В парке А ночи с каждым днем белее И с каждым днем все ярче дни! Идем мы парком по аллее. Налево море. Мы — одни. Зеленый полдень. В вешней неге, Среди отвесных берегов, Река святая, — Pühajõgi — Стремится, слыша моря зов. На круче гор белеет вилла В кольце из кедров и елей, Где по ночам поет Сивилла, Мечтая в бархате аллей. Круглеет колющий кротекус, И земляничны тополя, Смотрящиеся прямо в реку, Собою сосны веселя. О принц Июнь, приди скорее, В сирень коттеджи разодень! Ночь ежедневно серебрее, И еженочно звонче день! Рассказ княгини
То было в Гатчине, лет десять Тому назад, но до сих пор Отрадно мне тем летом грезить И вспоминать наш разговор. И вот, я помню: мы, княгиня, Сидим в столовой. Ночь близка. Вы говорите мне о сыне, И в Вашем голосе — тоска: О, если юность возвратить бы! И быть счастливою, как он!.. Его любовь… его женитьба… И жизнь на озере — как сон… Он в честь своей Прекрасной Дамы, — Полу-поэт, полу-toqué, — Под Витебском построил замок На озеровом островке… «Он создал царство в сердце леса!» Восторженно твердите Вы. Поддакивает Вам профессор Наклоном легким головы. Я пью вино и вижу: в тине Озерной — косы, много кос… Устала старая княгиня От юных, — невозможных, — грез… Бэбэ Что было сказочно лет в девять, То в двадцать девять было б как? Могли б Вы так же королевить Теперь, вступив со мною в брак? Вы оправдали бы те слезы, Что Вами пролиты, теперь? Вы испытали бы те грезы? Почувствовали б ряд потерь? Где Вы теперь? все так же ль новы Для Вас мечтанья и слова? Быть может, замужем давно Вы, Но, впрочем, может быть, вдова?… Меня Вы помните ль? бывали Вы у меня на вечерах? На Вашего лица овале Текла ль слеза о детских снах? Прочтете ли поэзы эти? Найдете ль строки о себе? А, может быть, Вас нет на свете, Моя наивная Бэбэ?… Иль Вашей зрелости одевить Уже не в силах жизни мрак?… Что было интересно в девять, То в двадцать девять было б как?! Кн. Б.А. Тенишеву Князь! милый князь! ау! Вы живы? Перебирая писем ряд, Нашел я Ваше, и, счастливый Воспоминаньем, как я рад! Мне сразу вспомнилась и школа, И детство, и с природой связь, И Вы, мой добрый, мой веселый, Мой остроумный милый князь! В Череповце, от скуки мглистом, И тривиальном, и пустом, Вас называли модернистом За Сологуба первый том… Провинциальные кокетки От князя были без ума, И казначейша (лик конфетки!) Была в Вас влюблена сама, Ведь штраусовская «Электра» — Не новгородская тоска!.. О, Вы — единственный директор, Похожий на ученика! И вот, когда Вы, поседелый, Но тот же юный и живой, Пришли на вечер мой, я целый Мирок восставил пред собой. И поздравленья принимая От Вас, и нежно Вас обняв, Я вспомнил дни иного мая И шорохи иных дубрав… Стихи Ахматовой Стихи Ахматовой считают Хорошим тоном (comme il faut…) Позевывая, их читают, Из них не помня ничего!.. «Не в них ли сердце современной Запросной женщины?» — твердят И с миной скуки сокровенной Приводят несколько цитат. Я не согласен, — я обижен За современность: неужель Настолько женский дух унижен, Что в нудном плаче — самоцель? Ведь это ж Надсона повадка, И не ему ль она близка? Что за скрипучая «кроватка»! Что за ползучая тоска! Когда ж читает на эстраде Она стихи, я сам не свой: Как стилен в мертвом Петрограде Ее высокопарный вой!.. И так же тягостен для слуха Поэт (как он зовется там?!) Ах, вспомнил: «мраморная муха [3]» И он же — Осип Мандельштам. И если в Лохвицкой — «отсталость», «Цыганщина» есть «что-то», то В Ахматовой ее «усталость» Есть абсолютное ничто. вернуться Честь этого обозначения принадлежит кубо-футуристам. |
