Восьмой — брюхо вскрыл, кишки наружу.

Девятый — ножом в глаз, готов.

Десятый — кулаком в горло, трахея в хлам.

Все. Лежат.

Возвращаюсь к визгуну. Достаю кинжал из руки. И сразу по горлу.

Замолк. Наконец-то.

Минус десять.

Надоело. Хватит.

Рутина. Одно и то же. Сидеть сверху, прыгать. Скука.

Скачу вниз. Земля гудит под сапогами.

Воняет. Я уж и забыл, как воняют кишки, когда брюхо распоротое. Дерьмо, кровь, моча. Всё вместе.

Сука.

Давно я так не дрался в ближнем бою. Прямо, в лицо, нож к ножу, кулак в мясо.

Походу тут одни сосунки остались.

Хрен с вами.

Не буду прятаться.

Пойду напролом. До города дойду. И обратно вернусь. Времени хватит.

Из боевого режима не выхожу.

Минус пять. Сразу.

Неважно как — просто рухнули.

Ещё десятка. Минус.

Кто-то визжал, кто-то падал молча. Всё одно.

О, пятнадцать?

@#%!.

Минус пятнадцать. Лежат. Дёргаются.

Я прямо как тот мальчик в сказке… мать читала. Про крошки.

Ха!

Я тоже оставляю крошки. Только трупные.

А можно их назвать крошками?

%$#&! Можно. Ещё двадцать минус.

Счёт идёт. Семьдесят? Восемьдесят? «#!%»… сбился.

Рука в крови, сапоги в мясе. Уже не чувствую. Режу, иду дальше.

И тут. Что-то другое.

Интересное.

Чувствую. Один.

Один идёт.

Странно. Все ходили группами. Этот — нет.

Уши ловят шаги. Тяжёлые. Спокойные.

Эхо не слышу.

Прячет.

Значит, маг. Сильный.

Затаюсь.

Сижу. Ветка держит. Он идёт. Спокойно. «@#%!» будто на прогулке.

Выстрел.

Пуля ударила. Купол пружинит. Отскочила.

Не стекло. Не металл. Желе.

#!%!!!

Девятого пробил бы. Этот держит. Значит — десятка.

Смотрит в мою сторону. Чует. Но не бьёт по площади.

Странно. Любой другой накрыл бы всё вокруг.

Этот нет.

Значит ближник.

Редкость. Но бывает.

Ближник десятого. Долго качали. Сильно.

Пулями не возьму.

Он даже не дёрнулся. Не испугался.

Только ближний. Только так.

— Вылезай уже, — крикнул он. — Патронами меня не убить.

%$#&…

Придётся.

Надо ближе.

Попробовать ударить. Тихо.

Если ближник — щит работает вплотную.

Шанс есть. Один. Кинжалом.

Маги часто оставляют эту дыру.

Щит пропускает живое. Чтобы своих не задеть, если накрывают отряд.

Забывают закрыть.

А у меня нож не простой.

Вкрапления. Кости, кожа. Человеческие.

Щиты чуют его как плоть. Как живое мясо.

Может пропустить.

Подобрался. Тень держит.

Он идёт. Рука бесцветная. Стерта.

Шанс один.

Прыжок. Лечу.

Клинок уходит в горло. Кончик там, где нужно. Но щит выдержал. Лезвие вязнет, прогибается — и не рвётся. Это шанс. Значит, его можно продавить, если дожать.

Одним ударом не взять. Важные точки наверняка прикрыты сильнее. Горло, сердце, голова — там щит плотный. Но у любой защиты есть слабые места. Можно искать сбоку, можно прорезать, заставить истекать кровью. Тогда щит просядет. Тогда смогу добить.

Взмах руки. Воздух хлещет рядом, будто пустота сама двинулась. Успеваю уйти в сторону, перекат по сырой земле. Он промазал. Медленный. Медленнее, чем я. Я одиннадцатый ранг. С моими модификациями тело тянет ещё выше, можно считать двенадцатым.

Но руки эти… если достанет, конец. Не знаю, как работает его сила. Не хочу проверять. Понимаю только одно — тронет, и меня больше нет. Потому он и дожил до десятого. И ещё в ближнем бою. Таких мало, таких качают долго.

Перекат. Отскок назад. Листья в лицо, земля хрустит.

@#№;%

@#%!.

Мразь.

Он смотрит прямо, улыбается криво, глаза пустые.

— А я думал, ты и дальше будешь ныкаться под ветками. Крыса. Ну давай, иди сюда. Я тебя тут и закопаю.

Прыжок к ногам. Лезвие уходит низом, режу сбоку. Щит снова мягко пружинит. Прогиб есть, но не пустил. Даже по ногам хватает защиты. Я отскакиваю, скольжу по земле.

@#№;%

@#$%!

Не берётся.

— Ну что, — ржёт он, — прямо туда целишься? Может, сразу и ботинки мои вылижешь, крыса?

Я рычу. Надо резать дальше. Пусть тратит силу.

Второй заход. Ухожу сбоку, низом, потом резко вверх. Клинок по корпусу. Под рёбра. Там плоть должна быть ближе. Нож скользит, щит прогибается сильнее, чем раньше. Я почти чувствую, как лезвие коснулось кожи. Почти. Но он уходит корпусом, а рука машет так близко, что я катюсь назад, не успеваю даже вдохнуть.

Чёрт.

@#№;%

@#%!

— Давай, давай! — хрипит он, не останавливаясь. — Режь, уродец. Думаешь, прорвёшь?

Смотрит сверху вниз.

—@#№;% ты себя так изуродовал? Думаешь, это тебя спасёт?

«#!%…»

Я вдыхаю глубоко. Он прав только в одном — уродец. Но уродец одиннадцатого ранга. С модификациями. Тело тянет на двенадцатого. И я дожму.

Третий заход. Прыгаю выше, ухожу за спину. Там ему труднее достать. Руки машут широко, далеко от корпуса. Он сам боится зацепить себя. Значит, тут и шанс.

Запрыгиваю ему на спину. Фиксирую руку — хвостом обматываю, прижимаю к боку. Вторую руку держу своей ладонью. Кинжал давлю вперёд. Щит гнётся, сопротивляется, но я жгу эхо и продавливаю глубже.

Щит прогибается ещё сильнее. Кончик клинка почти в горле. Я давлю, дышу хрипло, мышцы горят. Он дёргается, пытается вырваться.

И тут он рванул руку назад. Ладонь скользнула мимо плеча и задела основание хвоста. В один миг его не стало. Ни боли, ни крови — пустота. Будто хвост никогда и не существовал.

@#№;%

@#%!!!

%$#&!..

Но в тот же миг щит был продавлен. Клинок вошёл в горло. Я прорвал. Артефактное лезвие проскользнуло внутрь, кровь брызнула.

Он захрипел, дёрнулся, но было поздно. Его же щит, его же сила, и мой нож — всё это сложилось против него.

Я стою, дышу тяжело. В руках кровь, под ногами тело. Хвоста больше нет. Но я жив.

@#№;%

Жив.

@#%!.. но какой ценой.

Надо возвращаться.

Положил трубку. Вдохнул.

— Вот чёрт… уже двенадцатый, — вырвалось вслух.

Тишина. Кабинет пустой. Только тиканье часов.

Я откинулся на спинку кресла и уже про себя продолжил:

Девятый по силе. Девятый по магии. Держусь. Но в нынешнем состоянии?.. Нет, с ним не справлюсь. Не сейчас. Если он правда поднялся до двенадцатого… значит, вопрос времени, когда он узнает…

Когда это произошло? И из-за чего? Не похоже на случайность. Таких рывков просто так не бывает.

Ладно, потом об этом. Не время.

Набираю другой номер. Долгие гудки. Щёлк — ответили.

— Как у вас восьмёрка?

— Ведём. Гоняем по кругу, выматываем. Долго не протянет.

— Серьёзный?

— Кирилл Евгеньевич, вы же сами понимаете… «Кораед». С ним не так легко.

Я прикрыл глаза. Да, «Кораед». Именно так мы их зовём. Их стихия — мимикрия. Слиться с лесом, с деревом, с листвой. И попробуй найди. Мы даже ни разу толком не смогли поймать эту тварь. Не исследовали.

Они вылезают редко. Живет на ближних кругах, редко вылезает на дальних. Кого-то выдернут из деревни — и нет человека. Убит ли сразу, утащен ли в глубину, заглушен чем-то — непонятно. Изучить не вышло. Но в этот раз вылез далеко. И на него свободные десятки оказались под рукой. Может, не уйдёт. Может, закроем этот вопрос наконец.

Чуть усмехнулся. Всё как по учебнику. И продолжил разговор.

— Мне нужна поддержка. Желательно вся группа. Есть возможность кого-то перебросить прямо сейчас?

На линии короткая пауза. Потом ответ:

— Попробуем. Но один из наших выбыл. Николай, десятого ранга. Жив, но серьёзно ранен.

Вот дерьмо.

— Понял. Дожимайте. Как только закончите — сразу к Романовым.

— Что там?

— Порядка шестисот вооружённых. Формирование неизвестного происхождения, но работают организованно. Дисциплина есть.