Ника непонимающе огляделась, пытаясь проснуться и хоть как-то сориентироваться. Впереди, за лобовым окном, маячила огромная каменная арка. Она распростерлась высоко над ними, от края до края дороги. Почти как триумфальные арки во многих городах Старого мира, через которые проходили улицы и ездили машины.

— Зачем выходить, Шала спокойно проедет, — хрипло заметила Ника, сонно озираясь по сторонам.

Макс только чуть грустно улыбнулся и покачал головой, затем указал рукой на арку.

— Туда нужно входить по одному, — ответил он и пошел собирать свой рюкзак.

Ника все равно не понимала, зачем им вылезать из кабины, проходить в огромную арку, а потом обратно подниматься на борт. Но спорить не хотелось, да и серьезность Коня внушала беспокойство, так что она покидала все нужное в свой потрепанный рюкзачок и, забросив его на плечи, вышла наружу.

Кажется, привыкнуть можно ко всему. Вот и спуск по веревочной лестнице давался с каждым разом все легче. Благо погода стояла безветренная и тихая.

Уже на земле, стоя с задранной головой и рассматривая монументальное строение, Ника поняла, о чем говорил Макс. По самому верху, словно транспарант, шла гравировка по камню. Огромные и странные буквы гласили:

«Добро пожаловать в Арканию».

Вот значит как, подумала Ника. Значит, Затон все-таки не последний город Пограничья, а первый — истинной Аркании. Вспомнились слова Садовника, пересказанные Конем, о том, что войти в эту вселенную можно лишь по одному. И что каждому — своя дорога и путь.

— Ну что, погнали? — спросил Макс, оглядывая примолкший экипаж.

Майя с молчаливым интересом разглядывала арку, Костя же стоял рядом с Шалой, держась за веревочную лестницу, как за поводок. Зэфка спокойно ждала приказа хозяина, одной головой разглядывая окружающий Лес, а другой преданно смотрела на своего оператора.

Ника несколько секунд тревожно размышляла о возможных последствиях этого перехода, не разлучатся ли они на той стороне, что их там ждем… Но после отбросила ненужные мысли, кивнула в ответ на вопрос Коня и сделала твердый шаг по направлению к порталу. Отчаянно хотелось сейчас взять Макса за руку, но девушка подавила в себе этот порыв и решительно прошла под аркой.

Отошла чуть подальше и только тогда обернулась.

Позади тянулась пустая дорога. Ни Шалы, ни друзей, ни даже самой арки больше не маячило в тумане. Ника подавила волнение, что поднималось в груди, и огляделась по сторонам. На горе, идущей слева от дороги, высилось огромное здание, то самое, что она видела ранее. Только вот когда они подъезжали к порталу — девушка могла поклясться — его там не было.

Странный темный бастион из камня почему-то внушал тревогу и приковывал взгляд. А белое марево вокруг лишь скрадывало детали, превращая здание в нечто призрачное и мистическое, окруженное завитками тумана.

Ника с трудом перевела взгляд и повернулась кругом. Дорога впереди шла через Лес буквально на несколько метров, а потом вдоль обочины уже появлялись каменные бордюры, покрытые мхом, и мощенные тротуары. Дальше, в тумане, виднелись очертания домов с острыми сложными крышами, какие-то деревянные вывески, перекрестки улиц и каменные лестницы.

Ника бросила быстрый взгляд назад, но ни арки, ни ее друзей на дороге так и не появилось.

Макс костерил себя на чем свет стоит. Долго и упорно, изводя себя претензиями и сожалениями, как это умел только он. Даже необходимость концентрироваться на задании и текущих вопросах не помогала.

Вернувшись с дежурства на берегу реки, он вошел в кабину и увидел, что Майя спит на одной постели, а Ника — на другой. Не хотелось никого будить, но еще и очень хотелось спать.

Так что он, недолго думая, лег на самый край той постели, где спала Ника. А утром… словом, он знатно тупанул. Такое иногда случалось с Максом — не по работе, там приходилось вечно следить за каждым словом и действием. А вот в бытовых вопросах, в личных отношениях, словом, на гражданке он мог сотворить какую-то невероятную глупость.

Вот и утром он оплошал. Ладно, лег на постель к Нике, это еще было полбеды, оба спокойно выспались. А вот все, что было дальше…

Когда она попыталась уйти, он как бы между прочим предложил ей остаться, прилечь снова. Не думал, что она вернется к нему, но отчаянно на это надеялся. Потом прикрыл своим одеялом… вроде бы ненавязчиво, простая забота, ведь ранним утром в кабине было прохладно.

А вот руку на талии и попытку поцеловать уже точно не спишешь на простое общение. И все это — ерунда, ведь Ника отозвалась, откликнулась на его чуть корявые попытки сблизиться…

«Додумался! — костерил себя Конь, комплектуя свой походный рюкзак и бросая взгляды на занавеску, что отделяла его от Ники. — Плохая идея! Ты зачем это сказал? А продолжить? А как-то пояснить⁈ Ну хотя бы кивнул на спящую рядом Майю или моргнул в сторону Кости. Дал бы хоть какие-то пояснения, что именно „плохая идея“ и почему. Но нет! Старый ты дурак! Ты смутился, как школьник, и не нашел ничего лучше, чем позорно сбежать! Теперь, небось, девочка думает, что плохой идеей были попытки поцеловаться! Идиот!».

Судя по молчанию и даже холоду от Ники — именно так она и решила. Макс хотел подойти, поговорить… но их ни на секунду не оставляли одних. Даже когда они вдвоем вышли посмотреть на затопленную дорогу и он хотел все объяснить, то заметил Костю, выглядывающего из кабины, и не стал. В этом путешествии и так никакого личного пространства, еще и такие деликатные вопросы выяснять при свидетелях…

А потом была дорога и та самая арка, так что снова текущие вопросы отвлекли от подростковых страданий.

«Да твою же дивизию! Тебе тридцать шесть на днях исполняется, отношения были за жизнь, даже несколько серьезных, хоть до брака дело и не дошло. Ты же не мальчишка, чтобы краснеть, смущаться, мяться и не быть в силах найти верных слов! Так какого лешего, а, Конь? Что у тебя за срань в башке? Возьми свой рот и скажи словами, все как есть!».

Макс тяжело вздохнул. Потому что понятия не имел, что сказать и как. О том, что смешивать личные отношения и работу не стоит… и вообще противоречит его принципам. Однако же, смешивает. Ничего не может с собой поделать, руки сами тянутся, слова сами изо рта вылетают. Чуть утратит контроль и через секунду понимает, что уже обнимает Нику. Как, зачем, почему — все мимо мозга.

Как ей объяснить, что его словно током бьет при любом касании? Что если бы он ее тогда поцеловал, то едва ли дело ограничилось одним поцелуем. Макс всерьез опасался, что особо контролировать свои действия не сможет. Потому что рядом с Никой мозг отключался напрочь, как и дезертировали все навыки по самоконтролю.

Что плохая идея — вот так начинать отношения. Что нужны место и подходящий момент, и чтобы вокруг не находились посторонние. Спокойно поговорить наедине, иметь возможность обниматься и целоваться без лишних глаз.

А еще и задание… не стоило вообще начинать отношения, нельзя было сближаться. У него работа, которую необходимо сделать. Важное, серьезное задание. Зачем он вообще к девочке полез? То обнимет, то коснется… Плохо все кончится, нельзя… Нельзя!

Но хотелось. Вопреки здравому смыслу, долгу и доводам разума. Просто хотелось и ничего не мог он с собой поделать. Так что объясниться надо. Иначе с Никой уже никаких отношений не будет, даже в теории. Оттолкнет от себя девочку, еще ляпнет пару глупостей — и все, потеряет последний шанс.

Может для задания так и надо было поступить. По совести, по логике…

Макс еще раз вздохнул и глянул на арку перед ним. Надо работать, подумал он. А затем другая мысль резанула по сердцу.

Как бы не вышло по обычному сценарию, когда миссия важнее отношений.

«Ты так невесту потерял. Потому что работа — это же мир спасать, людей защищать, это архиважно! И пока ты это делал, она все ждала тебя и ждала. И по итогу нашла того, кто смог быть рядом вместо тебя. Снова хочешь такой же судьбы? Даже в другой вселенной? Ничему тебя жизнь не научила, старый дурак?»