Добро и зло Народу — сила, мир, беседа, Семейных очагов тепло; Джигиту — битва и победа, Булат и крепкое седло. Ложь предоставь на все готовой Мирской молве. Не надо слова Ни раздраженного, ни злого: Народ мой ненавидит зло. Уходит жизни гость мгновенный, Но не скудеет хмель блаженный: Пирует жизнь. Творца вселенной Непостижимо ремесло. Не нам гадать о нашей доле; Я только вскрикнул поневоле, — Мне жаль тебя, морщины боли Тебе врезаются в чело. Мы сами выковали чаши Добра и зла. В них судьбы наши. Скажи, Фраги, какая краше, Пока нам время не пришло! Желание странствий Мне родимые холмы, Дехистан увидеть хочется. Мир-Кулал, Бехауддин [94], Мне ваш стан увидеть хочется! Упование сердец, Мне тебя, благой отец Мусульман, увидеть хочется. Путник сядет, отдохнет И своим путем пойдет. Мне пределы в свой черед Чуждых стран увидеть хочется. Побродить в степи глухой, Поглядеть с горы крутой, — Мне добра и зла мирской Океан увидеть хочется. В Хиндостан и там и тут, В Туркестан пути ведут… Мне святых мужей приют — Румистан увидеть хочется. Буйство духа, мир страстей, Семь нагорай, семь морей, Суеты — в кругу людей — Мне дурман увидеть хочется. Счастья ждет Махтумкули, Чтобы слезы потекли; Мне Каабу, хоть вдали, Сквозь туман увидеть хочется. Жизнь Смотрите: прельщаясь мирской суетой, Спеша, вереница людская проходит. Сын праха, гадая по книге святой, Блаженство за грош уступая, проходит. На правого мир ополчается вдруг, Впивается в сердце его, как недуг; Иса, не касаясь протянутых рук, Целительный лик отвращая, проходит. Кто — с чистой душою отходит ко сну, Кто — в грязь упадет, кто — взлетит в вышину, Кто — все промотав, кто — родную страну Ограбив от края до края, — проходит. Иные становятся жертвою ссор; Кто — братом своим возведен на костер, Кто — бедствуя дома, кто — чуждый простор В скитаньях своих озирая, — проходит. Кто — с царским венцом на высоком челе, Кто — с грозным мечом и в походном седле, Кто — лютой чумою летя по земле, Родимый народ попирая, — проходит. У тех — розовеют гранаты в саду, Те — стонут, а эти — молчат и в бреду, Пылают в огне, коченеют во льду; Сквозь сердце заноза стальная проходит. Себя не познав, умирает иной; Иной — избалованный долей земной; Один — предвкушая огонь смоляной, Другой — наслаждения рая, — проходит. Кто — женской красою свой взор ослепив, Кто — волей смиряя свой страстный порыв, Кто — помыслы к правде святой усмирив, Кто — истиной пренебрегая, — проходит. Кто — с темными ямами мертвых очей, Кто — не досказав сокровенных речей, Кто — лик открывая чернее ночей, Кто — светлый свой лик закрывая, — проходит. Скиталец, терзавшийся úз году в год, Скупец, не рассыпав любовных щедрот, Бедняк, не изведав, как сладостен мед, Безумец, отраву глотая, — проходит. Кто пал, кто взлетел, кто дурен, кто хорош, — В чьей правде потомкам откроется ложь, Чьих внуков и правнуков не перечтешь, Чье лоно, что глина сухая, — проходит. Кто — счастье бросая в пустыне мирской, Кто — цели коснувшись горячей рукой, Кто — с ложа взывая с предсмертной тоской, Кто — суетный мир обегая, — проходит. Кто — душу продав и согнувшись в дугу, Кто — сгинув, как тать, на чужом берегу, — А верный — не выдав отчизны врагу, Во славу ее погибая, — проходит. И знает Фраги: возвращается в прах Жестокий властитель и странник в песках. Слеза на ресницах иль смех на устах, — Но жизнь — и одна и другая — проходит. Мир
Внемли мне, Адам, я поистине стар! Я видел гранаты у мира в затворе, И душепродавцев грошовый товар, И шумный базар, потонувший в раздоре. На осень рассчитан предел мировой, И чаша разлуки всегда пред тобой: То Красное море, то Нил голубой, То желтый Джейхун [96], то Хазарское море [97]. Когда твое жаркое сердце в крови И гибнут надежды в краю нелюбви, — На помощь напрасно врачей не зови: Есть город разлуки, а в городе — горе. Туран, Чин-Мачин превратятся в золу, Твой дом и твой сын превратятся в золу, И роза и крин превратятся в золу — Губительный пламень у рока во взоре. Мне встретилась пери в мои времена, И вечно горит, не сгорая, она. Где райский источник? Дорога трудна От наших низин до пустынных нагорий. Ты помнишь ли прежнюю силу мою? Стареют любовники роз и в раю. Созрел виноград в заповедном краю, Да змеи под каждою гроздью в дозоре. Мне очи томит нищета бытия, И ливнем шумит суета бытия; От мира не спрячешься: тайна твоя Откроется — даром, что дверь на запоре. Нет места замерзшему подле огня, И сытые не разумеют меня. Но верю в народ мой. Седлает коня Воитель прославленный, в ратном уборе. От бренного мира нельзя убежать — Он вечный твой кровник, предатель и тать. Он будет недужное тело терзать — И бросит и душу оставит в позоре. Свидетель жестоких и суетных дел, Фраги ослабел и как лунь поседел. Покоя искал он, свободы хотел — И гибнет, с владыкой-обманщиком в ссоре. вернуться Бехауддин — имя основателя дервишского ордена «Накшбенди»; почитается как святой. вернуться Арш — по мусульманским представлениям, местонахождение престола Аллаха. вернуться Джейхун (Джейхун-Дарья) — Амударья. |
