Пока он гремел и звенел чем-то на первом этаже, я поднялась на второй, пользуясь предложением осмотреть дом. Обстановка дорогая, но сдержанная. Без бахвальства позолотой и лепниной. В прежние времена я бы решила, что лорд Эдельнайт беднее какого-нибудь купца, у которого в каждой комнате по мраморной статуе. Но сейчас уже научилась отличать «новые» деньги от «старых», смогла оценить этот стиль.

Наверное, нет нужды хвастать тем, что поколениями собирали твои предки. Оно было вчера, есть сегодня и будет завтра.

Мысль об этом вызывала невольный трепет.

Уверенность, которую источал лорд Морнайт, всегда вызывала у меня лёгкую зависть. И только сейчас осознала, почему. Я-то была вырванным из земли деревцем, которое тащит и болтает течением. Где прибило к бережку, там и пустила корни. Пока новая волна не сорвёт и не погонит дальше.

А за его плечами шумел лес. И сам он стоял крепко, устойчивый даже перед страшенной бурей. Под такими деревьями пережидают непогоду, зная, что ничто плохое под их сенью не настигнет.

К тому времени, как я спустилась в гостиную, лорд Морнайт уже закончил с приготовлениями. Он с довольным видом показал чашку:

— На удивление прилично вышло. Можете мною гордиться.

Я прыснула:

— Вы можете унять пожар одной левой, а гордитесь каким-то кофе? Если бы я знала, что это настолько трудно, то просила бы оплату побольше, когда работала на постоялых дворах.

Он в притворном негодовании возвёл глаза к потолку:

— Ах, столько усилий — и всё втуне. Чёрствость красивых женщин не знает жалости. Но мне не хочется устраивать пожар, чтобы вас поразить. Такие вещи вредят карьере.

— А вы сегодня в хорошем настроении, как я погляжу, — заметила я и опустилась в кресло.

— Действительно? — Он слегка задумался, отчего меж бровей наметилась крохотная складка. — Кажется, такой же, как и всегда.

Тяжёлый сливочник оттянул руку, я разбавила кофейную горечь. Звякнули щипчики, сахарный кубик с плеском упал в чашку. Тёплый глоток. Вкусно. Я не смогла сдержать улыбку:

— Уговорили, горжусь. Я бы пила это до конца жизни.

— Вот как…

Когда я оторвалась от чашки, то обнаружила, что мужчина смотрит на меня. Лицо его хранило сложное, не поддающееся толкованию, выражение.

— Вам рано планировать так далеко. И, тем более, рассуждать о конце жизни, — сказал он с внезапной резкостью. А потом вдруг свернул на другую тему: — Вы прочли те книги, что я давал в прошлый раз?

Странное напряжение между нами пропало. Он снова вернулся в образ преподавателя, хотя ароматы кофе и хруст печенья несколько размывали привычные границы. Обсудив прочитанное и даже получив сдержанную похвалу за пару нестандартных выводов, я захотела вернуться к более личным темам.

— Вас долго не было. Такие отлучки — обычное дело?

Я старалась смотреть только в чашку, чтобы не придавать вопросу слишком много веса. Звучало так, будто я его в чём-то упрекаю.

— Время от времени. Зависит от того, насколько спокойна обстановка в приграничье. Неужели успели соскучиться?

Кончики ушей полыхали. Опять он меня дразнит! Я подняла голову и встретилась с выжидающим взглядом. Так смотрят на кошку с репутацией кусачей и царапучей особы, протягивая ладонь, чтобы погладить.

Возражения застряли в пересохшем горле. Пришлось налить воды из хрустального графина.

— Просто предупреждайте в следующий раз, — ответила я, когда угроза удушья от смущения отступила. — Не люблю бездельничать.

Готова поклясться, что он выглядел разочарованным. Но причин этого уяснить не могла.

Вернее, не позволяла себе даже на краткий миг поверить, что у этого может быть какая-то весомая причина.

Просто курам на смех.

— Хорошо. Вы будете третьим человеком, после премьер-министра и его посыльного, в очереди осведомлённых о моих передвижениях. Впрочем, в этот раз я был занят не только работой. Искал зацепки касательно вашего происхождения.

— О… И как? Нашли что-то?

— Никак. След, на который я напал, оказался ложным. Просто местная побасёнка, за которой не было ничего, кроме воображения. — Его мягкая улыбка противоречила острому блеску глаз. — Вы самая большая загадка, с которой я сталкивался, Дарианна. Это дьявольски раздражает.

— Агрхх! Да сколько же можно?!

Я тряхнула головой, сбрасывая древесный мусор. Сегодня подскочила с рассветом, чтобы найти спокойное место в лесу за садами и отработать хоть пару приёмов магии воздуха.

В отличие от врождённого сродства с огнём, сила Аэри оставалась чуждой. Мощная, но непослушная, она легко выходила из-под контроля. Словно норовистая лошадь, на которую без шпор лезть не стоит.

Стоило хоть на секунду потерять концентрацию, как ветер тут же менял направление. Чаще всего — в мою сторону. Столько по земле валяюсь, что уже всё платье измяла. Дурацкий, дурацкий воздух!

Будто издеваясь, в лицо пахнул порыв свежего ветерка.

Я пыталась овладеть воздухом теми же приёмами, которыми учили обращаться с огнём: призыв стихии через её воображание, концентрация на форме, нацеленность на результат. Огонь требует жёстких рамок. Но к воздуху явно нужен другой подход.

Надо бы подсмотреть, как это делает Бетель. Может, я единственный в мире человек, у которого есть шанс управлять двумя стихиями. Неужели профукаю такой шанс? Воспарить в небеса… Так ещё и с огнём в руках. Аж мурашки по коже.

Вдруг пришло в голову, что уникальность моего случая гораздо обширнее, чем кажется на первый взгляд. Никто не сможет то, что могу я. Никто в целом свете. Очень странно было думать о себе в таком роде.

Я почесала щёку, глядя, как ветер разносит над гладью реки пушистые семена мотыльника. Ветки деревьев тяжело клонились к реке, вода под ними казалась тёмной. Стрекозы зависали в прозрачном утреннем воздухе на долю секунды и мчались дальше. Аэри и Терра… Терра и Аква… В природе стихии постоянно взаимодействуют, дополняют друг друга. Может, попробовать сочетать их?

К сожалению, времени на практику уже не оставалось — нужно было спешить, чтобы успеть к завтраку.

Кабинет лорда Морнайта к этому моменту уже стал мне чем-то навроде второго дома. Вечером я вошла, собираясь рассказать идею о сочетании стихий, но лорд-декан встретил меня не за привычным местом за столом, а прямо у дверей. Он был немного взбудоражен, отчего пламя в камине трепыхалось активнее обычного.

Волны силы, исходящие от этого мужчины, тепло обволакивали всякий раз, как мы оказывались достаточно близко.

Как сейчас, например.

— Как насчёт небольшой поездки? — сказал он, поправляя запонки. — Это формальный вопрос, как вы понимаете. Идёмте, экипаж уже подан.

Он стремительно зашагал вперёд, уверенный, что я последую за ним. Так и произошло. Я не стала испуганно кудахтать и сыпать кретинскими вопросами: «Ах, это так внезапно, ох, ну я даже не знаю, ых, к чему такая спешка?»

Раз спешит, значит, так надо.

Вместо этого взяла деловитый тон:

— Куда едем?

— О! Вам представится уникальная возможность — побывать в родовом поместье Морнайтов.

Я споткнулась от неожиданности и едва не полетела с лестницы. Так бы и случилось, не будь впереди широких плеч лорда-декана, в которые я вцепилась с перепугу. Едва не столкнула обоих.

— Боги!.. — Он обернулся. — Осторожнее, Дарианна. Вы должны доехать целой, а не по частям.

Ни разу за всю жизнь я не оказывалась внутри экипажа. Между городами передвигалась на телегах скорняков, пропитанных дегтярной вонью, кислыми запахами шкурок и тянущих вперёд лошадей. А в городах роль транспорта исполняли ноги. Глядя на богатые экипажи и коляски, запряжённые породистыми лошадьми, я и думать не могла, что однажды прокачусь в такой.

Карета подпрыгивала на рессорах. Приноровиться к тряской езде было легко, потому что всё внимание занимал рассказ лорда Морнайта.

— Возможно, вы уже слышали, что первые одарённые обладали необычайными по современным меркам способностями? Четыре сестры Игни не просто владели силой огня. Они создали артефакты, повторить которые никто до сих пор не смог. По легенде, Эделия, Гайя, Патира и Лавена, соревновались друг с другом в магическом искусстве. Они вложили силы в самые обычные предметы: ларец, зеркало, гребень и кольцо. И каждую из этих вещиц род-наследник хранит как зеницу ока, передавая из поколения в поколение.