Слева расстилалось поле, заполненное тысячами красных многогранников — будто великан опрокинул мешок, рассыпав детали конструктора. Они образовывали сложный, сходящийся к центру кольцевой узор. Изредка рисунок менялся: фигуры теряли форму, перетекали одна в другую — куб превращался в октаэдр, додекаэдр становился икосаэдром. В воздухе висел низкий электрический гул.

В небе над полем реял огромный парус, сотканный из множества чёрных вытянутых в высоту треугольников. Их расположение менялось в зависимости от узора внизу.

Кир был поражён, впервые увидев это гигантское, чёрное пламя, трепещущее в небесах. На резонный вопрос: «Для чего?», отец заявил:

— Расскажу через пару лет. Ты даже в квантовой физике путаешься! Давай-ка повторим цепочку Боголюбова!

Они долго чертили палкой закорючки в пыли. С тех пор вопросов о Станции Кир не задавал…

Бесполезные исполинские конструкции подавляли. Когда-то Кир лазал по территории, представляя себя диверсантом. Ходить на Станцию отец запрещал, только как удержаться? Разве змей-искуситель — пытливый мальчишеский ум, позволит наслаждаться покоем у отчего дома?

Гулять в чудесном саду, вдыхать аромат цветущей степи и купаться в океане?

Скука!

Нарушив отцовский запрет, сын сбегал из сада, и преодолевая зной или холод, дождь или ветер, шагал по степи к Маяку.

Отец, благодаря сотням камер, видел всё, что происходит на Станции. Вернее, ему так казалось.

Кир проползал сквозь проёмы и залегал. Увидев, что камера отвернулась — срывался с места, пулей пересекая открытое пространство.

Прежде, незримое присутствие отца ощущалось всюду. Теперь всё было иначе. Потухшие глаза камер уныло таращились в землю. Отцовский сад дичал, зарастая травой…

Монотонно переставляя ноги, Кир добрёл до центра Станции. Здесь, на бетонной площадке, стоял небольшой чёрный куб — Гиперпространственный Излучатель, сердце Маяка.

Простой скучный куб. Он не светился и не гудел — стояла тишина, нарушаемая лишь свистом ветра в башнях накачки.

Вот они впечатляли! Куб окружали восемь прозрачных колонн, уходящих ввысь на три сотни метров.

Кир задрал голову. Башни светились мягким, почти не заметным в яркий день, алым светом. Возле колонн воздух дрожал, из-за чего их силуэт расплывался.

Вокруг летали мириады фиолетовых мошек. Конечно, это были не мошки — насекомых на Земле давно уже не было: в бесконечных войнах и экологических катастрофах выжили только растения — те, что могли обойтись без опыления насекомыми. Да в океане ещё теплилась жизнь — водоросли, моллюски и фитопланктон. На других планетах, использовав замороженные образцы земной фауны, люди создали искусственные экосистемы. Но, не здесь — Земля была никому не нужна.

Что за создания летали вокруг башен, не знал никто. Разумеется, отсутствие знаний о гиперпространстве не мешало человечеству его использовать.

Кирилл опустился на землю. Он всегда задерживался в центре Станции — сидел на растущей лишь в этом месте, невысокой мягкой траве и смотрел на башни накачки.

Молчаливый куб пугал. Чем именно, Кир не знал. Вероятно, обыденностью. Если бы он гудел и переливался горящими гранями, паря над землёй, то не вызвал бы страха — ведь, по мнению мальчишки, Гиперпространственный Излучатель должен выглядеть именно так. Но от хитрого куба, маскирующегося под обычный предмет, ждёшь любого подвоха!

Кир никогда не приближался к нему и не трогал. Он бы вообще обходил его стороной, но уж слишком красивы были колонны, подпиравшие небосвод. Глядя на них, мальчишка задавался вопросом: почему красота, так часто соседствует ужасом, будто они друг друга притягивают?

С другой стороны, жуткий куб не сделал ему ничего плохого…

Мысли прервал шорох. Реющий над степью парус начинал менять форму, приходить в соответствие изменившемуся узору внизу…

«А я ведь этот узор, я никогда и не видел! — подумал Кирилл. — Если смотреть сверху, с крыши Преобразователя — угол чересчур мал, а снизу — вообще ничего разглядеть невозможно».

Станцию Кир излазал вдоль и поперёк. А то, что было на самом виду, выходит, не замечал!

«Как же подняться на парус? Наверное, нужен какой-нибудь блок».

Что именно, Кир представлял весьма смутно. Но, на Станции проблемы всегда разрешались сами собой, стоило приложить хоть немного усилий.

Мальчишка встал и решительно направился в поле.

Потихоньку настроение улучшалось. Щекотала ноги трава, спину согревали нежаркие весенние лучи. А главное, теперь у Кирилла была цель.

Вверх! Вверх на парус!

На что он надеялся!

Теперь Кир удивлялся своей наивности.

«А ещё — сын учёного, победитель олимпиад! Всерьёз полагать, что над степью колышется парус, прикреплённый тросами к красным штуковинам, которые бегают по каким-нибудь рельсам! Как мне такое вообще взбрело в голову?»

Конечно, в действительности всё было иначе. Никаких рельсов в степи не нашлось. Зато в промоинах виднелись катушки, видимо генераторы поля.

Не зря его всегда так отталкивало это место! Похоже, сработало то, что учёные, за неимением лучших определений, зовут: «интуиция». Ещё неоткрытые органы чувств или животная осторожность, кто знает? Мальчишке приходилось прилагать нешуточные усилия, чтобы попросту не сбежать: казалось, что воздух дрожит, а волосы шевелятся от затопившего степь напряжения.

Многогранники парили в метре над землёй. Тросов к ним не крепилось, да и не за что было бы их зацепить, ведь грани безостановочно двигались. И не было паруса. Даже при неизменном направлении и силе ветра, никакие тряпки не стали бы парить над землёй. А вес тросов? Смех, да и только!

В небе висели треугольники из странного, поглощавшего свет, материала. Они меняли положение, повинуясь танцу многогранников. И только. Какая сила их связывала, оставалось неясным.

Идти среди сотен движущихся объектов было непросто. Давно надо было вернуться, но Кир всё шагал вперёд.

Зачем? Он не знал… Почему бы и нет? Ничем не хуже, чем сидеть часами на арке или валятся в кровати!

Глупое упрямство неминуемо ведёт к катастрофе, но изредка правила нуждаются в исключениях: в центре поля Кирилл обнаружил купол, из которого вверх тянулся туго натянутый леер.

Отлично!

Оставалось найти какой-нибудь электрический блок — и вперёд! Страха сорваться не было, сегодня на арке он добровольно едва не шагнул в пустоту. Только не факт, что на складе найдётся что-либо подходящее. А если найдётся, как он заберётся к тросу? Стенки купола были гладкими и скользкими, из вездесущего белого пластика.

Кир обошёл купол… Никаких удобненьких лесенок!

Рука сама собой полезла чесать затылок. Вот глупость: будто от такого массажа, мозг станет лучше работать!

Как же обидно! Протопать через всё поле, играя в догонялки с гудящими, будто рассерженные пчёлы, штуковинами — и зря!

Бросить затею вот так? Нет!

В отчаянии, мальчишка пошёл на второй круг. И сразу заметил чёрный кружок на девственной белой поверхности.

Подошёл, присмотрелся, потрогал рукой…

Среагировав на прикосновение, пластик поплыл, и на месте кружка появилась ниша с экраном, заполненном символами, а на поверхности стены возникли углубления-ступеньки. В нише лежал свёрток.

Трогать экран Кир не стал. Достал свёрток, раскрыл.

Да! То, что надо. Блок-подъёмник и подвесная система.

Комплект для облуживания «паруса»? Но зачем? Насколько Кир понимал, в персонале Маяк не нуждался.

И ещё… Он готов был поклясться, что во время первого обхода, не было никакого кружка на стене.

Или был?

Может, и был…

Закинув подвесную систему за спину, Кир взобрался на купол, продел ноги и руки в лямки, защёлкнул на тросе блок.

Экран-крохотуля, да три кнопки: пара оранжевых треугольников и квадрат, означающий, видимо: «СТОП» — вот всё нехитрое управление.

Внутренне собравшись, Кир надавил на оранжевый треугольник, и… ничего не произошло. Тогда он нажал повторно. Потом постучал по корпусу.