мужчина взвыл от боли. Прежде, чем Биран успел нанести еще один удар, противнику в шею впилась стрела.

Спихнув с себя мертвое тело, Биран вырвал из рук нападавшего кинжал и, поднявшись на ноги, повернулся к обезоружившему его мужчине. Но как оказалось, тот уже тоже был мертв. Недалеко от работорговца на земле валялся его меч. Подняв оружие, Биран осмотрелся в поисках живых врагов, но с ними уже расправились его товарищи.

…

Когда бой закончился, они насчитали двадцать мертвых врагов. Те, кому повезло выжить, были уже закованы в цепи.

Перевязав раны, воины начали освобождать пленников от кандалов.

— Каков итог боя? Сколько людей мы потеряли? — Угрюмо спросил Биран у одного из соратников. Ему повезло выжить и на этот раз, чего нельзя было сказать о других.

После того, как он согласился с условиями принцессы Вернеры, его поставили во главе отряда, занимающегося освобождением рабов.

Это была третья спасательная операция, в которой ему довелось поучаствовать. Она, как и две предыдущие, увенчалась успехом, но цена, которую им пришлось заплатить, его совершенно не устраивала.

— Все прошло, как и планировалось, правда, противников оказалось намного больше, чем мы думали.

— Сколько людей мы потеряли? — Снова спросил он. Биран понимал, что этот человек, зная, как он ко всему этому относиться, просто щадит его чувства, но он должен был знать.

— Восьмерых. Троих из нашего отряда и пятерых из группы Дэзальса. Кроме того, есть еще девять раненных — трое из них вряд ли дотянут до Вилюта… — Потупившись, ответил мужчина.

— Восемь и трое на подходе…

— В этот раз караван охраняло слишком много охранников, причем большинство из них, были довольно умелыми. Это счастье, что мы потеряли всего восьмерых.

— Нет тут никакого счастья, Солио. Хорошие люди погибли.

Солио — низкорослый и тучный мужчина, возрастом лет на десять старше него — был неплохим лучником. Этот находчивый, талантливый человек не переставал его удивлять.

— Я понимаю, но взгляни на всех этих людей, которых мы сегодня спасли. — Солио махнул рукой в сторону несчастных, блуждающих по поляне в поисках своих близких. — Если бы не мы, многие из них, умерли б в неволе. Кроме того, мы сами встали на этот путь, ведущий в неизвестность, который в любой момент, может закончиться нашей смертью. И знаешь, я бы с радостью отдал свою жизнь за свободу этих людей.

— Не в том дело, Солио. Почему люди должны умирать, пытаясь исправить несправедливость, царящую в этом безбожном мире? Почему беспомощные и слабые страдают в первую очередь, а те, кто наделен властью, грабят своих собратьев, во имя мелочной жадности?

— Я думал об этом множество раз, но так и не нашел вразумительного ответа. Может, это всего лишь, естественный порядок мира? Должна же быть причина, почему все происходит именно так.

— Естественный порядок мира? — Переспросил Биран, глядя куда-то вдаль. Им удалось спасти многих пленных, но еще больше погибло, не говоря уж о раненых. Большая часть пленников была одета в лохмотья, покрытые слоем грязи. Некоторые из них плакали и кричали, находя на поле боя тела своих близких.

Он так и не смог привыкнуть к этим наполненным тоской крикам. Не важно, насколько безразличным и безэмоциональным он казался, каждый раз, по окончании боя, с каждым убитым человеком, он словно терял частичку своей души.

— С каждым разом, все больше сирот… — Подумал он, глядя на детей, рядом с которыми не было никого из взрослых.

Посмотрев по сторонам, он тяжело вздохнул — ему предстояло заняться не самой приятной работой.

— Помоги мне снять пластины. — Обратился он к Солио, начав снимать доспехи. — Мне надо поговорить с Дэзелем прежде, чем я уеду.

— Ты не собираешься возвращаться вместе с нами? — Спросил Солио, придерживая нагрудник.

— Принцесса попросила меня кое-что сделать. Я еду в Остус.

— А твоя броня?

— Возьмете ее с собой. Я не буду ее брать.

— Ясно. Тебе нужен проводник?

— Было бы неплохо сократить путь, но нет. Скажи ребятам, пусть возвращаются без меня. Встретимся через две недели в Вилюте. — Ответил Биран, сняв поножи.

— Хорошо. Удачи тебе, капитан. — Сказал Солио, похлопав его по плечу.

Капитан. Принцесса наградила его не только отрядом, но и званием. Он просил подчиненных не называть его так, ему было достаточно и Бирана, но, к сожалению, его представили отряду, как рыцаря. Воины отказались звать его по имени, сказав, что это непочтительно.

Быстро избавившись от брони и удостоверившись, что все, что ему нужно, было при нем — мешок, содержащий небольшой запас еды, меч и письмо принцессы, он направился к капитану второго отряда.

Обсудив с Дэзелем дела, касающиеся работорговцев, он, оседлав одну из немногих лошадей, взятых ими в поход, отправился в путь. К горной деревне Остус.

***

У обочины дороги горел небольшой костер. Его света едва хватало, чтобы осветить невысокое земляное укрытие.

На костре, у которого, переговариваясь, сидели двое парней, жарилась тушка какого-то мелкого животного.