— Не расту…
— Что?
— Что слышал! Я не расту. И заткнись!
Нежно кладу руку ей на коленку.
Она вздрагивает.
— Не надо. Это ему не понравится.
— Ты чего? Думаешь, за тобой микродроны слежения летают?
— Вряд ли… Но, он узнает. Ему про меня всё известно… Да! Он всё видит! Даже когда его рядом нет, даже, когда я одна!
— Откуда?
— Понятия не имею! — голос Мэйби срывается. — Но, это точно.
Дотрагиваюсь до царапинок.
— Что это?
— Не твоё дело!
— У меня от тебя нет тайн.
— А у меня от тебя — куча. Тайны привлекают, правда — отталкивает. Знай ты её — не стал бы со мной разговаривать… Поверь… Не пытайся понять девушку, ведь если получится — утратишь возможность её полюбить…
Она заглядывает мне в глаза.
— Думаешь, у меня стоят чипы контроля?
— Не знаю…
— Если так, то однажды — я тебя просто забуду, и всё! — её, без того осунувшееся лицо искажается ужасом. — Я не хочу!
Глажу внутреннюю поверхность бедра.
Мэйби не отстраняется, только кусает губу.
— Кир, это нужно точно узнать.
— Как?
— Просканировать! Меня… Вот я дура! Разгуливала вчера по лабораториям… Ведь минутное дело!
— Для этого подойдёт и обычный медсканер. Они встречаются на каждом шагу.
— Мне не встречаются!
Небеса пламенеют. Надвигается тьма.
— Не хочу тебя забывать… Не хочу терять… Чтобы не забыть, нужно… Нужно настоящее…
Вздрагиваю.
Вся смелость куда-то уходит.
Щёки горят. Потная ладонь сжимает коленку. Сердце стучит, будто на стометровке.
Кто мог подумать, что будет такая реакция!
Приходится повернуться к Мэйби спиной.
Я сосредоточено делаю вид, что изучаю особенности кучевых облаков, когда слышу возле уха сопение, а после — прикосновение воспалённых губ. Руки нежно ложатся на плечи, к спине прижимается горячее тело.
— Кир, я ведь давно тебя знаю. Давно люблю.
Поворачиваюсь и смотрю ей в глаза. Теперь, без страха и ненависти.
— Покажи мне его ещё раз.
— Конечно.
Она снимает топ, кладёт рядом. От груди исходит сияние — зелёное, цвета любви. Слегка наклонив голову, долго смотрит в глаза. Кулон разгорается ярче, добавляя к зелени апельсиновый.
Потом, не сказав даже слова, Мэйби начинает расстёгивать шорты.
И горячие нежные облака забирают меня без остатка.
Глава 18. Метаморфоз
«5:08»
«Луна лишь одна. Остальные — её отражения…»
Кир распахнул глаза. Луна была на месте — в отличие от Венеры.
«Значит, фразы в начале снов — стихи?»
Это ничего не проясняло, лишь больше запутывало.
«Так, а что там ещё были за строчки? Кажется, что-то про тишину…»
Как Кир не силился, вспомнить не получалось — подробности сна забывались мгновенно, как всегда и бывает.
«Этот язык… Именно на нём вчера пела Эйприл… Получается, ночные приключения — обычные сны, обработка дневных впечатлений?»
До ушей донеслось: «Доброе утро!»
«А ведь во сне, отношения с девушками сложились получше. Но, даже там они очень странные… Зато погонял на доске, хоть и лёжа в кровати. Ну, и всё остальное…»
Перед глазами стояли белые шорты, небрежно брошенные на плиту.
«Такие же, как у Эйприл… Как там Мэйби сказала? „Чтобы девушкой по-настоящему восхищаться, нужно ничего от неё не хотеть“. Выходит, я восхищаюсь Эйприл не по-настоящему…»
Кир заворочался. Эйприл уже поднялась и бросала на него хитрые взгляды. А он, из-за сна, ещё не был готов вставать. Дурацкая ситуация…
«Нужно срочно переключаться, и думать о чём-то другом, не о девчонках. Иначе, придётся до вечера прятаться под одеялом!»
Кир схватился за первую же, пришедшую в голову мысль.
«Глупая, конечно, идея… Но может, наш невероятностный ховерборд был в сновидении, и теперь, когда Кир-из-сна его скинул с крыши, он вывалится у нас?»
Мысль была действительно странной.
«Тьфу ты! Похоже, я совершенно рехнулся! Ховерборд улетающий в сны! К тому же, доска, купленная самовлюблённым Кириллом — то есть мной, была двухместной. А неэгоистичная Эйприл создала одноместную… Что тут скажешь? Девчонки! Ммм… Девчонки…»
Перед глазами опять замаячили злополучные шорты. Потом их хозяйка.
Без них.
Кир засопел и отвернулся к стене. Эйприл хихикнула.
— Я поем и пойду. Завтрак — на столе… Витай в своих грёзах…
Антенное поле сияло, покрытое алмазной росой. По ногам потекла вода, и носочки тут же промокли.
Эйприл осторожно сняла со щиколотки невесть как туда забравшуюся маленькую улитку. Пересадила на стебелёк. Забавно прыгая на одной ноге, стянула следки и положила их в задний карман. Поморщилась, ощутив, как мокнут шорты.
«Да ну их вообще!» — девчонка бросила носки на траву.
Вытащила из кармана отстёгнутый от ноутбука малюсенький дрон, выбрала программу «селфи». Дрон взлетел, а она приняла красивую позу, стараясь поменьше щурить глаза.
Он нашёл Эйприл у чёрного куба — она сыпала крошки его любимых блинов муравьям. Рядом блестела лужица персикового варенья.
— Вот… — он протянул ей носки. — Кажется, ты потеряла.
«Похоже, от них не избавится», — подумала Эйприл, засовывая подарок в карман.
— Здорово, правда?
— Здорово что?
— Вся эта жизнь!
— Честно сказать, слишком много вокруг всего.
— Много? — засмеялась девчонка, так заразительно, что казалось вместе с ней смеются веснушки на носу и тонкие морщинки у глаз. — Мы почти ничего и не видим!
— Ты о чём?
— Сам подумай!
Кир молчал, и она продолжила:
— О вирусах, бактериях, насекомых! А паразиты! Знаешь их сколько? Как обстоят дела тут, на Станции, я уж не знаю. Но раньше, паразитических видов было вчетверо больше, чем свободноживущих. У паразитов были паразиты — в которых, в свою очередь, жили другие! Да и «свободноживущие» — только название. Они тоже находятся во взаимосвязи, пронизывающей всё живое! — голос девчонки дрожал от восторга.
Кир поморщился и пошевелил пальцами, будто пытаясь стряхнуть с рук что-то мерзкое. Он смотрел на Эйприл с уже неприкрытой враждебностью:
— Зачем ты это сделала?
— Сделала что? — пролепетала Эйприл. Она только сейчас начала понимать, что друг не разделяет её чувств.
— Испортила Станцию!
— Я?
— Хочешь сказать, что ты здесь не при чём? От происходящего ты в бурном восторге!
— Кир, но ведь я — «чистый лист»! Мне понравилось бы что угодно! Я появилась одновременно с этими изменениями, поэтому я люблю их. Но, я бы радовалась чему угодно!
— Не верю! Ты сразу назвала МОЮ Станцию «стерильной помойкой»! А уж ПОТОМ начались изменения!
Кир стащил с плеч девушки куртку и ушёл, даже не обернувшись.
Эйприл была в смятении.
Идти на обед не было никакого желания — Кир её пугал. Судя по поведению, он утрачивал адекватность. Но очень хотелось есть.
«Если я могу приготовить обед в Логове, то уж тут, возле куба — тем более!»
Эйприл сосредоточилась. Обед не появился.
Она пыхтела и злилась, воображая тарелку салата — для себя, и хлеб — для муравьёв. Но без толку.
«Может, хотя бы получится накормить Кирилла?»
Эйприл начала представлять тарелку блинов…
Перед ней появился салат. А рядом, с грохотом упал вернувшийся из невероятности ховерборд.
Кир долго бродил по степи в одиночестве, удивляясь происходящим метаморфозам. Он изо-всех сил старался понять эту странную ползающую и летающую жизнь, и привыкнуть.
В полдень захотелось есть. Кир вернулся в Логово, ни на что особенно ни надеясь. Но на столе дымились блины, а рядом стояло варенье из персиков. Девочки не было.
«Значит, она не особенно злится…»
Кир схватил блин, ойкнул и стал дуть на пальцы.
«Горяченные! Как так? Ведь я её даже не встретил!»
Он открыл шкаф и увидел пустую тарелку.
