Батареи всю ночь грохотали,
А когда занялась заря,
Мы раскрыли и перечитали
Милый сердцу том «Кобзаря».
Фронтовые будни суровы.
Нежность… Некогда думать о ней,
Но Тарасово светлое слово
Ощущаешь сквозь бурю дней.
Прочитаешь — и вот приснится:
Жито, поле, над полем зной…
Иль весеннее марево, птицы
Возвращаются в край родной…
О земля моя, не пристало
Нам о тихих тропах мечтать,
Но меня ты заколдовала
И теперь — не могу я спать.
Только б встретить тебя, как друга,
Вновь к тебе, дорогая, прийти,
Там, где свищут буран и вьюга,
Вечный след кобзаря найти.
Только знать бы, что здесь, у тына,
Молодая вишня цвела,
Что Шевченкова Катерина
Здесь когда-то молча брела.
Тополь стройный обнять бы в поле
И сказать, что каждый из нас
Не изменит священной воле,
Для которой страдал Тарас.
Край родимый, хоть ветром синим
Из далекой земли повей:
Ты под немцем не сгорбил спину,
Ты встаешь всей силой своей!
И Холодный Яр оживает,
На врага ополчась, как встарь,
Из концлагеря убегает
Непокорный слепой кобзарь.
Он заходит в каждую хату,
Он приносит привет от нас:
«Подымайтесь, близка расплата!
Бейте недруга, в добрый час!»
И о землю гремят оковы,
И сквозь пламя, за рядом ряд,
Партизаны выходят снова —
Это факелы их горят.
Батареи гремят, негодуя…
Край родимый, с прижатым к груди
«Кобзарем» вновь к тебе иду я,
С гордым словом родимым. Жди!..