«Хочу быть на её месте», — глупо подумала я. Осознала и уткнулась в тарелку. Ну и… Мда. Просто ему слишком идёт этот костюм, всё дело в этом. И в узле шейного платка, что так и тянет ослабить.

Не подозревая о том, что за безобразие творится в моей голове, лорд Морнайт продолжал:

— Двенадцать трав не только отдают запах, но и освежают чувство вкуса, подготавливают к продолжению. Этот бульон подают в самом начале, чтобы следующие блюда показались ещё вкуснее. А если застолье планируется долгим, то ещё и в середине.

Я отложила ложку после положенных трёх глотков. Она моментально исчезла, будто вместо лакея прислуживал незримый дух. Всякий раз, как мне казалось, что начала привыкать к этой жизни, появлялось нечто новое и сбивало с толку.

Кому-то жемчуг слишком мелок, кому-то — рябчики приелись.

Гостей прибыло слишком много, чтобы вести одну беседу на всех. Общество распалось на кучки, тут и там вспыхивало оживление: споры, приглушённый салфеткой смех, жаркие обсуждения событий нынешнего сезона. Я втихомолку разглядывала лица и жевала, пока не наткнулась на сидящих бок о бок Нарелию и Лиама.

Вид у них был престранный.

Они то и дело переглядывались, напоминая детей, что замыслили стянуть пирожок с лотка. Обоим страшно, подначивают друг друга, чтобы второй не слинял в самый важный момент. Я следила за ними поверх композиций из люминов и цветов в центре стола. Жаль, сижу далековато, не могу разобрать, о чём эти двое перешёптываются.

От подогретого вина голоса становились громче, каждое новое блюдо встречали похвалами, но вовсе не повару, а хозяйке дома. Вечер шёл своим чередом. А значит — вразрез с моими планами. Чтобы покинуть столовую в разгар застолья, да надолго, мне нужен какой-то повод. Который пока что не подворачивался.

Может, опрокинуть на себя бокал? Я украдкой погладила юбку. Портная хвасталась, что золотшвейки не спали ночами, чтобы украсить лиф, а шёлк закупили втридорога, потому что в сезон его не достать. Сердце кровью обливалось от перспективы испортить такой чудесный туалет своими же руками.

И когда я уже была готова пойти на этот отчаянный шаг, Лиам Триккроу вдруг застучал по бокалу вилкой. Хрустальный звон привлёк внимание, гости отложили разговоры и обратили взгляды в сторону игнита.

Тот откашлялся. Проигнорировал бешеный взгляд отца и поднялся. Пальцы сжимали тонкую ножку бокала так, что я всерьёз испугалась, не переломится ли она.

— Господа, — сказал Лиам. В голосе мешались торжественность и вызов. — Как всем присутствующим известно, мы с леди Фламберли с давних пор связаны помолвкой. Два славных семейства, две ветви Игни, Фламберли и Триккроу, желали породниться. Кто возьмётся их осудить? Двойное пламя горит жарче. Как почтительный сын, я не мог проигнорировать интересы семьи. Но как человек, как личность, не должен идти против себя.

— Сядь немедленно, — зашипел лорд Триккроу сквозь зубы. — Что за балаган ты устраиваешь!

— Нет, отец, я всё же договорю. Поверь, ты должен об этом узнать, как и все прочие, — блеснул зубами Лиам. Его улыбка отдавала той последней гранью, за которой уже нет места страху. — Ни я, ни леди Фламберли не желали этого брака. Обычное в наших кругах дело, верно? Мы могли бы стать худшей супружеской парой в истории, что изводила бы друг друга до гробовой доски. И не мне вам рассказывать, насколько такой брак обременителен, — Он отсалютовал бокалом в сторону четы напротив, которая немедленно насупилась. — Но мы нашли выход, что устроит всех. Фламберли и Триккроу породнятся, а мы будем навсегда избавлены от бремени клятв и жизни, что навязали нам против воли.

Нарелия тоже встала. Сейчас они смотрелись до изумительного прекрасной парой: высокие, с гордо поднятыми подбородками, в похожих чёрно-багряных цветах. Девушка стащила бархатную перчатку за кончики пальцев, Лиам повторил её жест с крошечным отставанием. Они сложили ладони вместе, так, чтобы всем желающим было видно. И на тыльной стороне у каждого засветился символ, издалека похожий на зачёркнутую птицу.

Повисла мёртвая тишина, от которой зазвенело в ушах. Лиам вдохнул всей грудью и произнёс:

— Мы с леди Фламберли смешали кровь.

Какой же поднялся гвалт! Я вертела головой, не понимая, что происходит. Леди Триккроу лишилась чувств, камеристка обмахивала её платочком. Её муж в приступе гнева подпалил скатерть, которую всё никак не удавалось погасить. Грохотали опрокинутые стулья, разбивались бокалы, престарелая леди Фламберли, бабка Нарелии, голосила, как блажная. Всё смешалось, и даже лорд Морнайт выглядел поражённым.

— Да что случилось? — вскричала я, поддавшись всеобщему безумию и задёргала его рукав.

Он медленно повернулся. Мимолётная растерянность сбежала с лица мужчины, уступив место чему-то похожему на одобрение:

— Они смешали кровь. Древние чары, сложные в исполнении, гм… Пожалуй, я недооценивал обоих.

— Вы издеваетесь?!

— А, — спохватился он, — простите. Теперь эти двое являются кровными родственниками и вступить в брак никак не могут. Чтобы создать эту связь, им пришлось расстаться с частью своего дара. Огромная жертва, всё равно что палец себе отрезать. Видели символ? Копьё Фламберли и ворон Триккроу объединились.

— Оу…

Всё в голове с щелчком встало на свои места. Вот, с чего наречённые, что собачились друг с другом по любому поводу, вдруг примирились. Вот, как Лиам травмировал руку. Тот факт, что не он скинул меня с моста, одновременно радовал и обострял проблему.

Что же, подумала я, самое время узнать, нет ли у парня ещё одной незапланированной сестрицы. Подхватила шлейф, шепнула лорду Морнайту:

— Если возникнут вопросы, скажите, что я шокирована и восстанавливаю нервы в тишине, — юркнула за спины взбудораженной прислуги и выбежала из столовой.

Сперва я боялась, как бы лорд Морнайт не припустился за мной следом, чтобы водворить обратно в зал, но вскоре отлегло. Задуманный нами план несколько отличался от этой дикой импровизации, но мне показалось, что лучшего момента сегодня просто не будет. Спасибо несостоявшимся супругам.

Чем больше я удалялась, тем гуще становилась тишина вокруг. Мне нужен кто-то, кто подскажет дорогу к артефакторному хранилищу — но, как назло, по пути никого не попадалось. Должно быть, сейчас вся прислуга рассредоточена между кухней и столовой.

Комнаты сбивали с толку — одна переходила в другую без намёка на коридор. Где-то я свернула не в ту дверь, и теперь понятия не имела, в какой части дома нахожусь. Люмины вспыхивали, стоило войти в комнату. И чем дальше я заходила, тем сильнее становилось уважение к Триккроу — уж не знаю, кто из них заряжал камни, но усилий это потребовало колоссальных. Почти в каждой комнате меня встречало бледное лицо с портрета: дамы в зефирно-розовых и лазоревых одеяниях, мужчины со сжатыми в нитку губами, благообразные старцы и ангельской кротости детишки. На одном из портретов я с удивлением распознала лорда Триккроу, только фунтов на восемьдесят легче и гораздо красивее, так что особенно этим картинам не доверяла.

— Вот же тупицей я буду, если потеряюсь, — под нос забормотала я, пересекая очередную гостиную, на этот раз в оттенках персика и молока.

И очень удивилась, когда вышла из неё прямиком в холл.

Дом словно выпроваживал меня. «Не дождётесь», — пообещала я мысленно неизвестно кому.

У дверей скучал тот самый парнишка-лакей, которого бравый генерал едва не проткнул тростью. При звуке моих шагов он вскочил, сложил руки за спиной и состроил каменное лицо. Если бы не видела, как секунду назад он самозабвенно ковырял в носу, то и не догадалась бы.

— Леди Шасоваж, — быстрый поклон. Ого, даже запомнил. Неужели их заставили выучить по именам всех гостей? — Мне велеть подать экипаж?

Я замахала рукой:

— Нет-нет, что вы. Подскажите, как мне найти артефакторную? Дом такой большой, так сразу и не сообразить.

Парнишка как-то напрягся: