— Но ведь нам… — Дэвид кивком головы указал на монету.

— Я это вижу каждый день и помногу раз. Люди подбрасывают монеты, а потом идут играть и, как правило, проигрывают.

— Вы уверены, что мы можем проиграть? — Шейла явно заинтересовалась разговором.

Официант поправил бабочку, улыбнулся Шейле.

— Миссис, вы очень красивы, и я думаю, что вчера вам ужасно везло.

Шейла кивнула.

— Да, вчера был счастливый день, а вот сегодня мы проиграли половину того, что вчера выиграли.

— Большую половину, — поправил жену Дэвид.

— Да–да, большую половину, — уточнила Шейла.

— Знаете, господа, вы сегодня можете проиграть все. Таким способом судьба только лишь испытывает людей, подталкивает их к опрометчивому шагу.

— Не может быть! — Дэвид посмотрел на официанта уже с нескрываемой досадой и раздражением.

— Вы вот сейчас на меня обидитесь, подумаете, что я желаю вам несчастья. Но поверьте мне, я искренен, я за вами давно наблюдаю, и вы мне понравились. Так что поверьте мне, прислушайтесь к моему совету и не играйте.

— Как, не играть? Никогда? Но ведь нам очень нужны деньги.

— В игре деньги заработать невозможно, тем более, насколько я понимаю, вы не шулеры и не игроки — вы просто случайно сюда попали.

— Нет, не случайно, — воскликнула Шейла, — мы приехали сюда, чтобы выиграть, потому что нам очень нужны деньги.

— Никто еще отсюда не уезжал с большими деньгами. А если кто‑то и уезжал, то деньги никогда не приносили ему счастье. Потом он возвращался сюда и все это проигрывал, все оставлял здесь.

— Так что, вообще невозможно выиграть?

— По–моему, нет, — официант вновь поправил свою бабочку.

— Тогда зачем же собираются сюда все эти люди? — Шейла огляделась по сторонам.

— Здесь, в бистро, сидят только несчастные, богатые сюда не заходят. Сюда приходят проигравшие или те, которые не могут решиться продолжать им игру дальше или нет. Но большинство из присутствующих — это проигравшие, обреченные. Так что, мне бы очень не хотелось, чтобы вы были среди них.

— Спасибо, — поблагодарила официанта Шейла, — спасибо, — и сунула ему металлический доллар, лежащий на белом пластике.

Официант взял монету, взвесил ее на ладони, потом подбросил.

— «Орел» или «решка»? — накрывая монету, спросил он.

— А что это будет значить? — заинтересовалась Шейла.

— Если вы угадаете, я не возьму чаевые, а если не угадаете — возьму.

— Всего лишь? Но в этой игре ничего для нас не меняется.

— Меняется для меня, — сказал официант и внимательно посмотрел в большие глаза женщины.

Та задумалась, прикоснулась к виску указательным пальцем.

— Знаете, по–моему, сейчас будет «орел».

— Если будет «орел», то я возьму ваш доллар, а если нет — отдам его вам, — и он резко поднял ладонь. — Вот видите, — официант указательным пальцем подвинул доллар к Шейле.

— Что? — улыбнулась Шейла.

— Удача вам улыбается, — официант засмеялся совершенно искренне.

— Вы советуете нам идти и попробовать сыграть и вернуть свои деньги?

На этот раз официант ничего не ответил и только пожал плечами.

— Решайте сами, я вас предупредил и вроде бы, судьба к вам благосклонна. Деньги, которые вы ставите на игру, к вам возвращаются, так что я, честно говоря, не знаю.

— Так к чему тогда был весь этот разговор? — посмотрел на мужчину Дэвид.

— Я просто хотел дать вам время подумать, дать вам время немного прийти в себя и опомниться.

— Что ж, спасибо, — Дэвид взял доллар, подбросил на ладонь и вновь положил на стойку.

— Нет–нет, я не возьму этот доллар, вы его честно выиграли. Возьмите, может он вам принесет удачу. Держите его в руке, когда будете играть, ведь вы все равно пойдете в казино.

Шейла сжала в кулаке доллар и благодарно улыбнулась официанту. А он уже отвернулся и принялся расставлять бутылки на стойке.

— Ну, что, Шейла, идем?

Мужчина взял женщину под руку, и они заспешили из бистро на улицу.

Над городом было темное небо.

— Послушай, наверное, там сейчас очень много звезд, они большие и яркие, — вдруг прошептала Шейла, подняв к небу голову.

— Звезды? Ах, да, ты спрашиваешь о звездах, но ведь их не видно из‑за огней рекламы.

— Да, мы их не видим, но они‑то нас видят, не правда ли, Дэвид?

— Возможно, возможно. Но я чувствую себя как‑то не очень уютно здесь на улице.

— Ну, что ж, может, ты себя почувствуешь лучше, когда выиграешь.

Шейла взяла под руку Дэвида, и они свернули к ярко освещенному казино.

— С чего начнем? — вновь обратился к Шейле Дэвид.

Та, пожав плечами, осмотрела зал.

— Мне кажется, лучше играть на рулетке.

— На рулетке, так на рулетке, — воодушевился Дэвид.

И они двинулись сквозь пеструю, шумную, разноязыкую толпу к столикам, за которыми играли в рулетку. Вокруг смеялись, кричали, радостно подскакивали.

— Видишь, вот тот, наверное, много выиграл, — указала Шейла на респектабельно одетого пожилого человека, который как мальчишка подскакивал, хлопал над головой ладонями, вращал глазами и облизывал пересохшие губы.

— Да, ему, наверное, повезло. Как ты думаешь, он много выиграл?

— Давай подойдем и посмотрим, — Шейла потащила Дэвида.

Когда они приблизились, то увидели, что рядом с респектабельным мужчиной высится огромная гора разноцветных жетонов.

— Ого! Я думаю, здесь не меньше ста тысяч! — воскликнул Дэвид.

— Вот повезло. И зачем ему столько денег? Я думаю, их у него и так хватает.

— Разве ты не знаешь, что деньги всегда идут к деньгам?

— Да, это в жизни, а вот в игре, по–моему, все совсем по–другому. Игра не разбирает богатых и бедных, здесь важно только одно…

— Что же? — Шейла пристально посмотрела на Дэвида.

— Здесь важно, счастливый ты или несчастный, везучий ты или нет.

— Мы с тобой, кажется, везучие, ведь нам удалось встретить друг друга, удалось найти то, о чем многие лишь мечтают.

Голос Шейлы, особенно то, что она сейчас говорила, был настолько странным, настолько не гармонировал со всем, что происходило вокруг, что Дэвид даже опешил.

— Зачем ты все это говоришь, Шейла? По–моему, здесь не место для подобных разговоров. Посмотри, все радуются, плачут, смеются, а ты так серьезно обо всем.

— Но ведь нам с тобой, Дэвид, больше ничего не остается, как относиться к жизни серьезно.

— Да нет, Шейла, перестань, давай относиться ко всему проще: выиграем, значит, выиграем, а если проиграем…

— Значит, у нас ничего не будет, — грустно произнесла Шейла.

Ее лицо, улыбка, совершенно не соответствовали всей атмосфере. И даже то, как Шейла стояла, выделяло ее из разношерстной пестрой толпы.

И Дэвид понял, что Шейла сейчас на распутье, что она никак не может решиться, идти ей играть или остановиться, отказаться от этой мысли, отказаться от надежды.

И тогда он сжал ладонь своей жены, посмотрел ей в глаза и улыбнулся.

— Мне кажется, надо что‑то делать.

Шейла вместо ответа кивнула, и они уже решительно направились к столику, за которым играли в рулетку. Все свои деньги — десять тысяч — они обменяли на жетоны и, подойдя к столику, Шейла положила перед собой жетоны.

Крупье пытливо взглянул на них, Шейла и Дэвид замялись, они еще не могли решиться.

— Ну, что? — прошептал Дэвид.

— Не знаю, мне кажется, лучше ставить на красное.

— Что, сразу все?

— Конечно, а чего тянуть? Если выиграем, то сразу, а проиграем — то тоже быстро.

— У тебя слишком пессимистичное настроение. Я думаю, нам должно, все‑таки, повезти, — Дэвид взял жетоны и сдвинул их на красное поле.

Шейла перевела дыхание. Она сейчас слышала, как судорожно бьется в ее груди сердце, она чувствовала, что щеки ее покраснели, а губы подрагивают. Пальцы не находили себе места, и Шейла спрятала руки под стол.

За ними с интересом наблюдал крупье. Подобные картины он видел каждый день, но уж очень привлекательной была эта женщина. И крупье даже захотелось, чтобы ей немного повезло, но сделать для этого он ничего не мог.