«Черт возьми!» — расстроился Макс. Издали казалось, что это просвет в Лесу, выход на опушку! А оказалось, что просто огромный разлом в породе, а на другой стороне стоят все такие же деревья и кусты.

Переправиться нет возможности, и ущелье шло кривой чертой, отсекая все пути вперед.

Макс раздосадованно вздохнул, отлип от шершавого ствола и отошел подальше от края. Сел на поваленное дерево, неспешно достал из рюкзака флягу и питательный батончик. Один из последних, что купил, когда мотался за оборудованием.

Малому была выдана порция сухого корма, который провалился в рыжего котенка, как в бездонную пропасть. И как столько помещается в такое маленькое существо?

— Так, товарищ Кот. У нас проблема, — рассуждал Макс во время перекуса. Разговаривать с самим собой — дурной признак, а вот с котом — почти норма, спросите любого кошатника. — И будь я проклят, но мне кажется, что нам четко дают понять — надо поменять направление. Смотри, сначала бурелом, потом овраг, сейчас уже пропасть. Куда бы мы ни шли, нам явно не туда. Что скажешь?

— Мя! — ответил котенок и попытался отобрать у Макса его батончик.

— Товарищ Кот, вас волнуют только вопросы снабжения! Это недопустимо для офицера. Мы экономим, так что никаких «мя»! Пошли, чучелко. А то до ночи даже на ту полянку не вернемся.

Макс решил добраться до бурелома, где лез под деревом. И там уже выбрать новое направление.

— А вот это уже интересно, — протянул Макс, стоя у ручья в овраге. Ручей был на месте, но склоны стали раза в три меньше.

Он огляделся по сторонам, но нет — это точно то место, вон даже его собственные следы остались на снегу. Только вот сам овраг странным образом уменьшился, превратившись в небольшое углубление.

Макс хмыкнул, осторожно взобрался по склону и немного отошел от оврага. Затем, чуть подумав, вернулся обратно.

Крутой обрыв, длинный и опасный, спускался к самому ручью.

«Занятно», — думал Макс. Выходит в ту сторону — овраг глубокий, а в обратную — мелкий. И на невнимательность уже не спишешь. Можно, конечно, поставить эксперимент, снова перебраться на другую сторону и обратно, чтобы убедиться наверняка… Но тратить время не хотелось, а посыл и так уже очевиден.

Макс пошел дальше, у бурелома остановился лишь на мгновение, отметил, что нагромождение веток и стволов тоже стало меньше и более редким, даже под деревом лезть не пришлось.

Через пару шагов обернулся и кинул быстрый взгляд. Позади почти стеной высился колючий бурелом, а огромный ствол уже лежал так, что и под ним не подползти.

— Понял, не дурак. Был бы дурак — не понял! — уже шире улыбнулся Макс. Затем выбрал новое направление и пошел дальше, стараясь, чтобы солнце было по левому боку. Идти стало легче, сугробы не такие глубокие, а бурелома стало попадаться все меньше и меньше.

Через несколько минут он вышел на звериную тропу — низкую и узкую, но даже по ней идти стало в разы проще. Улыбнулся верности своих догадок и уже быстрее пошел вперед, пытаясь компенсировать потраченное на неверный путь время.

По дороге увидел в сугробе подходящую палку. Чуть обтесал ее ножом от лишней коры и шел дальше уже опираясь на нее, как на посох.

А через два часа пути Макс вышел к каменной арке. Она просто стояла посреди поляны, не отмечая какую-то дорогу или вход в город, а Лес со всех сторон был одинаковым. Старая каменная кладка, замшелая, но добротная.

Макс некоторое время ходил вокруг и размышлял.

— Черт, я кажется, начинаю понимать, — улыбнулся он котенку и погладил его пальцем по рыжей головке. Затем просто шагнул в арку, вышел на другой стороне и не оборачиваясь пошел вперед.

Лес не изменился, но Макс почему-то почувствовал себя лучше после прохода через странную арку. Звериная тропа стала шире, бурелом почти не попадался, а солнце вышло из-за темных туч и совсем по-весеннему осветило старый лес.

— Видишь, малыш, действительно работает, — тихо проговорил Макс, про себя отметив, что впервые за долгое время так часто улыбается. — Нужно просто двигаться. Доверять своим инстинктам, читать знаки и продолжать движение. Не пропадем, мелкий. Не пропадем!

Ника с Костей медленно шли по дороге, Шала плелась впереди на приличном расстоянии, правда, одна голова все время смотрела назад, на хозяина. Иногда и вторая тоже оборачивалась, и тогда существо начинало спотыкаться и налетать на деревья, а Костя ругал зверя.

Было бы проще, если Шала шла позади, но тогда бы оборачивалась и спотыкалась уже Ника. Всю дорогу обратно до Пристани девушка наблюдала гигантскую пушистую задницу в брендированной попоне.

Несмотря на все слова Кости, Ника до дрожи боялась зверя. Он был поистине огромным, с острыми зубами и когтями, что глубоко царапали старые каменные плиты дороги.

— Ты как? — спросил Костя, вышагивающий рядом. Судя по всему он уже замерз бегать по снежному лесу в комбинезоне.

— Да ничего, — попыталась бодро отозваться Ника, с силой переводя взгляд с Шалы на парня. — Ты не простынешь?

— Нет, ты что, я привычный, — не без некоторого мальчишеского бахвальства заявил он. — В кабине тепло, снаружи — зима, не станешь же каждую погрузку или заправку одеваться-раздеваться. Так что уже много лет привык выскакивать вот так и не болеть.

Некоторое время шли молча. Все было такое… настоящее, прозаичное, обыденное. Как будто гуляла по лесу с другом-собачником. Разве что псинка с трехэтажное здание размером.

— Другая вселенная? А почему не другой мир? — спросила Ника первое, что пришло в голову.

Костя пожал плечами:

— Размер. Аркания поистине огромна, возможно, даже бесконечна. Плюс она существует по своим законам. Да и потом, а ты не ощущаешь отличий?

Ника огляделась по сторонам, затем ехидно выгнула бровь и указала на Шалу, что заходила во дворик и шла к кормушке.

— Да нет, не зэфки или еще что такое.

Костя открыл дверь кафе и галантно пропустил Нику вовнутрь. Кажется, из-за стресса она и сама не заметила, что подмерзла.

— Я когда сюда впервые попал… меня поразили отличия. Знаешь, когда рассуждают о других мирах, в голову приходят какие-то сказочные вещи — замки, драконы, магия. Нет, в Аркании, думаю, можно найти еще и не такое. Но меня больше всего зацепило… само мироздание. Все иначе при том, что многое остается прежним. Глубже. Как будто раньше я жил в плоском мире. Знаешь, я часами сидел тут, во дворике, и смотрел на деревья, на небо. И не мог насмотреться. Почти эйфорическое ощущение, — было видно, что Косте тяжело подобрать слова. Он помогал себе руками и мимикой. — Все глубже, текстурнее. Трава такая потрясающе мохнатая, небо бездонное, как в детстве. Запахи, цвета, игра света и тени… Ну, ты и сама почувствуешь, как немного привыкнешь.

Ника вернулась за свой столик, а Лина поставила перед девушкой чашку чая и укоризненно глянула на пятисотрублевую купюру.

— Тебе, как ходоку, бесплатно, — проговорила женщина и села рядом. Костя тоже взял стул и попивал кофе, с интересом рассматривая Нику.

Некоторое время все молчали.

— И теперь вы мне скажете, что я Избранная?

— А ты избранная? — удивился Костя, заставив Нику нахмуриться.

— Понятия не имею, — растеряно ответила она.

— Так и мы в душе не знаем, — широко ухмыльнулся парень. — Я тебя вообще в первый раз вижу!

Лина тоже мимолетно улыбнулась.

— В любом случае ты теперь здесь, — заметила женщина, усаживаясь поудобнее и закидывая ногу на ногу. — В мои задачи входит обеспечить ходоков всем необходимым, так что на счет нужных вещей не переживай. Пристань тут для этого и стоит — как перевалочный пункт для пришлых новичков. Если что, Костя отвезет тебя поближе к цивилизации. Ты все-таки в Пограничье, тут совсем глухомань…

— Так, подождите, — замахала руками Ника, даже расплескав на свитер немного чая. — Мне надо домой!

— Зачем? — удивился Костя.

Искренне так удивился, словно девушка сморозила несусветную чушь. Ника испытала легкое раздражение, потому что вопрос показался издевкой. А потом вдруг поняла, что дело в ней самой, а не в собеседнике. Нечего ей ответить на этот вопрос.