Литмир - Электронная Библиотека
Литмир - Электронная Библиотека > Карим Фатых ВалеевичОтрада Николай Карпович
Вакаров Дмитрий Онуфриевич
Лапин Борис Матвеевич
Копштейн Арон Иосифович
Герасименко Кость
Каневский Давид Исаакович
Ширман Елена Михайловна
Кубанев Василий Михайлович
Майоров Николай Петрович
Наумова Варвара Николаевна
Коган Павел Давыдович
Кульчицкий Михаил Валентинович
Багрицкий Всеволод Эдуардович
Пулькин Иван Иванович
Смоленский Борис Моисеевич
Лебедев Алексей Алексеевич
Богатков Борис Андреевич
Костров Борис Алексеевич
Калоев Хазби Александрович
Росин Самуил Израилевич
Джалиль Муса Мустафович
Гаврилюк Александр Акимович "О.Вольний, А.Холмський"
Лобода Всеволод Николаевич
Монтвила Витаутас
Нежинцев Евгений Саввич
Суворов Георгий Кузьмич
Троицкий Михаил Васильевич
Шогенцуков Али Асхадович
Стрельченко Вадим Константинович
Шпак Микола
Сурначев Николай Николаевич
Шершер Леонид Рафаилович
Розенберг Леонид Осипович
Вилкомир Леонид Вульфович
Инге Юрий Алексеевич
Котов Борис Александрович
Квициниа Леварса Бидович
Чугунов Владимир Михайлович
Спирт Сергей Аркадьевич
Артемов Александр Александрович
Занадворов Владислав Леонидович
Федоров Иван Николаевич
 > Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне > Стр.129
Содержание  
Сохранить
Шрифт
Размер шрифта   


Цвет фона

Цвет шрифта
Очистить
Настройки  
A
A
1
2
3
...
128
129
130
...
152

519. НАД ПРОПАСТЬЮ

(Вступление к поэме)

Пусть будет, как будет.

Твоя поговорка
Стоят надо мною горы,
Высокие, как мечты.
Лежат подо мной Дигоры,
Невидимые почти.
«Пусть будет, как будет…» — прощаясь,
Сказал ты. И скрылся. И вот,
К словам твоим возвращаясь,
Гляжу с непривычных высот.
Пусть будет, как будет… От века
Шаманы, жрецы и попы
Внедряли в умы человека
Покорность веленьям судьбы.
Пусть будет, как будет… Ведь лучшей
Вселенной под звездами нет.
И лермонтовский поручик
Подносит к виску пистолет.
Пусть будет, как будет… Разумно
Всё сущее на земле.
И Гегель, не зная Шумана,
О прусском поет короле.
Но семя чревато ростом.
И в страхе и муке глядит
На черные язвы Панглоса
Колеблющийся Кандид.
И толпы людей взъяренных,
Земли трудовой костяк,
Швыряют в лицо законам
Разгневанное: «Не так!»
И ныне в стране, распахнутой
От синих до бурых гор,
Умы и поля распаханы
Всем судьбам наперекор.
И я, спотыкаясь в пене
Недоброй, гнедой Лабы,
Бреду вперерез теченью
Лукавой своей судьбы.
Пусть ноги скользят и берег
Не близок, но я не ропщу.
Я слишком судьбе не верю,
Я многого слишком хочу.
Хочу, чтоб тебя не обуглил
Пожар бытовых стихий,
Чтоб вечно — светлый и смуглый —
Читал мне свои стихи.
Чтоб вечно рассветное небо
В твоих зеленело глазах,
Чтоб места в душе твоей не было
Понятиям «ложь» и «страх».
Чтоб в Перу, Пальмире и Польше
(Любую страну назови!)
Рождалось людей побольше
Моей и твоей крови.
Чтоб сбросили дряхлую ветошь
Привычек, приличий, примет,
Чтоб встали, мечтою согреты,
Под знамя высоких побед
И сделали нашу планету
Прекраснейшей из планет.
 ………………………
Стоят надо мной вершины,
Доступные, как мечты.
Лежат подо мной стремнины
Нетроганой красоты.
И, к камню прижавшись грудью,
Над пропастью я кричу:
«Пусть будет не так, как будет!
Пусть будет, как я хочу!»
Август 1939 Северная Осетия

520. ПРОВОДЫ

Я буду слушать, как ты спишь. А утром
Пораньше встану, чаю вскипячу,
Сухие веки второпях напудрю
И к вороту петлицы примечу.
Ты будешь, как всегда: меня шутливо
«Несносной хлопотуньей» обзовешь,
Попросишь спичку. И неторопливо
Газету над стаканом развернешь.
И час придет. Я встану, холодея,
Скажу: «Фуфайку не забудь смотри».
Ты тщательно поправишь портупею
И выпрямишься. И пойдешь к двери.
И обернешься, может быть. И разом
Ко мне рванешься, за руки возьмешь.
К виску прильнешь разгоряченным глазом.
И ничего не скажешь. И уйдешь.
И если выбегу и задержусь в парадном,
Не оборачивайся, милый, уходи.
Ты будешь биться так же беспощадно,
Как бьется сердце у меня в груди.
Ты будешь биться за Москву, за звезды,
За нынешних и будущих детей.
Не оборачивайся. Слишком поздно.
И слез не видно на щеке моей.
Сентябрь 1939

521. ПОБУДКА

В шесть еще не светает. Окно
Темнотою лесною полно.
Мир спокойствием напоен,
И так сладостен утренний сон,
Но я знаю, что в этот час
Там, в Полтаве, побудка у вас
И горнист, как ты говорил,
«Зачинает зарю до зари».
Ты встаешь, как пружина тугой,
Ты бежишь и становишься в строй,
И я вижу — равняется взвод,—
Головы твоей поворот.
Стынет темная полоса.
Чуть: поблескивают пояса.
Молодых чапаевцев строй
Нерушимой стоит стеной.
И я тоже встаю, как ты,
Без волненья и суеты,
И колодезная вода
Обжигает иглами льда.
Выхожу в полутьме на крыльцо,
Иней падает на лицо,
И высокая, как всегда,
Улыбается мне звезда.
Может быть, в этот миг и ты
Замечаешь огонь звезды…
Но устав строевой не прост,
И, пожалуй, тебе не до звезд.
Впрочем, нет: у тебя всегда
Пламенеет на шлеме звезда.
Я бегу через темный бор,
Выбегаю на косогор,
Под ногою скрипят снега,
И немного скользит нога.
И мне кажется — в этом лесу
Я депешу тебе несу,
И мне верится — в этот миг
Ты услышишь условный крик.
Как бы ни был мой путь далек,
Я доставлю депешу в срок.
Ведь земля под нами одна
(Ничего, что она холодна),
Ведь над нами небо одно
(Ничего, что оно темно).
Скоро встанет рассвет голубой
Над тобою и надо мной.
Мы с тобою в одном строю,
Нам сражаться в одном бою,
И равняемся мы на ходу
На одну и ту же звезду.
Значит, незачем мне тужить,
Значит, стоит дышать и жить.
……………………………
Я бегу по замерзшей тропе
С теплой думою о тебе.
Декабрь 1939 Переделкино
129
Перейти к описанию Предыдущая страница Следующая страница
{"b":"247382","o":1}