Мальчишка взобрался по источенным прибоем обломкам плит на прибрежную площадь. Пейзаж поражал: над головой, закрывая полнеба, высились поросшие травой и деревьями остовы небоскрёбов, а между ними, над засыпанными обломками улицами, висели части ажурных эстакад.

Сбивая семена с кустиков засохшей травы, Кир пересёк площадь. Обошёл стороной дискообразное здание, стоящее лишь на центральной опоре-ноге — три других были разрушены. Миновал второе — похожее на поставленную на ребро монету. И зашагал городскому проспекту. Предстояло найти эстакаду маглева, дойти по ней до разрушенных лабораторий и выбраться на уходящую в горы дорогу. Кир понимал, что это будет непросто: улицы были завалены фрагментами зданий и заросли деревьями и кустами.

Углубившись метров на сто, он понял: через центр ему не пройти. Придётся обходить через портовый район.

Он повернул назад.

Эйприл спустилась в долину.

Извилистый горный серпантин распрямился. По правую руку зияли пустыми глазницами выбитых окон руины научных лабораторий. По левую возвышались над лесом исполинские ветряки — покосившиеся, со свисающими обломками расслоившихся лопастей. Меж ветряков стояли огромные «деревья» с конусами солнечных панелей на «ветвях».

Палило солнце, и глаза разъедал пот.

В изнеможении Эйприл села на потрескавшийся тёплый бетон. Вытащила фонарик и положила рядом с собой.

«Может, вообще его выбросить?»

Достала из кармашка кусочек драконьего когтя — всё, что осталось после слияния. Напоминание о том, что прошлое теперь — её неразрывная часть. А значит, оно больше не сможет её преследовать.

Эйприл понимала, что это лишь начало пути. Она вобрала в себя насилие, клёны и страх. Но по-прежнему не понимала, кто же она такая.

Вспомнилась Мэйби. Потом, мумия в красном ошейнике… Верить Эйприл не умела, поэтому обе истории про девчонок с яхты «Зимнее солнце» казались ей чепухой.

Нужна была правда. Которая, как Эйприл уже догадалась, связана с лабораторией в скалах. Но в ней она уже побывала.

Бродить по пустым помещениям до скончания веков? Эйприл в этом не видела смысла. Пусть всё идёт, как идёт. Правда, если её вообще возможно узнать, непременно откроется.

А главное, нужно было помочь Кириллу.

Позади остались руины складов, гнилые контейнеры и портовые краны, воткнувшиеся носами в воду, будто на водопое. Теперь Кир шагал по проспекту — широкому, ветреному и почти не заросшему зеленью.

Взгляд зацепился за покорёженный танк. Кир вздрогнул и обернулся, смекнув, что он его уже видел.

Так и есть! Вот они — остовы кораблей в океане, изувеченные танки и оплавленные фонари.

Этот пейзаж он видел во сне.

Кир подошёл и присел на плиты, на которых сидел Фиест. От бетона исходило тепло, и мальчишке казалось — ещё миг, и он увидит, как ветерок треплет рыжую чёлку, а девчонка в затёртой красной футболке сузит глаза:

— Ты зачем тут сидишь?

Но ветер носил по перекрёстку лишь пыль.

Вдруг Эйприл поняла: рассматривает Коготь не только она. Рядом был кто-то ещё.

Она вгляделась в дрожащее над щербатым бетоном жаркое марево. Вдалеке, колыхалась тень. Она росла, превращаясь в искажённую восходящими потоками кляксу, которая обрела очертания человеческой фигуры.

Кирилл!

Забыв про усталость, Эйприл вскочила и побежала навстречу. Она хотела кинуться на шею, но мальчишка предупреждающе выставил руку.

Она встала, как вкопанная, гадая, что же не так.

Кирилл подошёл вплотную.

— Что это? Покажи!

— Ты про Коготь? — не понимая зачем, Эйприл завела руку с Когтём за спину.

— Эй! Ты чего! Дай сюда!

«Кирилл бы так не сказал!»

Она присмотрелась…

Контуры тела дрожали, плыли, менялись.

Это был не Кирилл. Прямо перед ней, в жарком дрожащем воздухе, висела Тень.

— Ты — не Кирилл!

Вокруг девушки разгоралось сияние. «Мальчишка» наклонил голову и прищурился.

Эйприл уже была цельной, и Тень это знала. Потому не напала, а попыталась её обмануть. Но теперь, когда ложь раскрылась, Тень ударила. Она не боялась: девчонка, даже с драконом внутри, была намного слабей.

Эйприл почувствовала, как грудь взорвалась болью, словно от удара огромной кувалдой, а ноги оторвались от бетона. Пролетев по воздуху метров пятнадцать, Эйприл упала спиной на бетон.

По красному небу плыли красные облака. Совершенно некстати вспомнился Кир, после выстрела из воздушной пушки улетевший с велосипеда, и девочка по имени Облако, распахнутыми глазами глядящая в небеса.

Эйприл перекатилась на живот и встала на четвереньки. Из сломанного носа на бетон хлынула кровь.

«Кирилл» приближался. Эйприл подползла к краю дороги и скатилась в кювет.

— Куда это ты собралась? Ведь ты понимаешь — тебе не уйти! — мальчишка захохотал, наслаждаясь силой и безнаказанностью.

Эйприл вскочила и побежала. Ноги попадали в ямы и подворачивались.

Впереди был кустарник. Она оглянулась.

«Кирилл» спустился с дороги и неспешно шагал за ней.

Зажмурив глаза, она с разбегу вломилась в зелёную стену. По лицу ударили ветки. Эйприл упала и поползла по колючему лабиринту.

Кустарник закончился, и она снова вскочила. Перед ней был остов исполинского ветряка с распахнутой дверцей внизу.

Она забежала вовнутрь, взялась обеими руками за ручку и попыталась закрыться. Дверь скрипнула и с грохотом шлёпнулась на отмостку. Со стороны кустов донёсся издевательский смех. Ветки зашевелились, и появился улыбающийся «Кирилл».

Эйприл обернулась. К генератору вела ржавая винтовая лестница. Девчонка помчалась наверх.

При каждом шаге со ступенек осыпалась ржавчина и разносилось многократно усиленное эхо. Казалось, старый ветряк вот-вот рассыплется. Эйприл неслась, не обращая внимания ни на эти жуткие звуки, ни на хохот внизу.

Чем ближе была вершина, тем дряхлее становились пролёты. Когда изъеденная дождевой водой площадка с установленным на ней генератором была уже в нескольких метрах, под Эйприл лопнул трухлявый металл.

В последний момент она зацепилась за ступеньки руками и взобралась на площадку. Люк в крыше ветряка заржавел. Но он и не требовался — всюду зияли огромные дыры. Через одну из них Эйприл выбралась наверх.

Ветер бил в лицо. По далёкому океану бежали барашки.

«И что теперь? Я сама себя загнала в ловушку!»

Внизу грохотало.

«Всё. Это конец».

Эйприл посмотрела в другую сторону. Мимо ветряка, по дороге шагал Кир.

— Эй! Я здесь!

Кир не услышал.

— Кир! Кир! — она замахала руками и запрыгала на месте.

Сталь загрохотала и лопнула. Эйприл провалилась по пояс. Пальцы скользили по ржавому металлу, размазывая кровь.

Кир задрал голову.

«Только бы не сорваться вниз!»

— Я здесь!

Наконец, мальчишка её заметил. В тот же миг грохот и смех прекратился.

Когда Эйприл спустилась, Кир был внизу. В руках он держал фонарь.

— Ты потеряла? А на ветряк зачем забралась? Жить надое… — глаза мальчишки вылезли из орбит. — Ты вся в крови!«

— На себя посмотри! — Эйприл села на отмостку, прислонившись спиной к ветряку.

Кир последовал совету девчонки.

«Ну да! Видок не особо…»

Кроссовки были в пыли, одежда задубела от соли — фотокаталитическая ткань не успевала очищаться, ссадины на сгоревших руках воспалились.

«А я ещё не вижу лица!»

Кир опустился на колени перед девчонкой.

— У тебя сломан нос. Задери голову и пальцами зажми! Что случилось?

— Дапала День, — прогундосила Эйприл.

— Тень? Напала? Значит, она рядом? — Кир закрутил головой.

— Де бойзя, да дебя ода де дападёд. Ды зильдее.

— Я сильнее её? С чего ты взяла?

— Здаю.

— А кроссовки откуда?

— Де двоё дедо! Дай бде абулед!

— Олень пропал! Я проснулся, а его уже нет.