Макс проснулся в полной темноте от того, что мелкий фырчал ему прямо в ухо. Засунул нос и сопел, щекоча усами и иногда даже плямкая. То еще гаденькое ощущение: вроде бы и мило, и мурашки ползут по всему телу.

Пришлось чуть отодвинуть малыша, который бесцеремонно спал прямо на подушке. Раз уже в цивилизации, надо бы и котенка искупать, подумал Макс и попытался как-то встать.

Тело не слушалось совершенно. Казалось, он как сел на постель, так и уснул: ноги в гостиничных тапочках все еще касаются пола, даже не пошевелился и не перевернулся за время сна. А если судить по темноте за окном, он вырубился на весь день.

Есть хотелось зверски, даже внутренности раздирало от голода.

Макс застонал и со второй попытки даже смог сесть на мягкой кровати. Боже! Спать на хорошем матрасе, пусть и в неудобной позе — просто блаженство! Убрал с себя плед, которым его кто-то накрыл, тут же быстро себя ощупал… Ну хоть полотенце было на месте и прикрывало что нужно.

Видимо, Ника. Позаботилась, проверила, как он и куда пропал. Надо встать и найти девочек, а то еще влипнут в очередную историю без него.

Все болело, каждая мышца и конечность ныла. Но уже лучше, намного. Макс не смог вспомнить когда спокойно спал часов десять кряду. И не на бревне или в сугробе, а в теплом номере на матрасе.

Котенок продолжал бессовестно дрыхнуть, есть не хотел, играться — тоже. Макс аккуратно встал и осмотрелся, благо, темнота не была беспросветной: на улице горели фонари, и их теплый свет проникал через легкие шторы внутрь номера.

Нашел лампу на тумбочке и пару минут жмурился, привыкая к яркому свету. Там же обнаружил записку от Ники: «Ушли в город осмотреться. Останемся на ночь, так что отдыхай спокойно. Кот постиран и накормлен, будет просить жрать — не верь».

Макс хмыкнул. Хорошая девочка, толковая, четкая. Вон как все решила, пока он временно отсутствовал.

Еще полчаса Макс изучал снаряжение, что им выдали, одевался и приводил себя в порядок. Тело деревянное, слушалось плохо, отчего каждое действие занимало много времени.

Интересно, еще не поздно для ужина? Макс глянул на часы на стене и понял, что всего лишь семь вечера, но из-за зимы рано стемнело. Уже лучше, хоть кормежку не проспал. Надо бы еще найти прачечную или хотя бы тазик и простирать походные шмотки.

Макс глянул на себя в зеркало и невольно рассмеялся. Ощущение, что он сотрудник коммунальных служб в запое — мешковатая рабочая одежда и синяки под глазами. Зато хоть в чистом и пахнет приятно, пусть и образ непривычный без формы…

За стенкой раздался крик Ники, и раньше, чем Макс успел сориентироваться или как-то все обдумать, он уже оказался в коридоре и врывался в дверь соседнего номера…

В комнате было две кровати и трое человек. Ника, смеющаяся в голос, сидела на постели и о чем-то эмоционально спорила со светловолосым парнем напротив. Все трое резко обернулись на Макса и удивленно уставились.

— Все хорошо, все в порядке, я просто смеялась, — тут же начала его успокаивать Ника. Неужели он так безумно выглядел, когда ворвался? — Разбудила?

— Нет, я давно встал, — максимально дружелюбно ответил Макс.

Кажется, его внезапное появление немного шокировало окружающих. Он опустил глаза и глянул на нож, зажатый в руке. Да уж… Чуть смущенно спрятал его в ножны, а затем и в карман робы, пытаясь выглядеть расслабленным и спокойным.

— Раз у вас все хорошо, я пошел искать еду…

— Пойдем, покажу что тут и как, — тут же подорвалась Ника.

С гиперопекой у нее явно проблемы, с грустью подумал Макс. И как объяснить человечку, что он вполне адекватен и сам может решать свои проблемы, если секунду назад он ворвался с оружием в комнату, где люди просто слишком громко смеялись?

Но, кажется, Ника действительно все понимала. Ни словом не обмолвилась о случившемся, просто рассказывала, что купили в магазине и как встретили Костю, того самого водителя зверофуры.

Они сидели внизу вдвоем за столиком, рядом лишь парочка посетителей — девушка и парень, устроившие себе подобие романтического ужина. Ника взяла только десерт и чай, потому как недавно все прочие члены команды, включая кота, уже поели.

Пока Ника рассказывала, что из снаряжения они успели купить днем, Макс накинулся на еду. Очень старался есть культурно и вообще произвести впечатление адекватного и воспитанного человека, но ничего не мог с собой поделать. Суп харчо, горячий и домашний. Да полцарства за свежеиспеченный хлеб и ужин из трех блюд! Правда у Макса не было даже четверти хоть какого-нибудь царства. И денег не было. За ленточку не брал ни карточки, ни смартфон, а все средства — на счету в другом мире.

— За эту ночь мы еще не платим, как я понимаю, — заметил Макс, приговорив суп и приступая к поджарке с овощами.

— Да, утром как раз съедем. Можно было и сейчас уже поехать, в Шале есть место для ночевки. Но я готова убить за нормальную постель и горячий завтрак, — отозвалась Ника, Макс только согласно покивал головой, продолжая есть. — Слушай, ты мне так и не ответил — куда мы едем? Чего тебе высшие силы наговорили?

— Честно сказать, не особо много конкретики, — Макс глотнул чая с лимоном и удовлетворенно вздохнул, откидываясь на спинку стула. — У нас с Садовником было всего несколько часов до рассвета и выхода в путь…

…На старых руинах тепло горел огонь в самодельном очаге, потрескивали поленья, а пламя бросало отсветы на остатки каменных стен.

Садовник налила себе чаю, сидя прямо на снегу. Макс заметил странные татуировки, что шли по ее рукам. На венах, на тыльной стороне ладони, какие-то черные круги, завитки, линии. Казалось, что они немного меняются и шевелятся, словно живые.

— Значит, ты — если не бог, то управляющий этим миром? — спросил он, когда пауза в разговоре затянулась. — А вторая должность?

— Егерь, занимается непосредственными угрозами, как внешними, так и внутренними. Находит их и устраняет. Но данная ситуация не в его юрисдикции, это проблема экосистемы. А значит — моя.

— Так что за проблема?

Садовник развела руки в стороны, словно охватывая все вокруг.

— Мир не должен так выглядеть. Аркания очень древняя и сильная. То, что легко уничтожило бы нашу реальность, ее лишь потрепало. Ты пограничник. Ты годами жил на границе Старого мира и Арки. Вспомни те кусочки, что тебе попадались раньше…

Макс глотнул горячего чая и на миг задумался. Теперь он уже понимал, чувствовал вкус Аркании и мог вычленить из памяти моменты, когда действительно был в другом мире.

Например, старый парк рядом с военным аэродромом. Мощеные дорожки, разросшиеся кусты, утренний туман, стелющийся по оврагам.

Те самые кирпичные домики, словно из другой эпохи, потрепанные, но с внутренним благородством.

Замершее крошечное озеро в горах, где на километры никого, только дикие звери бродят по заповеднику.

Садовник была права, он видел Арканию раньше, чувствовал кожей, замирал даже посреди суеты и важных дел. Останавливался и просто смотрел. На фонарь, светящий сквозь осеннюю листву. На затерянный в центре его родного города дворик с пышными цветами на клумбе.

Просто Макс не знал, на что он смотрит, что видит. Из сравнений было только одно — «как в детстве». Где трава зеленее, где старый пруд — это целый волшебный мир, а чердак, полный старых вещей, — зачарованное место с чудесами и артефактами.

Странные кусочки другой реальности, раскиданные то тут, то там, среди бетона промзон и пластиковых фасадов новеньких человейников.

Значит, эти две Вселенные не разделены меж собой, а словно проникают, смешиваются и пересекаются? Раз после тяжелого рабочего дня он ходил пить кофе не в парк, а в саму Арканию.

И тут же Макс понял, о чем говорила Садовник.

Эта Вселенная была невероятно красивой и сильной, настолько, что захватывало дух. Но еще была в ней какая-то запущенность, опустошенность, потерянность. Как старый дом из детства, где давно не делали ремонт. Что-то было с ней не так, что-то делало ее немного пыльной и заброшенной, старой и неухоженной.