Все трое были в синяках, грязи и липкой пене. Лифт, из которого их выбросило, пролетел мимо и спустя пару секунд со страшным грохотом рухнул где-то внизу.

"Я... тебя... ненавижу," — выдохнула Киана, обращаясь к Алексу, но в ее голосе звучало некое извращенное восхищение.

Они были живы. Они были на десять этажей ниже преследователей. И они были полностью отрезаны от сети.

"Идем," — прохрипел Воррн, поднимаясь на ноги. — "Пока они не сообразили, куда мы делись".

Они пробирались через технические уровни, похожие на внутренности гигантского металлического зверя. Здесь не было людей, только гул машин и скрип старого металла. Спустя полчаса, грязные и измученные, они вышли через ржавый люк прямо в одном из самых темных переулков "Трюма", в паре шагов от мастерской Кианы.

Они заперлись внутри. Воррн тяжело опустился на ящик, его дыхание было тяжелым. Алекс прислонился к стене, чувствуя, как отступает адреналин, оставляя после себя гудящую пустоту.

Киана, не говоря ни слова, подошла к своему главному терминалу. Она вставила флешку с данными, которые стоили им так дорого. На экране побежали строки кода, начали строиться графики и модели.

Она смотрела на экран минуту, две, три. Ее лицо становилось все более мрачным.

"Ну что там?" — не выдержал Алекс. — "Ты можешь построить эту 'клетку'?"

Киана медленно повернулась к ним. В ее глазах больше не было азарта. Только холодное, трезвое понимание масштаба катастрофы.

"Построить 'клетку'? Алекс... я не уверена, что смогу даже правильно назвать то, что у тебя в голове. Это не просто две сущности. Это война. 'Ключ' строит порядок, а эта... 'Тень'... она пожирает его, используя энергию распада. А твой мозг — это поле боя. Если я попытаюсь вырезать одного, второй, лишившись противовеса, мгновенно поглотит тебя. Если я попытаюсь изолировать обоих... они, скорее всего, объединят усилия, чтобы пробить любую 'клетку'".

Она перевела дух.

"План был в том, чтобы сделать операцию. Но это не опухоль. Это — симбиотический конфликт на квантовом уровне. Я не могу вылечить тебя, Алекс".

Она сделала паузу, прежде чем произнести самую страшную фразу.

"Потому что я не уверена, что ты вообще 'болен'. Возможно, ты — это новая форма жизни. Нестабильная, опасная и, скорее всего, нежизнеспособная. Но уже не человек".

Тишина в мастерской после слов Кианы была тяжелее, чем грохот рухнувшего лифта. Фраза "уже не человек" повисла в воздухе, как радиоактивная пыль. Воррн перестал чистить свой пистолет. Алекс замер, прислонившись к стене, и, казалось, перестал дышать.

Первой молчание нарушила, как ни странно, Киана. Она молча подошла к своей старенькой кофеварке, вытряхнула старую гущу, засыпала свежий порошок и запустила новый цикл. Без этого ритуала, казалось, мир не мог продолжаться.

"Значит... это все?" — наконец выдавил Алекс. Его голос был глухим. — "Я просто ходячая бомба замедленного действия, и ничего нельзя сделать?"

"Я не сказала, что ничего нельзя сделать," — ответила Киана, не оборачиваясь. Она достала три чистые кружки. Три. Раньше она никогда не держала в мастерской больше двух. — "Я сказала, что я ничего не могу сделать. Не здесь. Не с этими инструментами. Это как просить деревенского кузнеца починить атомный реактор. Он может только растерянно почесать в затылке и посоветовать не подходить к нему близко".

Она поставила кружки на стол и наполнила их дымящимся кофе. Одну пододвинула к Воррну. Другую поставила перед пустым стулом для Алекса. Третью взяла себе.

Воррн посмотрел на кофе, потом на Киану. "Я думал, мы провалились".

"Мы не провалились," — возразила она. — "Мы добыли информацию. Теперь мы знаем, с чем имеем дело. Это уже больше, чем было вчера. Мы просто обнаружили, что проблема гораздо сложнее, чем казалось. Добро пожаловать во взрослый мир, мальчики".

Алекс медленно подошел к столу и сел. Он взял кружку. Ее тепло было единственным, что казалось настоящим в этом безумном мире.

"Что... что я чувствую?" — тихо спросил он, обращаясь скорее к себе, чем к ним. — "Он, 'Ключ', он... молчит. После того, как я помог ему в лифте. Он стал... тише. Как будто выполнил свою часть сделки".

Подтверждаю, — прозвучала в его голове знакомая бесцветная мысль, но теперь она была не навязчивой, а фоновой, как работающая в спящем режиме программа. — Протокол 'Временный альянс' активен. Я соблюдаю условия. Невмешательство до возникновения новой прямой угрозы носителю.

Киана кивнула, услышав пересказ Алекса. "Пакт о ненападении. Умно. Он понимает, что сейчас вы нужны друг другу. Он не может тебя бросить, ты не можешь его изгнать". Она сделала глоток кофе. "Но вот эта 'Тень'... Она не будет соблюдать договоров. Она — чистый хаос. И она будет искать выход".

Воррн, до этого молчавший, тяжело вздохнул. Он отставил пистолет и взял кружку.

"Я видел таких парней," — вдруг сказал он. Его голос был непривычно тихим. — "На войне. Тех, кто проходил через 'Проект Химера'. Их пичкали боевыми стимуляторами, которые перестраивали мозг, делали их быстрее, сильнее. Но иногда что-то шло не так. И стимулятор порождал... 'эхо'. Вторую личность. Дикую, неконтролируемую. Солдат мог быть героем, а через минуту превращался в зверя, который не отличал своих от чужих. Они тоже были... уже не совсем людьми. Их списывали. Или ликвидировали".

Он посмотрел на Алекса, и в его единственном глазу не было ни жалости, ни отвращения. Только мрачное понимание ветерана. "Это война. Ты просто носишь ее внутри себя. И главный вопрос не в том, кто победит. А в том, сколько продержится поле боя, прежде чем развалится".

Атмосфера в комнате изменилась. Это больше не был разговор клиента с наемниками. Это был разговор трех существ, застрявших в одной лодке посреди шторма.

"Так что дальше?" — спросил Алекс.

"Дальше — мы залегаем на дно," — ответила Киана. — "СБ будет рвать и метать. Вся станция будет стоять на ушах. Нам нужно исчезнуть на пару дней. Переждать бурю. Воррн, у тебя есть где отсидеться?"

Старый воин кивнул. "Есть пара нор, о которых не знает даже местная ржавчина".

"Хорошо. Алекс остается здесь. Моя мастерская — самое незаметное место, если я активирую протоколы 'глубокой маскировки'. Нас не найдут". Она допила свой кофе. "И пока мы ждем, я буду работать. Я не могу провести 'операцию'. Но я могу изучить врага. Я буду анализировать данные, которые мы скачали. Я найду слабости 'Ключа'. И слабости 'Тени'. А ты..." — она посмотрела на Алекса, — "ты будешь учиться. Учиться чувствовать их. Понимать, когда говорит один, а когда просыпается другой. Учиться держать равновесие на своей внутренней линии фронта".

Она впервые за все время им почти улыбнулась. Усталой, злой, но почти настоящей улыбкой.

"Раньше ты был курьером. Теперь у тебя новая работа. Ты — смотритель зоопарка из двух монстров. И от того, как ты будешь справляться, зависит жизнь не только твоя, но и наша. Так что старайся, смотритель".

Впервые за последние дни Алекс не почувствовал страха. Только странную, тяжелую, но ясную определенность. У него была цель. Не убежать. Не спрятаться. А понять. Понять ту войну, что бушевала внутри.

Он допил свой кофе. Он был горьким, но согревающим. Как и его новая реальность.

Дни тишины тянулись медленно, как вязкая патока. Для внешнего мира мастерская Кианы исчезла. На ее двери мерцала голограмма "АРЕНДА", а сканеры патрулей СБ видели лишь пустующее, отключенное от сети помещение. Внутри же кипела тихая, напряженная работа.