— Ты готов?

— К чему?

— Искать вход на корабль.

Кир уже и забыл, из-за чего они тут оказались. Он давно думал лишь об одном — как уцелеть.

— Эйприл! Нужно думать, как выбираться отсюда!

— Ты уже принял решение. Моя жизнь в обмен на твою. Значит, я вытащу отсюда только твой труп.

Кир отвернулся. Эйприл толкнула его локтем в бок и расхохоталась.

— Ты от страха ум потерял? Притащу я тебе баллон с кислородом со склада! А ещё, очень вкусных консервов! И даже, если б его не нашлось, неужто бы мы ничего не придумали? В старину люди погружались с колоколами на головах…

— Блин… — Кир облегчённо вздохнул. — Не будешь считать меня идиотом? — он застыл и прищурил глаза. — Слушай, а что ты там говорила про желания и Тьму?

— Я давно намекаю: ты виновник того, что с тобой происходит.

— Желания?

— Ага… Не те, о которых ты вечно твердишь. Они, по большей части, самообман… А те, которые ты не осознаёшь и не контролируешь. О которых тебе ничего неизвестно. Именно эти глубинные побуждения формируют твою реальность.

«Только мою? А реальность Эйприл?»

Вспомнилась Тень, катастрофа и вышка. В голове крутились слова девчонки о том, как важно смотреть на ситуацию со стороны.

«Так почему бы тогда не взглянуть на неё глазами другого?»

Он положил руку на девичью коленку и заглянул Эйприл в глаза. Пока что, он видел лишь чёрную радужку.

— Скажи… Что ты чувствовала, когда это случилось.

— Ты про наш поцелуй?

Кир смутился, но глаз не отвёл.

«Столько всего случилось. А для неё, это — главный момент!»

— Нет. Я про вчерашний взрыв.

— Разве это имеет значение?

— Просто скажи!

— Ну… Хорошо… — вспоминать было неприятно. Эйприл закусила губу. — Я тогда думала… Что эти пожирающие друг друга монстры слишком ужасны, чтобы существовать!

— А в первый раз?

— Хотела, чтобы всё прекратилось. И не было ни голубей, ни Станции, ни этой жестокой жизни.

— Но ведь, это хотел и я! Наши желания совпали — и… Исполнились, — пробормотал Кир ошарашенно. — Маяк подчиняется нашей воле! Но только тогда, когда совпадают наши стремления. А если не совпадают, выходит по-разному… И кажется, тут важна ещё сила желания, эмоции… Выходит, нам нужно держаться вдвоём!

— Тогда почему меня обожгло?

Кир отвёл взгляд и убрал руку с коленки. Он не мог признаться в том, что хотел, чтобы не было Эйприл.

Но она догадалась сама. И замерла, даже сердце застыло.

Она оказалась не нужна единственному человеку, ради которого жила и дышала! Он хочет — от чистого сердца, иначе Маяк не исполнил бы это желание — чтобы она умерла!

Что может быть страшней?

Эйприл вспомнила красную точку на лбу Кирилла… И положила голову ему на плечо.

«Все мы — только лишь люди. Даже те, кто не совсем человек».

Кир прижался губами к её волосам.

— Ну а Тень откуда взялась? И дракон?

— Облако я принесла… Вернее, оно само за мной увязалось. Прошлое…

— Прошлое?

— Не спрашивай, не скажу.

— А ведь врала, что его у тебя нет…

— Ты знал, что я вру постоянно.

— Как же тебе доверять?

— Я тебя люблю.

Кир вздохнул.

— Спасибо… Не за то, что любишь. За то, что спасла мне жизнь.

— Если бы не любила, то не смогла бы спасти.

Кир смотрел в сторону.

— Но, если Дракон — твоё прошлое… Получается, Тень — моё?

Эйприл молчала.

— А ты сама… Думаешь, я хотел, чтобы ты появилась? Чтобы пришла, вместе с этим чудовищем, и разрушила весь мой мир?

— Кир… Я ведь не знаю твоих настоящих желаний…

— Может, они скрыты в снах?

— Что толку гадать? Нужно идти. Мы не можем торчать тут до вечера.

— Ладно… Пошли.

— Снаряжение оставим тут.

«Почему эта девчонка всё время командует!»

Не то, чтобы хотелось таскаться с вещами, но…

— И зажги, наконец, свой фонарь. Проснись!

Кир отцепил фонарик от пояса. К своему стыду, он про него совершенно забыл.

Эйприл уверенно зашагала по нависающим над водой перекрытиям, с лестницы на лестницу, с яруса на ярус. Мальчишке пришлось догонять.

— Получается, мы должны контролировать желания?

— Разве это возможно? Желания — ошейник, который природа нацепила на тебя очень давно. Считаешь, она отдаст поводок? Желания формируются в древних отделах мозга. Мотивация идёт от инстинктов, рассудок может лишь констатировать факт, да выдумать логичное обоснование поведения — тебе в утешение. Ведь осознать, что ты марионетка, не слишком приятно…

Они свернули в проход, и путь преградили стеклянные двери. Когда-то они открывались автоматически, но это было давно. Эйприл достала револьвер и отошла. Раздался многократно усиленный эхом хлопок, и дверь осыпалась градом осколков.

Миновав хрустящие под ногами кусочки двери, они углубились в бесконечную анфиладу служебных помещений. Коридор за коридором, зал за залом, мимо непонятного гнилого оборудования, труб и коробов.

— Как ты здесь ориентируешься?

— Подсказывает Маяк.

— Почему он мне не подсказывает?

— Ты и не спрашиваешь! К тому же, мы разные. Ты цельный, а я незакончена… Чтобы быть человеком, личностью, с которой ты смог бы беседовать, мне приходится добирать недостающие части. У Станции, и у тебя, — Эйприл ужасно смутилась. — Да, я немножко вампир…

— У меня? Я что, сам с собой разговариваю?

Эйприл расхохоталась.

— Не только! Ещё с Маяком!

— Эйприл, ведь я — не Фиест? Я на тебя не сбрасывал бомбы? В прошлом или когда-нибудь в будущем? Помнишь, ты говорила: «Не зря у тебя этот будильник!»

— Сбрасывал в будущем? — Эйприл расхохоталась. — Вот что бывает, если немедленно не избавится от заблуждений! Сперва ты решил, что время — реальная вещь. Теперь заявляешь, что будущее — место, в которое можно приехать!

— Ты не ответила. Я — не Фиест?

— Конечно же нет! Ты — это ты, и не можешь быть кем-то ещё.

— Это хорошо, ведь я его ненавижу! Ненавижу военных и ненавижу убийц. Впрочем, разница между ними невелика…

— Ненависть — самое глупое чувство! Нужно отпускать и прощать, иначе прошлое будет преследовать вечно… Каждый готов пожалеть калеку, но кто пожалеет насильника или убийцу? А ведь они больны, и не выбирали болезнь… Всё от заблуждений! Ты думал о том, каково быть Фиестом? Да, есть на свете бессердечные психопаты-манипуляторы, но он ведь не из таких!

— Не думал, а был им самим — там, во сне! Ты тоже была.

— Раз так, ты прекрасно его понимаешь. И понимаешь, почему существует Маяк — он сочувствует всем!

— Организм без жалости уничтожает больные клетки. А природа — животных и целые виды. Почему Фиест должен стать исключением? Он сам себя уничтожит!

— Сам? Человек не способен ничего сделать «сам»! Он как облако, которое формирует ветер. Или как ветер, который дует, потому что Солнце нагрело землю. Или как Солнце, которое вынуждено светить… Знаешь притчу о мухе и пчеле?

— Нет.

— Если кратко: муха не знает, где распустились цветы — они ей не интересны. Муха видит вокруг нечистоты, да грязь. А в мире пчелы существуют только благоухающие цветы.

— Красиво!

— Да. Красиво, не более… Мудрецы считают, что каждый видит мир в кривом зеркале своего восприятия. Но на деле — это мир отражается в образе нас. Не нам выбирать, кем стать — мухой или пчелой.

Они спустились по винтовой лестнице, прошли череду коридоров и поднялись по другой. Спустились по следующей лестнице и снова поднялись. И вновь…

— Эйприл, ты наверняка уже знаешь… Сны — это прошлое?

— Я уже объясняла, что никакого «времени» нет!

— Ты ведь сама про него говоришь!

— Я — глупенькая девчонка. Какой с меня спрос?

— А я уверен, время существует! Ведь мир не застыл! В нём нет ничего, что не было бы процессом. Стул, дерево, человек и Маяк — любой процесс ограничен во времени, порождён другими процессами и должен порождать следующие. Во всём есть цель! Эти процессы кажутся нам предметами лишь потому, что мы смотрим на них в конкретный момент. Как бы, делаем срез. Но, если проследить за какой-нибудь вещью, мы обнаружим, что она вовсе не «твёрдая»! Стул вначале был деревом, а до этого — почвой. И со временем, он опять станет…