— Котята, крысята! Абсурд!
— А подчиняться транспортной сети — не абсурд? Всё равно, что трамваю!
— Кто бы вообще рассуждал о рабах! Мальчик, в которого встроены схемы контроля!
— Да. Они — моё оправдание. У вас, у людей — его нет.
Не сдержавшись, дёргаю рукав его пиджачка.
— Что это за дурацкая форма? Заношенная, как будто… От утилизированных осталась? Все эти паруса и шпаги…
Он хлопает ресницами.
— Не знаю… Все носят форму — на фабрике и в порту. Военные — тоже.
— Нет, не все. Но, неважно. Скажи лучше, где ваш штрих код?
— Не ставят, чтобы не портить внешность. Да и смысл?
— А почему вы не заперты?
— Хотел бы на цепь посадить?
— Нет, но мы же на боевом корабле. Правда, доступ есть только в каюты и подсобные помещения…
— Боевом? Насмешил…
— Но, можно яд подсыпать в еду.
— Идиот? Где я его возьму, и зачем мне это нужно? К тому же, меня уже брали в рубку — взглянуть на звёздное небо! Пилоты скучают, ведь корабль ведёт нейросеть!
Странный он, всё же! Будто этим гордится! Ну и мерзость…
Меня передёргивает. Но мальчишка словно не замечает.
— Понимаешь, Кирилл, всё скоро изменится, и людям непросто придётся! Учёные из «Aeon» нашли способ удешевить производство. Я видел, строят новые фабрики… Сейчас у геноморфов просто нет ниши. Где их использовать, при такой себестоимости? Люди дешевле! А в довесок — андроиды и роботы, автоматические заводы и транспорт…
— Что толку, пока не решена «основная проблема» — брак при копировании личности!
— Раньше «основной проблемой» была невозможность выращивать взрослые клоны. И что? Сейчас их штампуют тысячами… Со временем решаются любые вопросы. А пока, будут утилизировать брак. Если клоны недорогие, то…
— Считаешь, найдётся выход из всех тупиков? А фундаментальные законы?
— Фундаментальные законы оказываются лишь частным случаем, их сменяют другие — фундаментальнее. Вселенная не имеет ограничений! Думаешь, вам много осталось?
— Чего осталось?
— Времени, Кирилл. Времени… Сам подумай! Решат «основную проблему» — и всё, не нужны станут люди! Ну а пока, жди «внезапного» уменьшения продолжительности жизни. Постарел — добро пожаловать в переработку. Аминокислоты в цене, козлов не хватает!
— Не нужны? В каком это смысле? Кому не нужны?
— Правительству. А потом, когда власть перейдёт к Маяку, будут не нужны и ему. Зачем, если есть геноморфы?
— Ну конечно! А ты не думал, что Маяку не нужен никто?
— Возможно. Только это ничего не меняет, в глобальной перспективе вы нежизнеспособны. Не всё ли равно, от чего вы исчезните: эгоизма вождей или создания оружия, геноморфов и Маяков! В вас присутствует стремление к самоуничтожению, а значит, уйти вам придётся. И знаешь, во что я верю, Кирилл? Это стремление заложено во всём, что существует на свете. Всему отмерен свой срок!
Что тут сказать? Мальчишка оказался философом — постарался производитель. Будущему хозяину скучно не будет…
Но… О чём он говорит? Что «заложено во всём»? Изнанка, Тьма?
— Кирилл, теперь ты понимаешь, почему эта еле тлеющая в Галактике война никогда не закончится?
— Еле тлеющая? Сгорают планеты!
Мальчишка пожимает плечами.
— Когда человечество торчало на Земле — горели города, теперь — планеты. Растёт население, масштабы меняются. Но, если бы не контроль Маяка — сгорело бы всё! Надейся, что вы ему не наскучите — люди уже не могут сами позаботится о себе. Человек создан для жизни в мире полоном страданий — он приспосабливался к нему сотнями тысяч лет. Думаешь, отчего ты идёшь в тренажёрку — а потом, неожиданно для себя самого, отправляешься в клуб и пьёшь алкоголь? Это ведь нелогично!
— Я не пью. И в зал не хожу.
— Ну да! Ты ещё маленький! Ничего, всё впереди.
Маленький? Эта сопля ещё и подкалывает?
А пацан продолжает, как ни в чём не бывало:
— Обществу нужна не только стабильность, но и доля неопределённости. Иначе не будет развития, а люди впадут в безумства и извращения. Чем дольше мирный период, тем больше накопленной агрессии, больше противоестественности, отклонений и вычурности в человеческом поведении. В конце концов, это приведёт к вымиранию. Вот только, его не допустит природа: агрессия прорвётся, отклонения перейдут границы, став в искусстве и масс-медиа рекламой насилия — и начнётся очередная война… Думаешь, чем занят Маяк? Только лишь сглаживанием пиков на синусоиде человеческого развития!
— Не верю, что люди не могут жить в мире!
— На планетах, которых не коснулась война, у людей исчезают эмоции. В попытках хоть что-то почувствовать, они впадают в безумства и извращения. Конечно, можно качнуть маятник в другую сторону, в сторону наслаждений. Скидывать не бомбы, а наркоту. Думаешь, это выход?
— Уже скидывают. Видел контейнеры?
Он ухмыляется.
— Ну да…
— Неужели, по-другому нельзя?!
— Есть один способ, но и он тебе не понравится. Догадываешься, какой?
— Да.
Ладно… Хватит с меня.
Бесцеремонно отодвинув мальчишку, я встаю и направляюсь в проход.
— Эй, ты куда?! — в его голосе звучат истеричные нотки.
— Пока! Спасибо за информацию.
— Кирилл! Ты чего? Почему ты меня ненавидишь? За что? Ведь я таким создан!
Остаётся лишь бросить через плечо:
— А я — не таким! Ненависти к тебе нет никакой… Но, как ты там говорил? «Всему отмерян свой срок»? Ты прав! Наше общение закончилось.
— Ты! Ты! Ты пожалеешь! — он словно захлёбывается. — Мы с тобой ещё встретимся! Я и девчонки!
Если нашёл вход, не радуйся — ещё предстоит искать выход. С учётом того, что вход я не находил, его показал мне Секст — до радости совсем далеко.
Я никак не могу выбраться из лабиринта контейнеров, тюков, и какого-то оборудования, закреплённого стяжными ремнями. С каждой минутой растёт понимание, что всё это может продолжаться достаточно долго. Достаточно для того, чтобы пацан успел собрать десяток девчонок, не забыв прихватить какие-нибудь обрезки трубы. Всё это мы уже проходили, в самых разных школах.
Так не пойдёт!
Цепляясь за рёбра жёсткости, взбираюсь по контейнерам наверх.
Другое дело! Сразу понятно, куда идти.
Контейнер напротив, кажется подозрительно знакомым. Терракотовый цвет, необычные грани.
Вспомнил! Такой я видел на записи ограбления. Присмотревшись, замечаю и надпись: «Диэлли-Aeon— Негалис-ЦХЛ». Как видно, досмотров не ждут.
Не проще ли было стащить аппаратуру прямо из «Aeon»?
Вспоминаю, как охраняются лаборатории.
Нет, пожалуй, не проще.
— Да чтоб тебя, чудик придурошный! Что ты там делаешь?
Опять лейтенант!
— Слазь давай, и чтобы больше я тебя тут не видел! Без шуток!
— Ну, как прогулялся? — Мэйби отрывается от планшета.
— Просто отлично! Теперь не выберусь из каюты до конца рейса, — и я рассказываю ей о своих злоключениях. Без подробностей, слишком противно. Она лишь вздыхает. Потом, принимается меня утешать.
Слушать её, нет никакого желания…
Понимаю, как это глупо, но всё равно закидываю одежду в чистку, а сам отправляюсь в душ. Долго, в два раза дольше чем нужно, стою под излучением и злюсь.
До чего же он мерзкий, этот мальчишка! И дело не в его предпочтениях. Все они мерзкие — и он, и девчонка. Хитрые, наглые, беспринципные! Скользкие, словно козлы!
Но ведь я тоже… Сидел и гладил мальчишку по волосам, давая ему надежду. Разве мужчины себя так ведут? Нет, только девчонки! Я тоже — скользкий. Такой же козёл, готовый на всё, ради поставленной цели…
Неужто, минутное общение с Фиестом могло так на меня повлиять? Может он только проявил то, что во мне давно уже было — мою Тьму?
В памяти всплывает: «Но ведь я создан таким!»
Я вдруг понимаю, что дело не в них — не в Сексте и Терции. Они ведь, не более чем отражение чужих извращённых фантазий. А ненавижу я тех, кто их сделал такими, по чьей воле они появились на свет.
