— Балай, кажется? — мужичек кивнул. — Кто были те люди, что напали на вас во время представления?

— Негодяи, Ваша светлость. Истинные мерзавцы, что за деньги подвязались испортить людям сегодняшний праздник. Именно они должны сейчас сидеть в наручниках в жандармских фургонах. А что делают наши доблестные защитники? — С пафосом воскликнул Балай. Он театрально вскинул голову и взмахнул рукой, проигнорировав, что представление еще не началось и зрительские места пусты. — Одни из них вместо того, чтобы кинутся перекрывать дороги из города, гарцуют по площади, пугая женщин и детей, а другие в это время втихую обчищают лавочников. — Ян недовольно поморщился, а Михай, мягко развернув Балая, подтолкнул его в сторону. Но этот человек не ведал, что такое состояние покоя, он сделал по инерции только несколько шагов в направлении своих коллег, а затем развернулся и прытко выскочил за полог на улицу.

— Простите, ваша светлость. Я сообщил в участок, что нам случайно стало известно о провокациях, которые готовили на сегодняшний день во многих городах. Эти смутьяны иногда вмешиваются в наши выступления без нашего на то согласия, — Михай с сожаление развел руками.

Если бы не страх, пережитый на площади, все, что происходило с ней, Ирина обозвала бы комедией положений, не принижая ее значение привычным эпитетом дешевая. Сегодня у нее не было нужды понукать свою фантазию. Случайно заняв место в партере и, побывав непосредственным участником немой сцены с признанием князя, Ирина стала зрительницей и кульминационного акта. Ни один театр, в котором ей довелось побывать прежде, не мог похвастаться такими шикарными костюмами и аутентичными декорациями. Балай, как и все, что делал до сих пор, с театральным пафосом откинул входной полог шатра, чтобы в ореоле заходящего солнца в шатер решительно шагнул высокий осанистый пышноусый офицер. Блики солнца красиво метались по его шашке, а сам офицер нервно похлопывал себя нагайкой по голенищу сапога. Он остановился, дав себе время привыкнуть к полутьме, и отыскав князя глазами, направился к нему. С шиком щелкнул каблуками и вытянулся во фрунт:

— Ваша светлость. Майор Раков Нижнеустинский драгунский батальон. Прибыл по распоряжению его высокоблагородия полковника Збруева на охрану порядка в городе Калинов Посад.

Если сосредоточить взгляд в одной точке — на детской песочнице, можно поверить, что сидишь на игровой площадке во дворе родного многоэтажного дома. Но стоит поднять глаза, и иллюзия рассеивается. Песочница — нечто инородное в этом уголке большого княжеского парка, из жизненного багажа одного из соотечественников Ирины. Сам парк красивый и ухоженный понравился ей с первого взгляда, а в этот уголок она приходила подумать и просто потому, что Мариэле и ее новым друзьям нравилось лазить по турникам и кружиться на простенькой карусели, точной копии карусельки из ее родного двора. Детский уголок парка имел собственное зеленое ограждение, этакий садик в саду, чтобы дети в азарте игры не имели возможности далеко убежать от своих нянек.

Их спонтанный переезд из Калинова Посада в Кондузл начался сразу же после возвращения с ярмарки. Себастьян даже не поинтересовался, поедут ли Милен и Ирина вместе с ним. Бросив единственное слово: «Собирайтесь», он исчез по своим княжеским делам. В следующий раз они увиделись, когда Ян распахнул дверцу неожиданно остановившейся кареты и ступил на ее подножку.

— Не возражаете, если я составлю вам компанию? — бодро поинтересовался он.

Ирина только плечами пожала, возражать не было смысла. Да и могла ли она возражать князю, который решил прокатиться в собственной карете рядом со своей дочерью? Ян, казалось, был искренне рад оказаться в их маленькой компании. Разговаривая с Мариэлой, он искоса наблюдал за Ириной, пытаясь понять ее настроение.

— Скажите, а вы верите в предсказания, в судьбу? — задал он неожиданный вопрос.

— Я не хочу в нее верить. Ведь это значило бы, что наша жизнь предопределена, и все наши душевные метания яйца выеденного не стоят. Какой бы дорогой не пошел, в итоге окажешься в предсказанной точке.

Ян смотрел на Ирину с некоторым недоумением, и она с опозданием поняла, что вопрос был риторическим, отправной точкой будущего разговора.

— Ну, положим, даже имея выбор, мы часто вынуждены его делать без учета личных желаний.

— Это как то связано с тем, что сказал вам Михай или мы просто болтаем, коротая дорогу? — Ирине в очередной раз удалось удивить его своей прямолинейностью. Ян расхохотался:

— Дорога длинная. Мы можем себе позволить разговоры на любые темы.

— В таком случае, у меня встречный вопрос. А вы верите?

— В предсказания — да, в судьбу — нет.

— Как это?

— Я смотрю на предсказание, как на некую важную отправную точку, на которую я должен обратить особо пристальное внимание. Можно сказать, это перекресток, где дороги расходятся и нужно посидеть и подумать, куда же дальше, как и к чему приведет. В моем случае поведет не только меня, но и все государство.

— Хм, интересный подход. Иногда мы задумываемся о важности момента только после того, как все уже произошло. И наши сожаления бессмысленны: ах, если б я знал, где соломки подстелить… — Ирина откинулась на спинку кареты и задумалась, какой шаг в ее жизни был решающим, требующий более осмысленного подхода, чем сделала она?

Ян понял, о чем девушка задумалась:

— Наша ошибка в том, что решающими шагами мы считаем какие-то важные события в жизни, как-то выбор профессии, рабочего места, женитьба, рождение детей. Но иногда поворотным событием может стать совершенно пустяковое дело. Например, по какой дороге поехать и от этого будет зависеть, состоится ли судьбоносная встреча. Благодаря такой подсказке, мои родители не прошли мимо друг друга. — Он тоже задумался. Когда то его отец поверил Зельде, а ведь ее предсказание было совершенно невразумительным: когда будешь сомневаться, ехать или нет, позволь сделать выбор сердцу, не думай о целесообразности. Как рассказывал потом отец, стоило ему увидеть в промелькнувшем окне кареты название «Калинов Посад», в голове тюкала только одна мысль, нужно заехать. Зачем? Ответа не было. Его отец ждал сына с новостями в столице, нужно было торопиться. А он все же развернул всю кавалькаду и вернулся в этот Калинов Посад и встретил там будущую мать Себастьяна. — Вы сказали, что не хотите верить. Значит, все-таки верите, через не хочу?

Тут он ее подловил. После размышлений о том, что сама судьба привела ее на поляну к Эль, вырвав из другого мира, могла ли она утверждать с легким сердцем, что мы сами вершители своих судеб?

— Я всегда считала, что наше мировоззрение мистическое или рациональное — это всего лишь очки, через которые мы смотрим на мир. Можно так посмотреть, а можно и иначе. Я, лично, всегда смотрела реалистично. А уж выбор мы сами ограничиваем, своими собственными умениями находить возможные варианты решения. Если проблема, которую мы решаем, я предпочитаю называть ее задачей, моральная, то решение зависит только от нашей совести, не зависимо от религии, воспитания и прочей психологии. Что касается задачи практической: у кого-то только одно решение, а у кого-то десять в силу его образования и накопленного опыта. Чем шире наши знания, тем больше способов решения задач. Вы и сами сказали, что мистическое во всем этом то, что кто-то подскажет, какой момент окажется решающим и, к сожалению, математически его высчитать не получится. Приходится признать, что тут работают какие-то высшие силы. Ну, или не признавать, — улыбнулась она.

— Предсказание, которое мне передал Михай, касалось вас с Миленом. — Ирина не была удивлена. После такого начала разговора следовало ожидать чего-то подобного. — Я прошу вас еще какое-то время побыть рядом с Эль. Ради ее безопасности. — Ян воспользовался самым сильным аргументом.

— А как же учеба Милена? — попробовала все же возразить Ирина.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы в ближайшее время, наконец, решить проблему, — девушка видела, как пальцы Яна сжались в кулак.