«Сердечный приступ», — решил Нарек.

Не выпрямляясь, он приблизился к сломанному окну. Позиция оказалась отличной: ничем не преграждаемый обзор, открытый путь к автостоянке, удовлетворительное укрытие в комнате. Он опустил на окно кусок сломанной ставни, чтобы его было еще сложнее заметить. Затем встал на колено, опер ствол винтовки на подоконник и прицелился. Одинокий Саламандр сразу попал в перекрестие.

Он снова активировал вокс.

— Я на месте.

— Приказы?

— Четыре смерти за четыре смерти. Жди, пока они не выйдут на улицу, потом я дам сигнал.

— Так точно.

Дагон закрыл канал связи.

Теперь им оставалось только ждать.

Выстрел был заглушен взрывом от детонирующего шнура.

Сначала им показалось, будто медик просто подскользнулся, и только фонтан крови, вырвавшийся из-за разрушенного латного воротника, свидетельствовал об ином.

Саламандр рухнул на колени, хрипя и давясь кровавой пеной, вытекавшей сквозь вокс-решетку; ближайший к нему воин попытался схватить дергавшегося товарища за руку, одновременно предупреждая остальных об опасности.

Грамматик почувствовал, что ему с силой давят на спину; это псайкер, Хриак, толкал его на пол.

Утверждение, что в кризисной ситуации время замедляется, было верным. Таким образом мозг оберегал тело от вреда, позволяя ему реагировать на опасность с максимальной быстротой.

За те несколько тягуче-медленных секунд, которые прошли с того момента, как Грамматик еще стоял, и до того, как он оценил новую ситуацию, одновременно произошло несколько вещей.

Нумеон криком приказал занять укрытие, показывая на низкую стену, окружавшую бетонную площадку, где собралась их рота. Инфопланшет, на котором он изучал местоположение вспомогательной базы, он повесил на магнитный замок на бедро, второй рукой доставая из кобуры на поясе пистолет.

Домад укрылся за стеной и начал медленно поворачивать свое тяжелое оружие наружу, в сторону улицы и зданий за ней.

Пергеллен действовал совместно с технодесантником. Спрятавшись рядом, он сканировал потемневший город в поисках приглушенного дульного огня, в то время как Домад прижался спиной к стене и активировал панель управления на наруче. Они обменивались короткими фразами, но Грамматик, оглушенный криками и странным, словно идущим из-под земли шумом, который вызывал в ушах собственный мозг, не мог различить ни одного слова.

Его толкнули на землю спустя мгновение после того, как застрелили Саламандра. Легионер упал тяжело, как срубленное дерево, давясь кровью, целая лужа которой уже вылилась из порванной шейной артерии.

— Л-е-ж-а-ть… — прогремели слова Хриака, замедленные искаженным восприятием.

Как только его ладони и локти соприкоснулись с землей, время возобновило привычный ход.

— Не вставай, — сказал Хриак, доставая оружие и пробираясь вперед, чтобы помочь братьям. Грамматик наблюдал за ним, пока тот не достиг низкой стены, за которой укрылся другой Саламандр.

Тот вскочил, стреляя из болтера в надежде обеспечить прикрывающий огонь. Едва он поднялся, в него угодил второй выстрел, пробив грудь и отбросив руку в сторону. Он повалился на спину и больше не шевелился.

Опять закричали — на этот раз Нумеон обращался к Леодракку, который медленно подползал к краю стены и, судя по позе, намеревался перебежать через улицу в лучшее укрытие, откуда можно было определить положение атакующих.

— Стоять! — рявкнул ему Нумеон резким и металлическим из-за вокс-решетки голосом.

Домад продолжал сканировать пространство, фокусируясь на различных объектах с жужжанием телескопических колец в бионическом глазу.

Два легионера оттаскивали Саламандра-медика, когда из темноты пришел третий выстрел. Он опрокинул одного из Воронов, заставив развернуться от силы удара, и вырвал из него предсмертный крик.

— Лежать, — приказал Хриак, убирая руку.

— Да я и не против, — пробубнил Грамматик и распластался на полу.

— На крыше. Блеск металла. Тридцать градусов к востоку. Расстояние — восемьдесят метров, — передал Пергеллен свои наблюдения Нумеону.

Их разделяло семь метров, и Нумеон заметил, что разведчик начал мазать прицел грязью, чтобы не выдать себя, как это сделал вражеский снайпер.

— В этом муравейнике трудно навести прицел. Мы обойдем его и атакуем из слепой зоны.

— Подождите, — остановил их Пергеллен. Он взглянул на трех мертвых легионеров, лежащих в лужах крови на виду. — Траектории свидетельствуют о наличии двух огневых позиций.

— Два стрелка, — мрачно отозвался Нумеон.

Пергеллен кивнул.

— Разрешите открыть ответный огонь, — прокричал Домад. Он стоял за колонной на самом краю транспортной площадки, переведя болтер в автоматический режим.

— Нет. Тебя застрелят прежде, чем успеешь на спусковой крючок нажать.

— Но мы не можем вечно прижатыми стоять, — рявкнул Леодракк, расположившийся в шести метрах от Нумеона, у противоположного края стены.

— Вижу второго, — произнес Пергеллен, прижимая к глазу прицел. Он переслал им координаты, опять повернулся спиной к стене и начал готовить винтовку.

Нумеон выглянул за укрытие, чтобы оценить взаимное расположение снайперов, но болт, царапнувший по стене, вынудил его спрятаться обратно.

Тяжело дыша, злясь из-за их беспомощности, он активировал вокс.

— Хриак.

Библиарий покачал головой:

— Они слишком далеко, к тому же я мало что могу сделать, не видя цель.

— Проклятье, — прорычал Нумеон.

Тем временем Шен'ра копался в панели, встроенной в наруч, обмениваясь информацией с «Рапирой» через гаптические имплантаты.

— Дай мне точный вектор для обоих целей, — сказал он по воксу.

Услышав это, Леодракк позвал Пергеллена:

— Если я их выманю, сможешь их отследить?

Разведчик кивнул и отложил винтовку, но оставил себе прицел.

Поняв, что его брат собирается делать, Нумеон закричал: «Лео, нет!» и сорвался с места, но Леодракк уже встал, держа наготове болтер.

Грамматик лежал, опустив голову, как ему и сказали, за технодесантником и разведчиком.

Он услышал, как Нумеон прокричал имя брата, и почувствовал дрожь пола, когда они оба вскочили на ноги.

Один за другим раздались два выстрела — близнецы тех, что возвестили о смерти Варте и Трио.

Полсекундой позже он прочитал по губам технодесантника:

— С сорока семи и шести до восьмидесяти трех. Скользящий огонь.

Напряженную тишину разрезал визг сервоприводов: гусеничная пушка технодесантника заработала. Но вспышке раскаленного света, вырвавшегося из комплекса орудий, предшествовали обжигающий укол боли и магниево-белый разряд, которые сопровождают огнестрельную рану.

Грамматик понял, что его задело, еще до того, как кровь начала пропитывать одежду и холод окатил хрупкое человеческое тело, распоротое настежь.

Городской пейзаж расцвел чередой взрывов. Лазерный разрушитель, установленный на «Рапире», разносил жилые дома, мануфакторумы и прочие здания на части. Обломки плотным дождем сыпались с уничтожаемых фасадов, от раскалываемых колонн и из тщательно опустошаемых помещений.

Пронзительно и отрывисто жужжа, лазерный разрушитель поливал участок, определенный оператором, непрерывным потоком лучей. Он прекратился лишь тогда, когда «Рапира» была вынуждена отключиться для экстренного охлаждения.

Облака пыли еще рассеивались и последние немногочисленные обломки с опозданием падали на улицу, когда Нумеон и прочие показались из-за укрытия.

Хелон, Узак и Шака были мертвы. Их тела лежали на площадке за автостоянкой.

Домад вышел вперед через узкий проем между секциями внешней стены. Его бионический глаз продолжал сканировать пространство в поисках движения и источников тепла.

— Там ничего нет. Видимые цели отсутствуют.

Пергеллен подтвердил его слова, установив прицел обратно на винтовку, но все же продолжил наблюдать за местностью.