253. НА ДАРСАНЕ Мне говорят: «Дарсан», — и я смотрю с волненьем На светлый профиль сказочной горы. Каких цветов здесь радует горенье? Какой здесь клад неведомый зарыт? Ночуют на плечах Дарсана грозы, Спит тишина, задумчивость храня, И бродят непричесанные козы В обветренных, облизанных камнях. Огни цветов мне просятся в ладони, Ползет к ногам широкая трава… И… «Розпрягайте, хлопни, коней Та й лягайте спочивать»… Откуда взяться этой песне в горах? Ее в Донбассе напевал я сам! И что за люди, с песенным задором Штурмующие солнечный Дарсан? И, не успев в волненьи удивиться, Я тоже улыбаюсь и пою. По бронзовым и вдохновенным лицам, По песне, без конца готовой литься, Я земляков-шахтеров узнаю. Так вот в чем тайна строгого Дарсана! Ее не в зелени берег апрель: Он мне друзей на горную поляну Привел сюда, за тридевять земель. И песнею, как дружбою, согреты, Мы вниз идем в расплавленный закат. Воркует море. И ко мне с приветом Протянута знакомая рука. 1940 254. «В полночь холодно, в полдень жарко…» В полночь холодно, в полдень жарко. Ветер хочет всю пыль смести. Остается рабочий Харьков Вехой, пройденной на пути. Войны слева и войны справа, В центре — смертная карусель. И задумчивая Полтава Перед нами лежит, как цель. Плач старухи и крик девчурки На развалинах изб стоит, Я завидую нынче Шурке, Что в Донбассе ведет бои. 28 августа 1943 ВАСИЛИИ КУБАНЕВ Василий Михайлович Кубанев родился в 1921 году в Воронежской области. В 1938 году окончил среднюю школу и начал работать в острогожской районной газете «Новая жизнь». В 1940 году поехал учительствовать в село Губаревка. Затем снова вернулся в Острогожск, в редакцию той же газеты. Писать Василий Кубанев начал рано, с 14 лет, печатался в районной газете. Перед войной его произведения появлялись в сборниках местных поэтов и в альманахе «Литературный Воронеж». У Кубанева уже зрели большие планы, складывались свои собственные взгляды на жизнь, на искусство. Он работал над большой статьей об искусстве, которую рассматривал для себя как «тактическую программу на всю жизнь», вынашивал замысел большого эпического полотна, которое в письмах и дневниках поэта именуется «Целое». «Я готов трудиться всю жизнь не покладая рук, чтобы создать свое Целое», — писал Кубанев в одной из дневниковых записей.
В августе 1941 года В. Кубанев ушел добровольцем на фронт. Через несколько месяцев он вернулся в Острогожск. Из армии Кубанев пришел тяжело больным человеком, и в марте 1942 года его не стало. В войну квартира Кубанева была разрушена, рукописи его погибли. Друзья собрали многое из литературных проб, стихотворений поэта, обнародовали его письма и дневники. В 1955 году в Воронеже вышел сборник стихов, составленный Б. Стукалиным, — «Перед восходом». В 1958 году издательство «Молодая гвардия» выпустило более расширенный сборник произведений поэта. Эта книга, пополненная новыми находками, была переиздана в 1960 году. 255. «Мой детский разум неразлучен…» Мой детский разум неразлучен С тоской, рожденной им самим. Сомненьем тягостным томим, Брожу средь жизненных излучин. От вековых однообразий Стремлюсь укрыться в мир иной — Неощутимый, неземной, В мир вдохновений, в мир фантазий, Чтоб мир земной извне постигнуть И, не покорствуя судьбе, Как вечный памятник себе, Святую истину воздвигнуть… Тогда встает передо мной Воздушный, чистый, невесомый Ваш облик, взгляду незнакомый, Но сердцу близкий и родной. И в это жуткое мгновенье В кровоточащем сердце вдруг Родится радостный испуг И угасает вдохновенье. Как новы, как приятны мне Земные краски, страсти, звуки! Мир после длительной разлуки Душе дороже стал вдвойне. 1936 256. КАТАНЬЕ На поля, где желтела пшеница, Вдаль направив волнистый разбег, Пеленою пушистой ложится Серебристый, искрящийся снег. Щеки парней горят от мороза, Щеки девушек — мака красней. Разрешил председатель колхоза На катанье им взять лошадей. Понеслись, словно лебеди, сани, Вихрем кружится около снег. И от речки далекой с катанья Вдаль задорный разносится смех. Ветерок треплет конские гривы, И пылает в жару голова. Как во сне, улыбаясь счастливо, Шепчет девушка парню слова. 1936 257. НАПУТСТВИЕ По этой знакомой дороге, Мимо мазанок белых, Нам суждено напоследок К поезду спешно пройти. Отсюда, от этих березок, Началось наше детство, Отсюда, как от околицы, Наши идут пути. Мы «до свидания» скажем, Вещи снесем в вагоны, Руки друзьям горячие Через окно подадим. Поезд рванется с места, И замелькают окна, И закружится поле, И понесется дым. Машут с перрона товарищи Шапками и платками. Мы сквозь колеса услышим Их привет живой. «Пусть большущее счастье Свешивается над вами И сверкает, как небо Звездное, над головой. Пусть будут частыми-частыми Ваши дальние письма, Пусть же течет ваше дело Ровно, словно река. Пусть будет много окон В вашей квартире чистой, Пусть будет ваша работа Радостна и легка!» Поезд летит по откосам, Птицы летят за поездом, Мост грохочет, и снова Поле, и грохота нет. Кто-то рассказ продолжает, В окна врывается ветер, Деревья назад убегают И машут ветвями вслед. 1939 |
