Нищий царь Превратятся туманные горы в песок, С черным сланцем и твердым кремнем разлучась, Разобщенные капли сольются в поток, В океан превратятся, со льдом разлучась. Всё-то спорим, да вздорим, да ссоримся мы; Наши очи в слезах, и в тревоге умы. Размотали бы сытые пиры чалмы, С книгой божьей, с народом-отцом разлучась. Зло и скверна земной захлестнули предел. Кто, скажите, о братьях из вас порадел? Черный ворон — и тот бы до звезд долетел, С дотлевающим в прахе гнильем разлучась. Чтó развратнику родина, вору — народ? Трус бежит там, где храбрый оружье берет. Как поведаешь скорбь, если русло найдет Слезный ток, со своим тайником разлучась. Малодушный томится всегдашней тоской, Перед мужем достойным теряет покой, Покидает подругу в пустыне мирской, С теплым кровом, едой и питьем разлучась. Ополчается ради свободы храбрец. Малодушный спасает свой жалкий ларец; Бродит жадный купец, ищет кладов глупец, Спит мертвец, со своим сундуком разлучась. У блудницы — докучная алчность в глазах; У везира-глупца — беспорядок в делах. Дал красавице черные брови аллах, — И тоскуешь на ложе ночном, разлучась. Пристрастились торговцы к пределам чужим. Караваны уходят, уносится дым… Кровью плачет Фраги, кровью плачут пред ним Царь и нищий, с последним умом разлучась. Семь цветов мира Постигая бытия Многоцветный океан, Славит бога плоть моя, Дух мой песней обуян. От печали пропадешь, Если правде предпочтешь Обольстительную ложь, Соблазнительный обман. Зеленеющим лугам, Розовеющим садам Путь добра — взгляни, Адам! — Всей земной природе дан. Алчность молвит: «Мне бы жить, Плотской прелести служить, Сытно есть, и не тужить, Да носить высокий сан». Сердце молвит: «Я — базар. Ты продашь небесный дар За лукавство женских чар. Я — греха живой капкан». А перо в руке моей: «Раскрывай тетрадь скорей!» «Гур-ру!» — сизых голубей Говорит гурлящий стан. Соловей свистит: «Я тот, Кто весну полей поет, Кто над розой слезы льет, А дворец мой — гюлистан!» Плачет нетопырь: «Аллах, Ты вложил мне в сердце страх; Я сгорю в дневных лучах, Спрячь меня в ночной туман!» Дрозд щебечет: «Илляллах!» [100]Стриж: «Создателю хвала!» Говорить: «Кулхувалла» [101] — Аист учит мусульман. Турухтан свистит: «Ты чей?» А удод: «Я сват царей, Я — посол в юдоли сей. Мой владыка — Сулейман». Стрепет ходит по степям Да глядит по сторонам, Говорит: «Не здесь ли нам Светлый рай обетован?» А журавль: «Я улечу, Я из Ганга пить хочу; Под Багдадом разыщу Расцветающий тюльпан». Стонет сыч: «Я счет веду, Числю горе и беду, Средь руин я пропаду, От своих рыданий пьян». Говорит Исхак [102]: «В плену Солнце правды помяну. Раб тоскующий, кляну Знойный Шам [103] и Шебистан». Молвит горлица: «Живем — Гнезда вьем, но все уйдем. В три прута я строю дом: Что мне гром и ураган?» Молвит ястреб: «Жизнь мою Я провел в лихом бою. Яд воспоминаний пью, Брошенный в тюрьму буян». Куропатка: «Я молюсь». Утка: «Я в мольбах клонюсь». Долетает белый гусь До пределов горних стран. Голубок охрип от слез, Горд павлин, да безголос. Феникс меж горящих роз Воспевает Хиндостан. Мудрый попугай постиг Человеческий язык, Жить среди людей привык, С ним беседует султан. «Предан истине святой, Населил я край степной. Где, друзья, детеныш мой?» — Плачет, жалуясь, джейран. Воет волк: «В глухом краю Утолю я злость мою. Нападу на след — убью! Я — разбойник и смутьян!» Семь земель — один чертог. Каждой твари внемлет бог, Злак поет у божьих ног, Речь свою ведет бурьян. «Все исчислится судьей: Каждый шаг неверный твой, Каждый помысел дурной», — Учит смертного Коран. Горделивым, как Юсуп [104], Терпеливым, как Эйюп [105], Будь, когда ты, как Якуб [106], Оставляешь свой Кенган. Жаждет дух: «Напиться дай!» Страждет разум: «Где твой рай?» Да увижу горний край, Благодатью осиян! Конь арабский говорит: «Подо мной земля дрожит. Любит истинный джигит Звучный звон моих стремян!» Кляча ржет: «Моя судьба — На спине носить раба. Я — рабыня, я слаба, Я в крови несчетных ран». Говорит осел: «Мой род От булыжника идет. Маюсь я в кругу забот, Воду пью и ем саман [107]». А корова: «Почему Столько мух в моем дому? Я была главой всему, А теперь — слепень мой хан». На себя, Махтумкули, Погляди! Друзей моли, Чтобы слово не сочли Ложным, если в нем изъян! вернуться «Илляллах!» — «Ля илляха илляллах» (араб.) — начальные слова мусульманского догмата: «Нет божества, кроме Аллаха». вернуться «Кулхувалла» — здесь: искаж. арабская формула. Означает: «(Я) раб аллаха». вернуться Исхак — арабская форма имени Исаак. вернуться Юсуп — туркменская форма имени Иосифа; имеется в виду почитаемый в исламе, иудаизме и христианстве Иосиф Прекрасный. вернуться Эйюп — библейский Иов, почитаемый в исламе как пророк. вернуться Якуб — мусульманский пророк; соответствует библейскому Иакову. |
