Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

1909. Июнь

Мыза Ивановка

Под Шарля Бодлера

Отрезвление

Ангел веселья. Знакомо ль томленье тебе,
Стыд, угрызенье, тоска и глухие рыданья,
Смутные ужасы ночи, проклятья судьбе,
Ангел веселья, знакомо ль томленье тебе?
Ненависть знаешь ли ты, белый ангел добра,
Злобу и слезы, когда призывает возмездье
Напомнить былое, над сердцем царя до утра?
В ночи такие как верю в страдания месть я!
Ненависть знаешь ли ты, белый ангел добра?
Знаешь ли, ангел здоровья, горячечный бред?
Видишь, изгнанники бродят в палатах больницы,
К солнцу взывая, стремясь отрешиться от бед…
Чахлые губы дрожат, как в агонии птицы…
Знаешь ли, ангел здоровья, горячечный бред?
Ангел красы! ты видал ли ущелья морщин,
Старости страх и уродство, и хилость мученья,
Если в глазах осиянных ты встретишь презренье,
В тех же глазах, где ты раньше бывал палладин?
Ангел красы, ты видал ли ущелья морщин?
Радости, света и счастья архангел священный,
Ты, чьего тела росой обнадежен Давид,
Я умоляю тебя о любви неизменной!
Тканью молитвы твоею да буду обвит,
Радости, света и счастья архангел священный!

1909. Декабрь

Под Шарля Бодлера

Музыка

Переносит меня музыка, как море,
  К моей бледной звезде,
Под защитою тумана, на просторе
  Путь держу я везде.
Раскрывая грудь, вздуваю я дыханье,
  Как челнок — паруса.
И прорезываю спины волн, в мерцаньи
  Ночи, взявшей глаза.
Я душой своей впиваю все волненья,
  Все страдания скитальца-корабля,
Влажный ветер и гроза, в огне биенья,
  Этой бури меня нежат. А внемля,
А внемля порой волнам в оцепененьи,
  Если зеркало спокойно, — стражду я…

1909. Июнь

Мыза Ивановка

Под Шарля Бодлера

Больная муза

Бедная муза моя, что сегодня с тобою?
Впадины глаз твоих полны видений ночных,
И на лице разливаются тени волною,
Тени безумья и ужаса чувств ледяных.
Ваза зеленая с сумраком розово-бледным,
Страх и любовь в тебя влиты из пасмурных урн…
Деспот-кошмар, распаленный задором победным,
Он не столкнул ли тебя в знаменитый Минтурн?
Я бы хотел, аромат разливая здоровья,
Грудь Напоить твою мыслью могучей и властной,
Чтоб твоя кровь протекала струею согласной, —
Точно античных письмен миллионные звуки,
Где воцарились навек с неизменной любовью
Феб, царь мелодий, и Пан, бог оправданной муки.

1909. Июнь

Мыза Ивановка

Цыгане в пути

Вчера опять пророческое племя
Пустилось в путь, забрав своих детей;
У матерей созрел дюшес грудей;
Зрачки горят… (Не знойно ль было семя?…)
Отцы бредут, блестя своим оружьем,
И табором раскинулась семья,
Тяжелыми глазами обоймя
Простор небес с тоскливым равнодушьем.
Всегда при них звучнее песни птиц.
Им божество дает благоволенья:
Там, где они, — пышнее цвет растенья,
Там орошен утеса гордый шпиц.
И, как сады, цветут для них пустыни…
Для них нет тайн, — и счастья нет отныне…

1909

Пленница

(сонет)

Из Анри де Ренье
Ты убежала от меня, ты убежала,
Отдав свои глаза, как амулет…
Запомнила рука моя, — как жало, —
Вес горла твоего, и вкус, и цвет,
И линию исчезнувшего тела,
К которому желание крылит…
Ты ночь и лес поставить захотела
Преградою меж нами. Но, налит
Твоею вероломной красотою,
Я воссоздам расплывшеюся тьмою
Твою красу. Забрезжили поля…
Я выкую твой образ отомщенно,
И будешь ты — вся мрамор иль земля,
Вся гнев немой — змеиться возмущенно…

1910. Август

Тост безответный

Посвящается моей Тринадцатой

…Наполняю соком и душой бокалы

И провозглашаю безответный тост!..

Игорь-Северянин («Громокипящий кубок»)
Собрание поэз
Том 6-й

I. Бал зацветающий

Пусть завтра смерть — сегодня мы живем!

Мирра Лохвицкая

Тринадцатая встреча

Подлец ли я, что я ее покинул,
Ее, с которой прожил тpoe лет,
Что, может быть, уйдя, ей сердце вынул?
Подлец ли я? подлец я, или нет?
Немолода, нехороша собою,
Мещаниста и мало развита,
Она была оправдана весною,
Когда в уродстве бродит красота…
Кто сблизил нас? Весна, вино и юность, —
Мои друзья и тайные враги, —
Те, что давали лире златострунность
И героизму — шаткие шаги…
Двенадцать дев прошло передо мною,
В которых тщетно я искал «её»,
Двенадцать дев, оправданных весною,
Явивших всеубожество свое…
И каждый раз разочарован снова,
Скорбя и обвиняя лишь себя,
Искал я в новой все того ж, иного,
Что отличает от других — тебя!
Тебя, моя Тринадцатая Встреча!
Тебя, моя Годива наших дней!
Сама Балькис была тебе предтеча
И грезила о высоте твоей!
Ты — совершенство в полном смысле слова!
Ты — идеал, приявший плоть и кровь!
Моя душа приять тебя готова,
Воздав тебе бессмертную любовь!
Подлец ли я?! Но что такое подлость?!
И кто из вас быть смеет мне судьей?…
Я знаю независимости гордость,
И что двенадцать жизней — пред тобой?!.
24
{"b":"157452","o":1}