Она погружала его в симуляции. Вот он стоит на краю извергающегося вулкана. "Почувствуй ярость стихии. Это 'Тень'. Она не злая. Она — сила природы. Дай ей выход, но не позволяй сжечь тебя. Используй ее, чтобы расколоть этот камень," — и она указывала на огромный валун. Алекс сосредотачивался, позволял частичке дикой ярости Тени вырваться, но направлял ее холодной волей Ключа, и валун трескался.

А вот он посреди идеального кристаллического лабиринта. "Это 'Ключ'. Почувствуй его совершенство. Его логику. Но не дай ему заморозить тебя. Порядок без цели — это смерть. Найди выход из лабиринта, но не следуя его правилам. А создавая свои". И Алекс учился находить нелогичные, "человеческие" решения, которые безупречный ИИ Ключа считал бы неэффективными, но которые вели к победе.

Он учился быть дирижером. Взмах левой руки — вступает партия Тени, мощная и яростная. Взмах правой — отвечает партия Ключа, холодная и точная. А в центре — его собственная воля, которая превращала этот диссонанс в странную, пугающую, но мощную музыку.

После обеда его забирал Разрушитель. И это была совсем другая школа.

Их "классной комнатой" была "Дробилка" — огромный зал, наполненный движущимися платформами, силовыми барьерами и боевыми дронами. Здесь не было философии. Только боль и рефлексы.

"Твои новые чувства бесполезны, если твое тело не успевает за ними," — рокотал киборг. — "Ты можешь предвидеть удар, но если ты не увернешься, ты все равно труп".

И он запускал симуляцию. Десятки дронов атаковали Алекса со всех сторон. Сначала он не успевал. Он видел траектории выстрелов, но его тело реагировало слишком медленно. Раз за разом учебные парализующие заряды били в него, заставляя падать на пол.

Разрушитель был безжалостен. "Вставай, носитель. Боль — это хороший учитель".

Рекомендую оптимизировать движения. Угол уклонения 34.7 градуса. Контратака с разворотом, — бесстрастно советовал Ключ.

Сломай их! Разорви! — шипела Тень.

Алекс, лежа на полу и пытаясь отдышаться, вдруг понял, чего от него хотят наставники. Эхо учила его быть дирижером. А Разрушитель учил его быть инструментом. Идеальным телом для этого безумного оркестра.

Он поднялся. Когда следующий дрон выстрелил, он не просто увернулся. Он использовал логику Ключа, чтобы рассчитать идеальный вектор уклонения. Он использовал ярость Тени, чтобы придать своему движению взрывную, звериную скорость. И он использовал свою человеческую волю, чтобы все это работало вместе.

Он не просто увернулся. Он в последнюю секунду подставил под выстрел другого дрона. Раздался хлопок, и обе машины, столкнувшись, рухнули на пол.

Разрушитель прекратил симуляцию. Он молча стоял несколько секунд.

"Неплохо," — наконец произнес он, и в его металлическом голосе Алексу послышалось нечто вроде уважения. — "Прогресс — 12%. Завтра увеличим сложность".

Вечерами они втроем — Алекс, Киана и Воррн — собирались на камбузе. Это стало их ритуалом. Они почти не говорили о тренировках. Они говорили о прошлом. Воррн рассказывал о войнах на забытых планетах. Киана — о самых забавных взломах и самых глупых клиентах в "Трюме". Алекс — о дальних рейсах и странных грузах, которые он перевозил.

Они снова становились людьми. Они вспоминали, кем были, до того, как на них свалилост всё это.

И в эти моменты Алекс понимал самую важную вещь. Ключ дал ему логику. Тень дала ему силу. Но именно его воспоминания, его человечность, его право на ошибку и несовершенство — вот что было настоящим центром его новой сущности. Вот что не давало ему стать ни машиной, ни монстром.

Тренировки продолжались. Он становился сильнее, быстрее, опаснее. Но каждый вечер, за чашкой бездушного синтетического кофе, он вспоминал, ради чего он все это делает. Не ради спасения вселенной. А ради того, чтобы однажды снова иметь право просто выпить чашку отвратительного, но настоящего кофе на своем собственном корабле.

Прошло два месяца стандартного цикла. Жизнь на "Тени-1" вошла в строгий, предсказуемый ритм. Алекс научился не просто сосуществовать со своими внутренними силами, но и жонглировать ими. Он мог, сконцентрировавшись, "увидеть" тепловой след остывшей кружки на столе или "почувствовать" приближение дрона за стеной. Он научился использовать ярость Тени как допинг, на доли секунды ускоряя свои реакции до нечеловеческого уровня, а затем тут же "гасить" ее холодной волей Ключа, чтобы не потерять контроль.

Но все это было работой в лаборатории. В стерильных условиях.

Нарушение пришло, как и всегда, с неожиданной стороны. И принес его не Координатор, и не враги. А прошлое.

Однажды вечером, когда они втроем сидели на камбузе, на личном, зашифрованном терминале Кианы мигнул огонек входящего сообщения. Это было почти невозможно. Ее канал был защищен десятком файрволов, которые она написала сама, плюс общей маскировкой станции. Никто не мог знать, что она здесь.

Ее лицо напряглось. "Кто-то стучится. По очень старому, почти мертвому протоколу. Так со мной связывались клиенты лет пять назад".

"Стереть, не открывая," — немедленно отреагировал Воррн.

"Нет," — глаза Кианы азартно блеснули. — "Этот протокол использовал только один человек. Очень странный старик-инфобарыга с Порт-Оазиса, по кличке 'Архивариус'. Он торговал не актуальной информацией, а 'исторической пылью' — забытыми отчетами, утерянными судовыми журналами, личными дневниками. Он считал, что в прошлом можно найти ответы на будущее. И он был гением шифрования. Если он нашел меня здесь, значит, дело очень серьезное".

Она открыла канал. Сообщения не было. Только один единственный пакет данных — сильно поврежденный, обрывочный аудиофайл.

Киана запустила его через несколько фильтров, очищая от шума. Наконец, из динамиков раздался хриплый, старческий голос Архивариуса, прерываемый помехами.

"...Киана... если ты это слышишь... они... нашли... не меня... архив... мой архив... 'Химера'... они здесь... ищут...".

Связь прервалась. А затем пришел еще один, последний пакет данных. Карта звездного неба. И короткий комментарий, набранный трясущимися руками: "Спроси у курьера про это место".

Киана вывела карту на главный экран. Алекс, взглянув на нее, замер. Он узнал ее. Это была та самая карта, которую он видел в своем инфопаде в самом начале, перед тем как за ним началась погоня. Карта, которую оставил ему его таинственный заказчик. Только на этой карте одна из звезд, ранее ничем не примечательная, теперь была обведена красным кругом.

Система LV-426. На официальных картах — необитаемая система с газовым гигантом и несколькими каменными планетами. На карте его заказчика — место, отмеченное как "Хранилище".

Анализ сообщения, — вмешался Ключ, его голос прозвучал в голове Алекса с необычной настойчивостью. — Вероятность подлинности — 97,8%. 'Химера', корабль 'уборщиков', находится на Порт-Оазисе. Это нелогично. Их цель — уничтожение аномалии, то есть меня. Зачем им архив старого торговца информацией?

"Они что-то ищут," — сказал Алекс вслух, отвечая и "Ключу", и остальным. — "Мой заказчик... тот, кто нанял меня перевезти тебя... он ведь был последним звеном в цепи. Он прятал тебя. Но он, очевидно, был не дурак. Он оставил 'план Б'. Какую-то информацию. В самом неожиданном и пыльном месте, которое только можно было найти — в архиве этого старика".

"И 'уборщики' про это узнали," — подхватила Киана. — "Они поняли, что уничтожить тебя, Алекс, не так-то просто. И теперь они ищут другой способ. Теоретический. Оружие против 'Ключа' или информацию о том, как его можно гарантированно стереть. И эта информация может быть в этом 'Хранилище'".