Литмир - Электронная Библиотека
Литмир - Электронная Библиотека > Багрицкий Всеволод ЭдуардовичСмоленский Борис Моисеевич
Отрада Николай Карпович
Кульчицкий Михаил Валентинович
Джалиль Муса Мустафович
Артемов Александр Александрович
Богатков Борис Андреевич
Вакаров Дмитрий Онуфриевич
Коган Павел Давыдович
Майоров Николай Петрович
Лебедев Алексей Алексеевич
Карим Фатых Валеевич
Занадворов Владислав Леонидович
Вилкомир Леонид Вульфович
Гаврилюк Александр Акимович "О.Вольний, А.Холмський"
Герасименко Кость
Инге Юрий Алексеевич
Калоев Хазби Александрович
Каневский Давид Исаакович
Квициниа Леварса Бидович
Костров Борис Алексеевич
Котов Борис Александрович
Кубанев Василий Михайлович
Лобода Всеволод Николаевич
Монтвила Витаутас
Наумова Варвара Николаевна
Нежинцев Евгений Саввич
Пулькин Иван Иванович
Росин Самуил Израилевич
Спирт Сергей Аркадьевич
Стрельченко Вадим Константинович
Суворов Георгий Кузьмич
Сурначев Николай Николаевич
Троицкий Михаил Васильевич
Федоров Иван Николаевич
Чугунов Владимир Михайлович
Шершер Леонид Рафаилович
Ширман Елена Михайловна
Шогенцуков Али Асхадович
Шпак Микола
Копштейн Арон Иосифович
Розенберг Леонид Осипович
Лапин Борис Матвеевич
>
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне > Стр.82
Содержание  
A
A

284. ОТЪЕЗД

Из белой ограды, задолго до дня,
Я вывел гнедого коня.
Железный засов на стене загремел,
Полкан завопил на меня.
И я оглянулся на каменный дом
С тоскливым холодным стыдом.
Так вот — это всё, чем я в жизни владел
И вывез теперь на гнедом.
Высокое дуло винтовки блестит.
Сшибаются тени копыт.
Луна рассыпает свой призрачный мел
На темные ветви ракит.
Вокруг — зацветающий шорох земли
И бульканье кочек вдали.
Ты помнишь ли — песни когда-то я пел
О тех, что навеки ушли.
И мысль, что уж мне не вернуться назад,
Томит мой рассудок седой,
Как давний — привычный и вяжущий — яд,
Разбавленный теплой водой.
1924

285. СТЕПЬ

Я в последний раз поглядел на степь.
Как туманна степь, широка!
Травяных лугов голубая цепь,
Под холмами лес и река!
Эта жизнь, как степь — твоя и моя —
Как свободна жизнь, широка!
Как печальна степь — на ее края
В черной мгле бегут облака.
1924

286. СЕВЕРНЫЙ ЛАНДШАФТ

Пускай лопарь уйдет от нас
За выгон трех великих рек,
Но будет час, но будет час —
И мы придем сюда навек!
Среди болотистых кустов
Синеют гуси горных жил,
Сюда полдневный рыболов
Свои тропинки проложил.
Здесь перекресток всех дорог!
И не страшен ни гром, ни чох…
Стремясь беспечно, как поток,
В худой гранит и в красный мох…
И судорожно хрустнет день,
Под ветром — северная ночь,
И робкий, как туман, олень
По насту понесется прочь.
Склонился тундровый компас,
Лопарь уходит с зимних рек,
Но близок час, но близок час —
И мы придем сюда навек!
1924

287. РАЗГОВОР С ПОТОКОМ

Он вечно пляшет на краю
Зеленого обрыва.
И у ручья, где я стою,
Воды взлетает грива,
И галька мечется по дну,
Шуршит, перебегая…
В последний раз на них взгляну
И выйду на луга я…
И я своим рукомеслом
Займусь, неосторожный, —
Следить, как за твоим веслом
Взлетает шум безбожный.
1924

288. ПОЛЕ БОЯ

Мертвые зарыты;
Вспахана земля;
Травами покрыты
Жирные поля;
Кое-где лопатой
Вскопаны луга
Да торчит измятый
Кончик сапога.
1925

289. ПРЕДИСЛОВИЕ К БИОГРАФИИ

Было мне шестнадцать лет.
Поглядите на меня —
Я приехал в Самарканд
В розовом начале дня,
Я пришел в редакцию
«Азиатского огня»,
И редактор В. Степанов
Взял наборщиком меня.
Было это в ноябре,
В месяц пыли и ветров.
В небе плыли облака —
Яркой пышностью ковров.
Важно плыли облака.
Мой характер был суров.
Я готов был вечно жить.
Я был счастлив и здоров.
1925

290. «Всё скучной вечностью грозит…»

Всё скучной вечностью грозит,
Здесь скукой воздух заражен.
Пойдешь назад — нога скользит.
Вперед? — не лезть же на рожон.
Так успокой же естество.
Перед тобой стакан и сыр!
Нет, хуже нету ничего,
Чем жить с тобою, старый мир!
1925

291. «Прощай! Я ухожу из дома…»

Прощай! Я ухожу из дома
В лесную глушь родной земли.
Я снова вышел в свист заката,
В туман и в грусть сырых полей.
О, как мне страшно, как мне странно
Босой ногой ступать в пыли,
В осколках солнца, без дороги,
Среди неведомых людей.
Здесь, дома, я оставил скромный,
Уютный мир домашних книг,
Себя, диван, любовь, и деньги,
И сослуживцев, и друзей —
Всё то, чем я был жив и честен,
Чем я был весел и велик,
Упрям, уверен, неподкупен,
Заносчив, ясен и силен.
Меня твое хранило войско,
Семейный мир, веселый сон,
Гардины осеняли счастье,
Как пустота сырых знамен…
1925

292. СЛАВА СОВЕТСКОМУ ВЛАДИВОСТОКУ

Прекрасней Владивостока
Не видел я городов!
Мартын, взлетевший высоко
Над пеной белых валов,
Шальной бубнеж водостока
И красный блеск вымпелов,
Стена плавучего дока,
Кирпичный Дом моряков
(Когда смолкают удары
Винта в тяжелых волнах,
Туда идут кочегары
В потертых дождевиках),
Построечные заборы,
Взбежавшие на холмы.
И гавани коридоры,
Где жили некогда мы,
Подводы с бочками рыбы,
Туман портовой зари,
Мешков зеленые глыбы,
Картонные фонари,
Платформы, верфи, ворота
Таможенного поста,
Инспекторы Совторгфлота
У маленького моста,
Уроки в штурманской школе,
Баркас, ползущий за мол,
И дети, в ветреном поле
Играющие в футбол,—
Всё то, что мы здесь увидим
Лежащим у наших ног,
Всё это и есть великий
Советский Владивосток.
Сегодня в дальние воды
Направят твердый штурвал
Двухтрубные пароходы
«Дзержинский» и «Камчадал».
Они пройдут океаном
(Вокруг — морская трава),
Останутся за туманом
Курильские острова.
Волны разрезая складки,
Идут они ночи и дни,
Пока не зажгутся Камчатки
Мигающие огни.
1928
82
{"b":"247382","o":1}