— Тебе нужна я? Ну а ты нужен мне!

Осознав, что охотник тут больше не он, Змей попробовал развернуться. Но грузное тело было уже не остановить — оно летело само, по инерции. Дракон взвыл от отчаяния и страха…

Чёрная туша врезалась в Эйприл. Та — даже не дрогнула, не шелохнулась. Дракон исчез у неё в груди, лишь ветерок пронёсся по залу. Из девичей руки выскользнул одуванчик, и зазвенел, распадаясь на части.

Когда находишь дракона, он исчезнет. Если дракон не исчез, значит это не он, а только его отражение — и следует снова искать…

Эйприл вздохнула и улыбнулась. Наконец-то, она стала цельной.

День умирал. Снежные шапки на вершинах восточных гор окрасились алым. Кир лежал на диване — где спала Эйприл, где пока ещё чувствовался её аромат. Рядом валялись банки из-под консервов и пустые бутылки.

На душе скребли кошки — девушка не возвращалась. Что делать дальше, Кир даже не представлял.

«Стоп! Но ведь в прошлый раз, знание пришло во сне! Значит, нужно заснуть?»

Это было действительно странно: вместо того, чтобы носится с фонарём по округе, разыскивая любимую, попросту взять и отправится спать! Но, ничего умнее в голову не приходило.

Кир зажмурил глаза…

Эйприл сняла гидрокостюм, оставшись в шортах и топе. Усмехнувшись, выбросила револьвер — теперь он казался игрушкой. Сунула за пояс фонарь. Шлёпая босыми ногами по полу, прошла за перегородку. Наклонилась. Вытянула из лужи чёрную сферу. Вытерла о шорты и положила в карман.

Подошла к Облаку, провела рукой по весёлым «звериным» гольфам. Сняла с её ног окровавленные кроссовки.

Они оказались впору.

Мы сидим на лавочке, в парке, напротив полицейского управления. Я вспоминаю увиденное во сне, и опадающие с деревьев белые лепестки кажутся снегом.

«Ненавистное время! Единственный настоящий враг. Но нет, я не отдам ему эту девчонку!»

Так вот, почему он их убивает! Не хочет менять, ему нужна только одна — навсегда. Но это невозможно, в его положении…

Значит, он ищет одну. Ищет… любовь? Ищет… как все остальные!

Вот и ответ на вопрос. Все в этом мире ищут только любовь, даже если считают, что находятся в поисках славы, успеха и денег.

Ищут любовь — даже, когда убивают.

Пустынный парк залит ярким полуденным светом. Ветер гоняет по белым дорожкам мёртвые лепестки. Застывший, безжизненный город…

«Ненавистное время! Единственный настоящий враг. Но нет, я не отдам ему эту девчонку!»

Время… В детстве оно было другом, позволяло расти, становиться сильнее. А на Дзете, вдруг показало оскал. Но даже, сложилось всё иначе, оно всё равно бы меня сожрало — у каждой вещи есть две стороны.

Как странно, что у меня и Фиеста — один враг на двоих…

Наконец, отец прерывает молчание… И говорит, говорит — словно давно уже ждал выяснения отношений.

— И что же тебя с ней связывало? — с каждым новым вопросом, отцовское лицо становится всё темней… Назревает гроза. В памяти всплывает лицо военного дознавателя, виденное во сне.

Но, если по-честному — финал был известен давно. Ещё на пляже я заподозрил неладное, и сделал свой выбор. Пришло время платить по счетам.

— Кирилл!

— Какая теперь разница? Она мертва.

— Кирилл!

— Любовь.

— Любовь?! Она даже не человек! Эту девчонку создали в наших лабораториях, и вовсе не для любви. Наоборот!

— Что с того? Хочешь сказать, она не способна любить?

— Способна. Как собака, которая лижет лицо, но по команде вцепляется в горло.

— Она не собака! Геном отличается от нашего на доли процента.

— Ты знаешь, что дело не в этом. Мне нужно знать все подробности. Во что ты ввязался?

— Тебя вдруг моя жизнь заинтересовала? Раньше ты вспоминал о том, что у тебя есть сын, только перед путешествием в следующий гадюшник… А о тонкостях жизни Мэйби — расспроси своего друга Фиеста!

За секунду отец стареет на сорок лет. Говорит отстранённо:

— С чего ты решил, что Фиест — мой друг?

— Но ты ведь не удивлён, значит имя знакомо.

— Кирилл, если я от тебя что-то скрываю, так — для твоего же блага. Не стоит выведывать информацию, способную разрушить всю жизнь. Тебе не понять, с чем я живу! И, в конце-то концов, без меня — ты был бы там, — он кивает на здание полиции.

— Да я бы вообще туда не попал! Без тебя у меня была бы счастливая жизнь!

— Не было бы никакой — люди не рождаются без отцов!

Он отворачивается. Ветер качает ветви деревьев. Я наблюдаю за игрой света и тени на тротуаре… Тень пока побеждает.

Отца я уже не боюсь, возмужал за эту весну. И гроза обходит меня стороной.

— Ладно, Кирилл. Мы не мальчишки, чтобы устраивать глупые перепалки. Пускай всё остаётся, как есть. Да и сказать по правде, заварил эту кашу именно я. Мне и расхлёбывать. Всё справедливо.

— Как ты меня вытащил?

Он удивлённо вскидывает бровь.

— Создание анонимного соединения — такое себе преступление… Местный уровень… А перед ведущим разработчиком «Aeon» открывается много дверей, — отец устало вздыхает. — Но, всё выходит из-под контроля… Одно дело — местная полиция, заметившая подозрительную сетевую активность, другое — сотрудники Комитета Безопасности с расспросами: как так выходит, что неучтённый боевой геноморф, выпущенный «Aeon», похищает сканер «Aeon», а перед этим на крыше корпорации происходит стрельба? И, кроме того, у него обнаруживается реверс-процессор — разумеется, от «Aeon». С одной стороны — уже назначены козлы отпущения, с другой…

— Козлы? Какие козлы? — перед глазами встают копошащиеся на листиках слизняки.

— Неважно… — он морщится. — А реверс-процессор — отдашь мне! Тебе он не нужен, после этой шумихи не выйдет его применить. Экземпляр Мэйби, к несчастью, уже в Комитете. В корпорации полетят головы. Впрочем, я вне подозрений. Пока…

— Отец? А в геноморфов встраивают средства наблюдения?

— Обычное дело… Тебе зачем? А, ты про это… — он ухмыляется, догадавшись. — Наплюнь, Фиест записи не хранит.

— Ведь это ты организовал похищение?

— Я только направлял. Продумывал детали Фиест. Работать должна была Мэйби, в конце-то концов, это её назначение. Одна, без школьника! Ты должен был загорать на пляжике, как всегда. Но у Фиеста к тебе есть определённые чувства. Некое подобие родительского участия.

— Должен же кто-то его проявлять. Так почему бы отцовскому псу не лизнуть сыну ногу.

— Он вовсе не пёс. Не делай преждевременных выводов.

— «Нейросканер» уже у тебя?

— У тебя.

— Понимаю…

— Понимаешь? Значит, не злишься?

— Злюсь. Я никогда не принёс бы любимую в жертву, ради того, чтобы жить самому. Но ты всё решил за меня.

— Опять за своё! По свету бродили бы тысячи Мэйби, если бы серия удалась. Могу выдать другую — потом, когда всё закончится. Один к одному, только с новенькой парой ушей. Не понравится — оторвёшь. А в качестве бонуса — чип управления единственной и ненаглядной. Удобно, поверь.

— Мэйби уже не вернуть.

— Кирилл, ты даже не понимаешь, почему её полюбил. Кого в ней увидел!

Я начинаю догадываться, о чём он говорит.

— Прототип? Кто её прототип?

Он молчит…

На меня накрывает волна отвращения.

Может быть, это не слишком логично. Я ведь знал, что он из себя представляет. Создатель Маяков, помогающих власти контролировать всё человечество. Разработчик оружия, способного сжечь население целых планет.

Главный убийца Галактики или главный работорговец? Не всё ли равно?

Наверное, мне раньше хотелось, чтобы он отомстил за меня повстанцам. Чтобы в хаосе под названием «жизнь», был хоть какой-нибудь смысл. Но теперь, когда я понимаю, что смысла нет, есть только хаос…

— Когда вы потеряли доступ к нейросети Маяка?

Отец удивляется.

— Да! Ты повзрослел, заработала голова. Теперь видно, что ты мой сын.