«Выходит, я действительно помогал русской разведке? Точнее – разведчице!.. Боже мой, если бы не я, ее давно раскрыли бы и устранили! Кеслер на верном пути…»

Когда Кристина вошла, Вилли впился в нее взглядом, словно увидел эту женщину впервые. В какой-то мере это отвечало истине: она раскрылась перед ним по-новому, и все, что он знал о ней, приобрело более глубокий, весомый и суровый смысл.

А она мило заулыбалась и сказала ему так, будто ничего особого не произошло:

– Вилли, вы потеряли свою зажигалку. Вот она. Прошу…

Майер механически положил зажигалку в карман.

Фрейлейн Бергер присела на деревянную скамью. Над ней темнел чей-то боголепный лик. Под ним в плошке тлел огонек. Но и этого убогого светлячка хватило, чтобы волосы Кристины, словно нимбом, озарились золотым сиянием.

– Как видите, господин Майер, в упомянутом вами окружении был достойный доверия человек, – подчеркнуто промолвил Марков.

– Теперь вижу.

– Наша встреча с вами произошла по ее инициативе. Фрейлейн Бергер убедилась в вашей порядочности, обосновала и доказала целесообразность контакта с вами. Она верит вам как человеку.

Благодарю, – ответил Майер. – Я вижу, судьба непомерно вознаграждает меня…

Теперь конкретно о фрейлейн Бергер, – продолжал Марков. – С этого момента она – ваш непосредственный руководитель. Слово ее – закон! Ее приказы подлежат безоговорочному выполнению.

– То есть задания будут исходить от фрейлейн Бергер, а не от вас? – уточнил Вилли.

– Совершенно верно. Но о вашем первом задании скажу я. Фрейлейн Бергер необходимо выехать в Германию как невесте Адольфа Шеера, берлинского историка, который героически погиб на Северном Кавказе…

Марков остановился, о чем-то подумал, а потом продолжил:

– Повторяю: как невесте Адольфа Шеера. И не только выехать, но и поселиться у матери Адольфа фрау Патриции Шеер. Основание: фрейлейн ждет ребенка, наследника рода Шееров…

– Как же это?! – невольно воскликнул Вилли. – Шеер… я же думал… Ведь они не женаты!

– В этом и сложность, – сухо, чтобы избежать сейчас излишних эмоций, констатировал Марков. – Вы должны заинтересоваться судьбой молодой женщины как жены своего погибшего боевого побратима, которому помешала вступить с ней в брак только трагическая гибель. Разве не так?

– Это и в самом деле полностью соответствует действительности, – согласился Майер. – Я лично спрашивал Шеера о браке. И он мне ответил…

– Подробности нам известны.

– Ах, так. Понимаю, фрейлейн Бергер…

– Не будем отвлекаться на всем известные детали. Поговорим о главном: фрейлейн Бергер во что бы то ни стало должна превратиться в полноправную фрау Шеер! И в этом вы должны ей всячески содействовать. Для достижения цели используйте своего влиятельного шефа – оберштурмбаннфюрера Хейниша. Он с молодых лет – друг Шеера-старшего, который также погиб в начале войны под Брестом. Учтите, для госпожи Шеер война – жизненная катастрофа. Ее сына не спасла и письменная молитва к Господу Богу, которую она тайком вшила в воротник его офицерского мундира.

– Кое-что слышал об этом…

– Не отвлекайтесь: еще раз напоминаю о времени! Текущие и следующие задания вам действительно будет давать фрейлейн Бергер. Она же и более детально обрисует вам общую ситуацию. Вы вдвоем обсудите совместные действия. И еще одно: возможно, к вам явится человек, передаст привет от «Максима» и произнесет: «Ветры дуют с Востока». Это пароль. Ваш ответ: «На Западе дуют тоже». Все поручения этого человека необходимо исполнять неукоснительно!

– Яволь! – подтянулся Майер.

– И последнее: не хотите ли выбрать себе псевдоним?

– Во имя победы пусть будет «Ника»[23], – не колеблясь выбрал Майер.

– Решено – «Ника»! Ну что же, на этом закончим. Время нашей встречи истекло. Прошу взять свое оружие…

…Когда Майер с Бергер в сопровождении Вита, который в этот вечер сыграл немалую, хотя и молчаливую роль, возвращались в гостиницу, Вилли, не находя нужных слов, пробормотал как бы про себя:

– Все же полного доверия у вас ко мне нет…

– Откуда сомнение, Вилли? – подняла на него глаза Кристина.

– Гауптман вернул мне пистолет без обоймы. Неужели побоялся стрельбы? И это после всего, что произошло?

– Ах, Вилли, – смущенно возразила Кристина. – Ваш укор – в мой адрес. Я тоже взволнованна и просто забыла… Вот ваша обойма, возьмите ее.

Порой житейская стихия подтасовывает такие обстоятельства, что они не дают времени поразмыслить и принуждают человека, если он исполнен решимости, стремительно ринуться в водоворот событий. Возникает такая опасность, что гасит осторожность. И тогда каждое мгновение может стоить жизни.

Именно такой экзамен жизнь готовила Вилли Майеру и начала испытывать его прямо с утра наступившего дня. От куцых щедрот судьбы он имел лишь незначительную передышку – почти бессонную ночь.

Впрочем, он явился на службу хорошо выбритым, подтянутым, собранным. Занял свое обычное место возле телефонов в приемном кабинете Хейниша, запертого до возвращения хозяина. Это должно было произойти завтра, а сегодня оберштурмфюрср Вили Майер еще подчинялся по службе следователю Кеслеру, чей кабинет был расположен напротив по коридору.

Он еще вешал плащ и фуражку, когда в приемную, топая сапогами, в теплом мотоциклетном комбинезоне, с туго набитой планшеткой и плотной сумкой, ввалился утомленный дальней поездкой обер-лейтенант Франц Рейнике. Тот самый Рейнике, которого несколько дней тому назад откомандировал Кеслер с четким заданием. Следователь, если он имел такую возможность, всегда отдавал предпочтение старательному обер-лейтенанту перед другими подчиненными. Рейнике не отличался особым умом, но был по-спортивному выдержан, быстр и неутомим, неуклонно исполнял любые распоряжения, если их ему отдавали точно и ясно: взять то и это, выяснить то-то у таких-то, расстрелять по списку в такое-то время…

Так что раннее появление Рейнике ясно свидетельствовало – дело сделано, и двужильный обер-лейтенант жаждет новых распоряжений любой сложности и срочности.

– Рад тебя видеть, Франц, – приветливо молвил Майер. – Садись! Начальства еще нет. Придется поскучать со мной.

– Шутишь? – отозвался Франц. – Ты и скука – понятия несовместимые.

– Франц, побойся Бога! – просительно сложил руки Вилли. – Я же не женщина, чтобы тешить меня комплиментами. Да еще с утра!

Оба дружески засмеялись.

– Что у вас новенького, Вилли? – спросил обер-лейтенант, усаживаясь наконец возле стола. Сумку он аккуратно поставил на пол между ног.

– У нас? Ничего особенного. Копошимся, словно бумажная тля… А ты? С новостями? Что-нибудь раскопал?

– Само собой! – самодовольно ухмыльнулся Рейнике. – У Кеслера прямо-таки собачий нюх. Но я тоже не из последних гончих. Мы бы ничего нового в деле Мюллера не обнаружили, если бы я не сообразил заглянуть к графу фон Ферстеру.

– Постой, – Майер сделал вид, что он удивлен, – ты сказал в деле Мюллера?

– Вот именно!

– Но оно же закрыто Хейнишем и списано в архив.

– Кеслер возобновил расследование и не ошибся. Правда, если бы не я… Ну кто бы еще додумался навестить фон Ферстера?

– И что же граф?

– А что граф? Мюллер ему импонировал, и граф, как мог, заботился о его комфорте.

– Какое же отношение это имеет к убийству?

– Прямое! Оказывается, граф подарил Мюллеру элегантный «вальтер». У графа остались фотоснимки пистолета и выстреленной из него пули.

– И что же из этого следует?

– А то, что Мюллер получил пулю как раз из этого подарка – снимки баллистической экспертизы и те, которые я взял у графа, идентичны. Не стрелял же Мюллер в себя сам!

– Почему бы и нет? – сказал Майер лишь бы не молчать.

Но обер-лейтенант Рейнике воспринял этот вопрос как существенный. Он морщил свой низкий лоб, пытаясь дать исчерпывающий ответ. Наконец с облегчением выпалил: